Пришествие Аватара - Валерий Евтушенко

— Если вкратце подвести итог, то это вся информация, которой мы располагаем, — сказал Матросов, меряя шагами просторный двухместный номер, в котором они с Югановым остановились.

— Аммиачную селитру марки "В" несложно раздобыть в любом колхозе, — задумчиво произнес Юганов, лежавший на кровати, подложив руки под голову. — Причем хоть тоннами. Формальдегид получить сложнее — нужен метан или метиловый спирт. Собственно говоря, что такое метиловый или, как его еще называют, древесный спирт, он же метанол? Это растворенная в воде смесь окиси водорода и окиси углерода. Используют метанол для получения фено-формальдегидов, а также эфиров, например, диметилтерефталата — исходного сырья в производстве синтетического волокна лавсан. Эврика! — вдруг воскликнул он, — именно лавсан!

Василий поднялся с кровати и возбужденно заходил по комнате.

— Понимаешь, Сергей, что я имею в виду? Располагая диметилтерефталатом, совсем не сложно даже в кустарных условиях получить из него обратной реакцией метиловый спирт. Окисляем метанол — получаем формальдегид, далее соединяем его с аммиаком и готов уротропин. А уротропин — основной компонент гексогена.

— Ты хочешь сказать, что террористы имеют выход на какую-то ткацкую фабрику, где производят лавсан? — сообразил Матросов. — Да, пожалуй, в этом что-то есть. Они рассчитали все правильно. Есть логика следствия — любое расследование начинается с проверки первоочередных версий. Пока следователи заинтересуются лавсаном, пройдет немало времени, если они вообще сообразят заняться проверкой этой версии. Послушай, — обратился он к Василию. — Ты откуда все это знаешь, про марку "В", диметилтерефталат, формальдегиды?

— А, ты об этом, — рассеяно ответил Юганов, — попалась мне как-то на глаза Большая Советская Энциклопедия в тридцати томах, ну ты видел ее, наверное. Вот я и прочитал ее.

— Что все тридцать томов? И все запомнил? — поразился Матросов.

Юганов пожал плечами:

— А что в этом особенного?

5.

До самого вечера они пытались определить текстильный комбинат, который производит лавсановое волокно. Матросов по телефону связался с Гордеевым и попросил его также заняться этой проблемой. Не прошло и часа, как Вячеслав Константинович соединился с ними и продиктовал адреса текстильных предприятий столицы, объяснив, что точных данных о том, производят они лавсановое волокно, не имеется, это надо выяснить на месте.

— Дело в том, — объяснил он, — что эти предприятия давно перешли в частные руки и, вполне возможно, часть из них перепрофилирована.

— Ладно, и на том спасибо, — ответил Матросов и положил трубку.

Он достал карту-схему Москвы, взял в руки линейку и карандаш и стал что-то на ней чертить. Заинтересовавшись его занятием, Юганов подошел к столу.

— Вот смотри, — сказал Сергей. — Я соединил между собой все места взрывов. Это рекомендация для следователей, которая изложена в любом учебнике криминалистики. Старо как мир, но иногда срабатывает. Смотри, линии пересеклись в одном месте на вот этом доме. А самое главное — рядом у нас бывшая текстильная фабрика, теперь ЗАО, — он сверился с бумажкой, на которой записал сообщение Гордеева, — "Интерферон". Придумают же всякие дурацкие названия!

Юганов присмотрелся к карте.

— И обрати внимание, вблизи пересечения линий других подобных предприятий не имеется.

Матросов опять соединился с Гордеевым и запросил подготовить как можно более полную информацию по ЗАО "Интерферон".

Только сейчас они заметили, что за окном начало темнеть.

— А не прогуляться ли нам по ночной Москве? — предложил Матросов. Я же здесь учился, почти пять лет. Как поется в песне "мне все здесь близко и знакомо".

Юганов не возражал. Час спустя они уже выходили из метро возле здания Государственной Думы. К удивлению обоих, вся площадь со стороны гостиницы "Москва" была заполнена девушками и женщинами разных возрастов. Проезжавшие автомобили останавливались, девушки подходили к ним, одни садились в машины, другие отходили назад.

— Это же проститутки, — вдруг понял Матросов. Он слышал о том, что у Охотного ряда и на Тверской вечером собираются "ночные бабочки", но такого их количества увидеть не ожидал.

Они с Югановым поднялись на Красную площадь, полюбовались на собор Василия Блаженного, посмотрели смену караула. Затем, не спеша опять вышли на Тверскую, и повернули вниз по бульвару в сторону Арбата. Матросов, на правах человека, хорошо знавшего столицу, знакомил Василия с ее достопримечательностями. Юганов внимательно слушал его пояснения.

Внезапно на одной из темных улиц, их окружила группа молодых парней, довольно непрезентабельного вида. Славянского типа, обритые налысо, они были одеты в куртки с множеством металлических блях и украшений на них. На ногах у парней были тяжелые ботинки с шипами.

— Эй, ты, — сказал один из них, обращаясь к Юганову и видимо приняв его за кавказца — , черномазым здесь не место, Москва — это русский город.

Юганов мельком взглянул на него, продолжая слушать Матросова, который также не обратил на бритоголовых особого внимания. Такое откровенное игнорирование вызвало у всей честной компании стремление утвердить свой авторитет в собственных глазах.

Тот, кто первым обратился к Юганову, достал из кармана нож и прыгнул к нему, собираясь нанести удар в спину дерзкому "черномазому". Непонятно каким образом он промахнулся и покатился по земле. Юганов, просто качнувшись в сторону, продолжал идти, как ни в чем не бывало.

Тогда на них с разных сторон набросились все остальные. Неуловимым движением, тела Василий и Сергей выскользнули из образовавшейся "кучи малой" и, отойдя на несколько шагов, с любопытством стали наблюдать, как парни мутузят друг друга.

— Во дают, — с чувством сказал Матросов, — как в каком-нибудь боевике. Чистый тебе Голливуд!

Между тем парни разобрались, что их жертвы стоят, как ни в чем не бывало в стороне и опять бросились на них. Юганов с Матросовым переглянулись.

— Откровенно говоря, мне этот цирк надоел, — сказал со скучающим видом Сергей.

Юганов согласно кивнул. В тот же момент двое парней покатились по земле дико воя, лодыжки у каждого из них были раздроблены невидимым для глаза движением ног Юганова и Матросова. Остальные четверо оказались стоящими на коленях, а носы каждого из них сжимали не иначе как стальные клещи, потому что обычные руки не могли обладать такой нечеловеческой силой.

— Повторяйте за мной — сказал Матросов, — я никогда больше не буду хулиганить.

Все четверо повторили эту фразу, но так как носы у всех были зажаты, то она прозвучала нечетко.