Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена - Микаэл Геворгович Абазян

— Филипп, дорогой, знай, что мы всегда рады будем помочь тебе еще и еще. Не теряй связь и звони. — Лина поцеловала его в обе щеки.

— Но я хотел бы еще посидеть с вами, рассказать о своих планах, — неуверенно начал было Филипп. — Думаете…

— Не думаем, а уверены на все сто. — Лина обрезала последние нити, на которых держалась мечта и надежда Филиппа. — Это не те люди, которые тебе нужны. Поверь, нам… — Тут она прервала речь и попросила его проводить их наружу, а сама обратилась к присутствующим с теплыми словами напутствия:

— Дорогие мои, нам пора идти. Каждому из вас желаем следовать за своей мечтой и найти свое место под солнцем!

— Да, мы люди старенькие, а у вас еще вся ночь впереди. — Аби продолжил церемонию прощания. — Всех вас еще раз поздравляю с успехом.

— Всем спать надо — и стареньким, и молоденьким, — поспешил присоединиться к ним Марк Эго. — Завтра воскресенье, и мне нужно хорошенько выспаться перед новой рабочей неделей.

Несмотря на сменившуюся атмосферу «Off»-а, все актеры поднялись с мест и дружно захлопали, затем в очередной раз поблагодарили Лину, Аби и Марка Эго за помощь и пожелали доброй ночи.

Выйдя из бара, Лина первым делом похвалила «Off»:

— Вот интересно, внутри совсем не было душно, а сейчас чувствую жару, хоть уже и ночь.

— Да, хорошее место этот «Off». Жаль в наше время его не было, — добавил Аби.

— Зато в наше время было другое, чего нет сейчас.

— Верно!

— Так вот, Филипп, поверь, нам совсем не нужно знать всего. Мы видели как ты работаешь, мы говорили с Альбертом, мы гримировали и причесывали каждого из твоих любимцев, и нам этого предостаточно, чтобы сделать выводы. Они свое обучение окончили, сдали свой дипломный спектакль и скоро получат на руки свои дипломы. Из них ты больше ничего не выжмешь. Не хочу ломать в тебе твою любовь к театру, но будешь витать в облаках — зря потеряешь много сил и времени, которые у тебя пока еще есть.

Лина принялась проверять вдруг заигравший у нее в сумочке телефон, а инициативу в разговоре взял Аби.

— Ты, главное, не ломайся, ладно? — захотел он поддержать несколько помрачневшего Филиппа. — На самом деле все очень даже хорошо. Лина с удовольствием смотрела спектакль, а ты знаешь как она относится к постановкам, к которым сама прикладывает руку. Она, что называется, была вся в спектакле, жила происходящим на сцене, а не обсуждала дефекты кожи и потные лбы. Я тоже не ожидал такого результата вашей работы. Тем более, что это всего лишь выпускники. Но ничего не поделаешь: в такие уж мы времена живем. Завтра они начнут думать о том, как зарабатывать себе на жизнь, и театр вряд ли будет у них доминирующим вариантом карьерного роста. Но все возможно. Они молоды, и нередко молодость становится причиной успеха, потому как сознание еще не до конца отравлено и не все мечты загублены.

— Филипп, — вернулась в тему Лина, только что закончив короткий телефонный разговор с каким-то надоедливым родственником, — мы с Марком уже дня два активно обсуждали эту тему. Он хоть и моложе нас, но голова варит прекрасно. Что хочу сказать: отдохни пока. Ты устал, у тебя нервы расшатаны. Отдохни, а там и решение твоей проблемы найдется, — сказала она и стала заказывать такси.

— Это точно, — вступил в разговор все это время внимательно слушавший их Марк Эго, — отдых тебе сейчас необходим. Парадокс заключается в том, что когда ты устаешь и хочешь отдохнуть от работы, то думаешь о том, как бы сделать в ней перерыв. Но в перерыве от работы ты никогда не отдыхаешь полностью и продолжаешь думать о ней. Повезет, если думаешь со страстным желанием вернуться, а не обреченно вздыхая и говоря: «Эх-эх-эх, завтра опять на работу…». Когда же работа заканчивается полностью, то внутри образуется пустота. Казалось бы, отдыхай себе да трать заработанные деньги, но нет — с такой пустотой точно не отдохнешь, она не дает покоя, и ты начинаешь чувствовать, как стремительно утекает время.

— Так и есть, — поддержал молодого собеседника Аби. — Дай себе возможность отдохнуть и захотеть вернуться к работе, потому что вернуться ты должен, и ты вернешься к работе. Это мы тебе говорим — Лина и Аби, и Марк Эго! Как сказала наша очаровательная Лина, нам совсем не нужно знать всего, но того, что мы знаем, вполне достаточно для нас, чтобы это утверждать.

— Так, машина подъедет через минуту, — заявила Лина. — Мы поедем втроем, а ты иди к своим актерам. Поговорите, пошумите, пообщайтесь.

— Ага… Мы завтра должны очистить «Глифаду» от нашего барахла, ваши кейсы я занесу к вам лично, как договорились. Вы не беспокойтесь.

— Хорошо, и ты не беспокойся особо… Все, машина здесь. Ну что ж, пора, Аби, объявляй.

Сообщив о том, что время пришло, Лина поблагодарила Марка Эго, который любезно открыл дверь в полумрак салона автомобиля и помог ей скрыться в нем, а Аби еще раз обратился к Филиппу. Голос его, такой ветрено-легкий, вдруг зазвучал низко, внушительно, а говорил он вдумчиво и с расстановкой, помещая каждое сказанное слово в специально отведенное для него место в мозгу Филиппа.

— Мы хотели бы напоследок все же поддержать тебя и сказать, что среди тех, кто остался внутри бара, есть пятеро, которые ценят твой труд и на которых ты вполне мог бы надеяться. Вычисли их, а пока будешь отдыхать найди среди них тех троих, в которых мы втроем поверили.

На его лице вдруг привычно засияла улыбка, которая в сочетании с цветом кожи, голосом, парфюмом и какой-нибудь эффектной деталью костюма всегда создавала ауру манящей недосягаемости. Он хлопнул Филиппа по плечу, и, обронив на ходу «Еще раз поздравляю!», сел в такси. Марк Эго закрыл за ним дверь и, обходя машину сзади, помахал ему рукой, говоря:

— Только не ленись и реши