Незавидный холостяк - Ашира Хаан

– Кирилл! – возмутилась я шепотом. – Ты что?

– Тихо, не шуми. Не мешай людям наслаждаться, – так же шепотом ответил он мне, перемещаясь так, чтобы было удобнее наблюдать сквозь листву происходящее внизу.

Там уже целовались, скользя руками по телам друг друга и потихоньку заходя в воду по пологим ступеням. Девушка ахнула, когда рука мужчины нырнула ей между ног. Другой рукой он обнял ее за талию и прижал к себе.

Я почему-то не могла отвести от них взгляда. Корила себя за любопытство, но вырваться из захвата Кира, стоявшего позади, не могла. Зрелище гипнотизировало, а его запретность будоражила.

Плеснула вода, снова раздался смех, перешедший в стон, и они окунулись в воду, не прекращая целоваться и вынырнули обратно, вжимаясь друг в друга в нетерпении. Мужчина подхватил девушку под бедра, усаживая на ступеньку выше, но сам остался в воде. Она откинулась назад, опираясь на локти, а он развел ее колени в стороны и наклонился, накрывая ртом ее междуножье.

Дыхание Кирилла возле моего уха стало чаще и горячее. Я чувствовала его близость до миллиметра – он стоял вплотную и тоже смотрел через прорехи в занавеси из листьев.

– И ты хотела уйти, – прошептал он, наклоняясь к моему уху и задевая колкой щетиной обнаженное плечо. – Смотри, как это красиво…

– Красиво – порно в прямом эфире? – вполготолоса возмутилась я. – Это неромантично!

– Зато очень возбуждает…

От горячего шепота Кира прямо мне на ухо по коже разбегались мурашки. Я боялась двинуться, чтобы не прижаться к нему слишком сильно – вдруг он поймет это как намек?

Ритмичный плеск, вздохи и стоны разносились по всему двору отеля – если бы тут был кто-то, кроме нас, он бы наверняка уже вышел. Или нет? Или мы можем быть не единственными свидетелями происходящего?

– Варвара? – он положил ладонь мне на плечо, и я остро почувствовала разницу температур между прохладным воздухом и горячим мужчиной. – Неужели тебя это не заводит?

Шепот пробирался мне под кожу зудящими мурашками разбегался по телу. Меня заводило. Во рту было сухо, и я постоянно сглатывала, а между ног что-то сладко сжималось с каждым чужим вздохом.

Я почувствовала, как Кирилл прижался ко мне плотнее. Его руки лежали у меня на плечах, уже не удерживая от бегства – я больше не хотела бежать, захваченная зрелищем внизу.

Никогда в жизни я не видела живых людей, по-настоящему, в реальности, занимающихся сексом на моих глазах. Я и порно-то видела пару раз и то случайно. Оно казалось каким-то смешным и нелепым, искусственным. Зато сейчас я как будто разделяла эмоции этих людей.

Как будто сама чувствовала плотную воду, которая обнимала меня.

И горячую волну, идущую от низа живота, когда девушка, обхватив своего любовника за шею, медленно сползла по его телу, с громким стоном нанизываясь на член.

Дыхание Кирилла сорвалось, и он подался бедрами вперед, вжимаясь в меня пахом. Я чувствовала что-то твердое, что терлось о мою задницу… Или я уже сама терлась об него?

Среди вздохов, стонов и плеска воды трудно понять, кто кого провоцирует. Внутри сладко щемит, кожа горит огнем – а еще немного стыдно, но этот стыд только добавляет остроты ощущениям.

Вот рука Кирилла, поглаживающая мое бедро – точно провоцирует. Тем более, что уже не совсем бедро – ладонь накрывает мою ягодицу и сжимает ее под судорожный выдох. Мой или его?

Я цепляюсь пальцами за ограду балкона, с трудом деля свое внимание между жарким представлением в бассейне и наглым вниманием к моей заднице прямо тут.

Горячие пальцы вздергивают подол моего сарафана, комкают его, добираясь до голой кожи – и касаются бедра. Я замираю, ловя сбившееся дыхание, слушая аккомпанемент из стонов и плеска. Надо остановить то, что сейчас происходит. Точно надо. Я же не собиралась вестись на его провокации… Но пока я колеблюсь, рука Кирилла ныряет под подол, и пальцы касаются тонкого кружева трусиков.

Да, я надела под сарафан один из тех комплектов, что купила по его настоянию. Нежно-розовый, кружевной, идеально на меня севший. Я просто примерила – из любопытства. Что может случиться страшного, если я схожу в нем выпить вина?

Что?

Я оборачиваюсь – и ловлю взгляд Кирилла. Он смотрит на меня в упор, а пальцы, словно по собственной воле, поглаживают кружево, передвигаются выше, поддевают край резинки и… ныряют внутрь.

– Кир… – шепчу я нервно. – Кир…

– Тшшшш… – говорит он, не отводя взгляда, пока его пальцы пробираются все глубже. – Нас никто не увидит. Не бойся.

Кричу

Кирилл убирает пальцы, но я не успеваю понять, рада ли я этому, как он разворачивает меня к себе и говорит:

– Держись за плечи.

Мне приходится встать на цыпочки, чтобы обвить его шею руками, и он пользуется моментом, чтобы снова задрать мой сарафан и опять нырнуть в кружевной плен – проторенным маршрутом. Пальцы движутся уверенно, касаются влажного, чувствительного местечка – и я покачиваюсь, ловя приоткрытыми губами воздух. Взгляд Кирилла удерживает меня натянутой струной.

В его глазах – требование.

Жар.

Восхищение?..

Его пальцы там, внизу, они раздвигают лепестки плоти, скользят между больших губ —средний мимоходом касается напряженного узелка, и я тихо ахаю, повисая у Кирилла на шее. Но он движется дальше – туда, где совсем мокро и гладко, где все пульсирует и сжимается.

Его пальцы. Внутри. Меня.

Не получается поймать сорванное дыхание, в ушах барабанит пульс, а он шепчет:

– Сожми меня. Сильнее.

Мне не приходится делать усилие – от захватывающих дух слов, низ живота скручивает горячей судорогой, и Кир медленно выдыхает, наклоняясь ко мне и потираясь щетиной о висок.

Шепчет:

– Какая ты тесная и горячая… И я чувствую твой запах…

Что-то остро екает в груди – то ли от его слов,