Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач

Сейчас мне было довольно трудно угадать эмоции Михаэлиса.

— А ведь Азбиль кое в чём прав, — с его уст вдруг сорвалась лёгкая и приятная усмешка. — Мои желания видны даже для него слишком хорошо.

— Что ты имеешь в виду? — шёпотом спросила я, хотя уже и так знала это сама, но мне просто от чего-то хотелось услышать ответ от самого Себастьяна.

— Всё ты знаешь и так, моя дорогая. Не строй из себя любопытную дурочку.

— А может быть, это тебе стоит перестать играть саму таинственность и загадочность?

— А тебе перестать строить из себя осторожную и крутую стерву.

— Уж какая есть.

С этими словами я встала со стула и обошла сидевшего рядом Себастьяна со спины, кладя руки на его широкие и крепкие плечи, а затем осторожно наклонилась к нему и хитро прошептала на ухо:

— К тому же я же знаю, что тебе это даже нравится. Разве нет? — мои ладони чуть сжали плечи мужчины.

— Мне нравится всё, что связано с тобой, — ответил он, поглаживая своими тонкими и изящными пальцами мои руки.

— Порой иногда бывает полезно высказать то, что у тебя в мыслях, Себастьян, — довольная таким ответом демона я ухмыльнулась, опалив своим тёплым дыханием его ухо.

— Поздно ты решила соблазнять меня, милая моя, — с усмешкой отозвался Михаэлис, слегка похлопав по моим рукам.

— Никогда не бывает слишком поздно, — в тон этому хитрецу сказала я и, отпустив его плечи, обошла его спереди, встав прямо перед ним. — Не ты один можешь быть настойчивым и упрямым, — и стоило ему предпринять попытку встать со стула, как я толкнула его ладонью в грудь, заставляя сесть обратно, а после неожиданно для него самого сама уселась к нему на колени. — А также до неприличия наглым.

— Ох, вот накажу тебя, и точно вставать с постели не сможешь, — с приятной угрозой прошептал Себастьян.

— Кто кого ещё накажет, — тихим игривым полушёпотом произнесла я, приблизившись к его бледным соблазнительным губам и нежно проведя по ним кончиком своего языка.

Демон тут же прислонил палец к моим губам и слегка сжал их:

— Не знал, что ты любишь прелюдии.

— Возможно, только самую малость.

Я слегка усмехнулась и убрала палец брюнета от своих уст, при этом позволив ему опустить руки на мою талию.

Он тут же отодвинул лямку моих трусиков и крепче прижал мою девичью промежность к его паху.

Голос Себастьяна стал тихим и обжигающим:

— Я серьёзно тебя сейчас здесь поимею, девочка моя.

— Одни слова и угрозы, но при этом так мало действий, — я не дала этому хитрому демону ничего ответить на это, резко впившись в его губы настойчивым и пылким поцелуем и обвив его шею руками.

И этот засранец сразу же спустил свои шорты и стал изо всех сил дразнить меня своим возбуждённым членом, который тёрся о мои бёдра и буквально наседать на меня сверху.

Да… Себастьян и вправду не шутил. Мы стали заниматься сексом прямо на улице… Где в любой момент могут нас увидеть и даже заснять на камеру.

С моей стороны это было, конечно, крайне рискованно, не стану отрицать. Но мне так не хотелось упускать возможность отомстить Михаэлису за то, что он творил со мной буквально двадцать минут назад в постели, что шанс быть застуканными за ЭТИМ делом ушёл сейчас едва ли не на самый последний план.

Но если бы я только знала, что наш кайф обломают в самый не подходящий для этого момент… И кто именно это сделает… Ох, чёрт меня подери!

Нет, сначала всё шло очень даже… Кхм… Хорошо.

Мы с Себастьяном различными способами дразнили друг друга, изводили, как только могли. Причём так, что крыльцо моего домика уже наполнилось нашим тихим, но довольным постаныванием, сладкими вздохами и даже едва ли слышным рычанием.

— Ну, ебать, вы даёте! Может, ещё на камеру друг друга снимать будете во всех позах? — выпалил вдруг Дорос, что вышел из своего домика в одном набедренном полотенце, а из его домика выбегала экзотическая красотка.

— Уж кто бы говорил, — фыркнула сквозь очередной вздох я. — О-о-ох… Не тебя ли мы вчера в первый же день застали с этой же девушкой в женском туалете бара?

— Так одно дело даже женский туалет бара, а другое крыльцо отельного домика, — отозвался рыжеволосый тут же.

— Себастьянчи-и-и-и-и-ик! — послышался вдруг странный маньячный и режущий мой слух голос.

Себастьян тут же сбросил меня, предварительно себе и мне закрыв одеждой наши уже возбуждённые части тела и в ужасе и гневе постарался взять хоть что-нибудь острое.

Дорос же расхохотался вовсю:

— О-о-о-о-о-о! Себа! Беги! Твой кавалер ещё жив!

— Какого… — начала, было, я возмущённо и также гневно, но затем заметила, как в сторону моего домика бежит на всех парах какой-то безумный паренёк.

Его волосы были похожи на длинные красные патлы, что развивались на ветру, глаза ядовито-зелёные, прикрытые очками в красной оправе, ну, а акульи зубы открывала безумная и такая же маньячная улыбка.

За ним же шла спокойной походкой девушка. Рыжие короткие волосы, карие глаза и тонкие губы. Фигура же её была весьма идеальной и в меру соблазнительной.

— Грелль, тормози. Ты же и так знаешь, наш Себастьянчик по дамам, — усмехнулась та леди, обладавшая великолепным бархатистым голосом.

— Уу-у-у-у… — тут же и Дорос заиграл бровями. — Зираэлла, сколько лет не виделись! Себастьян даже забыл, какие у тебя трусики.

— Как и обычно. Красные и шёлковые, как он любит, — приятной улыбкой ответила она, крепко держа за шкирку патлатого маньяка.

— Просто замечательно… — тихо хмыкнула я себе под нос, уже прекрасно понимая, чем всё это попахивает.

— Я смотрю, Себастьян всё такой же рискованный, — Зираэлла вместе с Греллем подошла ближе. — Неужели ты уже совсем утратил свои привычные английские манеры и берёшь девушку прямо на улице?

— Это уже давно не твоё дело, Зира, — холодно ответил ей демон, скрестив деловито руки на груди. Перевозбуждение с его тела исчезло, как по взмаху волшебной палочки.

Судя по реакции девушки, она ненавидела, когда её зовут так.

Но, тем не менее, при мне Зираэлла сдержала свой типичный женский гнев и, деловито встав у пальмушки, осмотрела меня:

— М-м-м, девчонка хороша, особенно для бывшей инвалидки с насильственным сексуальным прошлым.

— Кажется, ты уже в курсе всего, а, Элл? — Дорос же усмехнулся, даже не замечая, как я, молча, смерила их с братом «знакомую» сдержанным, но таким же оценивающим взглядом.

— У Себастьяна всегда был особый вкус у женщин,