Колесничие Фортуны - Владимир Свержин

– Он умер так, как должен был умереть, совершив то, для чего был призван, – ответил Оберон. – Насчет меча можете не беспокоиться, – словно читая мои мысли (а впрочем, может, так оно и было), добавил он.

– Завтра Сольнар будет здесь… И будет рада вновь вручить его вам. Вы знаете, – хитро улыбнулся Владыка эльфов, – дриады крайне не любят покидать свои родные места… Но для вас она сделала исключение.

– Сольнар… – задумчиво произнес я, вспоминая, как я получил свой меч.

– Ваше Величество… – несколько сомневаясь в правильности титула, обратился я к Повелителю эльфов. – Я понимаю, что путь знания закрыт для меня, но, может, вы могли бы хоть немного рассказать мне о том, что ждет меня?

Оберон вновь тяжело вздохнул и покачал головой:

– Не могу… Не могу сказать вам ни слова. Отчасти оттого, что сам не ведаю, что может произойти с вами. Кольцо, выбравшее вас, – печать случайностей, и ни я, ни кто-либо другой не сможет вам помочь. Однако я могу дать возможность увидеть какие-то части того, что было или будет вашим путем.

Он подошел к стене, украшенной крупными самоцветами, и провел по ней рукой.

– Вглядитесь в эти камни.

…Я лежал на подстилке из сухой травы, сооруженной Лисом, и понемногу приходил в себя. То есть я чувствовал все то, что чувствовал тогда, и в то же время видел себя со стороны. Это было очень странное ощущение… Я не умирал. Во всяком случае, я твердо знал и помнил, что в тот раз смерть обошла меня стороной. Наконец послышался долгожданный звон.

– Это ты, кого величают Эстольдом Беорном? – вновь услышал я певучий голос дриады…

…Ствол дуба, который с трудом могли обхватить четверо взрослых мужчин, распался пополам, будто его поразила молния. В самой сердцевине ствола, как молодой росток из старого пня, возникал меч.

– Но знай! – снова донеслось до меня. – Если ты примешь его, твой путь будет предначертан.

Мои пальцы сомкнулись на гладкой рукояти, переливающейся кровью магических рубинов.

…Самодовольная рожа Отпрыска, вальяжно развалившегося в кресле.

– Надеюсь, вы найдете союзников среди местного населения…

Выражение отсутствующего внимания на моем лице. Я тоже надеялся на это: задача, которую ставило передо мною начальство, была под силу небольшой армии. Во всяком случае, тогда я думал именно так…

…Дорога, хранящая следы недавнего боя. Умирающий Талбот Плантагенет, Лис, закрывающий ему глаза… И цепочка с медальоном, покачивающаяся в его руке, – «Возьмет свое»…

…Страдальчески-вопросительный взгляд глубоко посаженных глаз старого мага и изумрудная скрижаль на его ладони.

«Союзник среди местного населения» и мой старый бедный друг… Мой собственный громовой голос вновь заполнил комнату, обманывая простодушного волшебника.

– Значит, ты служишь великому Тюру, а не Мерлину? – разочарованный голос Инельмо зазвучал у меня в ушах, с новой силой будя в душе стыд, сожаление и боль утраты. Один Бог знает, чему я служу…

– Мне нечем даже наградить вас за ваш подвиг… Хотя постойте! – Бас короля-рыцаря рокотал, заглушая грохот волн, разбивавшихся о прибрежные скалы. Драконы, образующие кольцо, казалось, хищно осклабились… – Говорят, этот перстень был подарен королю Артуру Мерлином. А еще говорят, что он волшебный. Примите его от меня на память…

…Раскрасневшееся от скачки лицо сестры, с воодушевлением повествующей о своем вещем сне:

– Инельгердис, ты должна спешить к замку Нейвур, ибо то, чему суждено быть, начинается там! Твоему брату, который не рожден и чья жизнь предначертана его мечом, угрожает опасность.

И вот я здесь!

…Следующая картинка, что называется, была знакома до боли. Дракон, лежащий на поляне перед гротом на яблочном острове. Однако на этот раз, кажется, он меня не видел. Миновав его громадную тушу, я очутился внутри залитой мерцающим светом пещеры. В глубине ее в хрустальном саркофаге покоился седобородый старец в белом одеянии…

…Затем я увидел замок… Гордые его башни вздымались ввысь, и стены были высоки и неприступны. Он как бы рос из скалы, висящей в воздухе над безбрежной морской гладью…

– Ну что, вы увидели то, что хотели, Вальдар? – услышал я за своей спиной голос Оберона. С трудом отгоняя наваждение, я обернулся к нему.

– Что это за замок, парящий в воздухе? – задал я вопрос Верховному эльфу.

– Монсальват… – тихо произнес он. – Так он называется. И больше о нем я вам не скажу ничего. А теперь – к делу, мой дорогой рыцарь. Вы же сами понимаете, что своему попаданию сюда вы обязаны силе перстня.

Я согласно склонил голову. Похоже, в этой игре себе самому я был обязан только чувством голода, вновь начавшему терзать меня. Очевидно, из-за переживаний.

– Вас ожидает новый подвиг, – продолжал повелитель стихий.

Если бы он сказал, что меня ждет рождественский подарок, я бы, пожалуй, удивился. А подвиг? За последние годы большинство людей, с которыми мне доводилось встречаться, хотели от меня именно этого. И первый среди эльфов не был в данном случае исключением из правила.

– Я готов отправиться в путь, как только вновь обрету свое оружие. – Мой поклон был встречен благосклонной улыбкой. По-видимому, иной ответ и не ожидался.

– Вы помните изумрудную скрижаль, которую вам демонстрировал Инельмо?

– Несомненно, – ответил я, ожидая продолжения.

– Вам предстоит добыть ее.

– Она что, опять пропала?

Оберон искренне изумился:

– Ну, разумеется! Подобным вещам не свойственно оставаться без хозяина. Как только бедняга Инельмо погиб, скрижаль тут же попала к гномам.

Я удивленно поднял бровь. После того, что мне поведал Оберон, заподозрить эльфов земли в хищении было как-то странно. Увидев мою реакцию, Владыка эльфов поспешил рассеять мои сомнения.

– Гномы никогда не позволили бы себе взять драгоценную вещь у мага. Тем более что Инельмо хотя и не прошел полный обряд посвящения, да и кто из магов его сейчас прошел, – горько усмехнулся Оберон, – хотя и был великий путаник, но за ум и глубокое постижение тайн бытия был весьма почитаем среди эльфов. Как только наш старый друг исчез, стражник, охранявший шатер, поспешил выпотрошить все его вещи. Естественно, изумруд попал к нему. Какими путями скрижаль вернулась к подземному народу, я думаю, вам не очень интересно. Но и гномы недолго владели этим сокровищем. Вскоре изумрудная скрижаль заинтересовала одного дракона, которые, как известно, великие охотники до подобных вещей.

– А для чего драконам вообще сокровища? – полюбопытствовал я. – Сколько ни встречал этих ящеров, всегда они копят драгоценные камни. Едят они их, что ли?

– Не совсем так… Дело в том, что, в отличие от эльфов, которые являются личностным воплощением духа, драконы – персонифицированный сгусток энергии. Драгоценные камни же, как известно, – запечатленная энергия земли. И, согласно законам бытия, известным ныне как законы магии, подобное тянется к подобному. Так что вам предстоит нелегкая задача – отнять у дракона «лакомый кусочек», – усмехнулся Оберон. – Ведь изумрудная скрижаль – не просто великая драгоценность. Дело в том, что люди получили эту бесценную вещь от Гермеса – одного из наиболее выдающихся исполинов прошлого, основоположника того учения, которое сейчас называют магией, или герменевтикой. Позднее люди Древней Эллады обожествляли его. Впрочем, не они одни – в Египте его величали Тотом. Но не об этом речь. Ключ к своим знаниям Гермес магическим образом запечатлел на этой самой скрижали.

– Инельмо говорил мне о другом варианте, – начал было я.

– Инельмо, как я уже сказал, – великий путаник. Хотя во многом близок к истине. В незапамятные времена Гермес в поисках истинного пути скитался по пустыне. Внезапно он узрел страшного дракона с крыльями, закрывавшими все небо, извергавшего во всех направлениях огонь.

Я попробовал представить себе сей природный казус, но кроме спасательного катера двадцать третьего герцога Бедфордского мне в голову более ничего не приходило. Оставалось надеяться, что Гермесу повезло при встрече с подобным чудищем больше, чем мне. Между тем Оберон вдохновенно продолжал:

– Это был Помандрес, мой брат и вечный соперник, Император драконов, Творческий Разум Вселенной, Абсолютный Повелитель Всего. Гермес, один из немногих людей, прошедших полное посвящение духов, также получил от него посвящение. Поэтому его называют Трижды Величайшим, ибо он одинаково велик в познании людей, духов и энергии. Вся сумма этих знаний заключена в некой книге, называемой Священной Книгой Тота. В ней содержатся секреты процесса, посредством которого может быть осуществлено возрождение человечества. Больше мне о ней не известно ничего. – Оберон замолчал и глубоко задумался.

Мне тоже было о чем подумать. Все оказалось значительно сложнее, чем предполагал Инельмо и чем виделось мне в недрах лаборатории. Как выглядела эта Книга, да и где ее теперь искать? И нужна ли она вообще здесь и сейчас? Оставалось полагаться на свое предначертание… Ибо только ступая по пути, мы узнаем Путь.