Колумбелла - Филлис Уитни

Мы все четверо заковыляли к дому, подгоняемые дождем, стучащим по нашим спинам, и шквалистым ветром. Лейла доверилась заботливым рукам Майка. Кинг обнял меня, и я положилась на его силу, стремясь поскорее попасть в дом, спрятаться от дождя и пронизывающего ветра.

Капитан Осборн встретил нас у двери, Алекс стоял рядом с ним. В дальнем конце комнаты по-прежнему рыдала Эдит, словно зная, что следует ожидать только трагических новостей.

Капитан печально выслушал рассказ Кинга о случившемся.

— Этого следовало ожидать, — сказал он. — Она действительно была очень достойной леди. Мне бы очень не хотелось ее арестовывать.

Только теперь я поняла, почему он не последовал за нами в лес, чтобы прийти ей на помощь.

— Но почему, почему? — начала Лейла. — Бабушка не виновата!

Капитан ответил ей доброжелательно, словно собственной дочери:

— В душе леди сама взяла вину на себя. Она хотела уничтожить зло и спасти остальных от результатов порока. Но женщина, которую она убила, была ее дочерью. И она ее очень любила, несмотря ни на что! Думаю, Мод не смогла бы с этим жить дальше, не заплатив долга, который с нее мог потребовать закон. Буря дала ей шанс. Лейла неотрывно смотрела на него.

— Бабушка успела кое-что сказать мне перед смертью. Я не поняла, но вы мне немного помогли.

— Думаю, дерево было лучшим выходом, — мягко добавил капитан. — Вероятно, это воля Божья. Кто знает, что привело ее на поляну в этот роковой момент?

— Спасибо, капитан Осборн, — сказала Лейла и повернулась к отцу. — Папа… — И голос ее сорвался.

Кинг протянул руки и обнял дочь, а она прижалась к нему. Потом из его объятий она обернулась, тепло улыбнулась мне и Майку, стоящему немного поодаль, мокрому и удрученному, но слегка приободрившемуся от ее улыбки…

Мы все, кто был на поляне, дрожали от холода, но прежде, чем я успела направиться к лестнице, Алекс без всякого выражения и чувств спросил капитана:

— Что же теперь с нами будет? Тот деликатно пожал плечами:

— Боюсь, неприятности. Были похищены драгоценные камни. Вор, оставшийся на свободе, должен быть пойман.

Эдит, протянув руки в неистовой мольбе, пролепетала:

— На счетах Кэтрин есть деньги. То, что она похитила, можно возместить. Это может как-то помочь?

— Уверен, многое будет учтено, — ответил капитан Осборн. — То, что она давила на вас и принуждала, тоже не останется незамеченным, хотя обещать ничего не могу.

— А еще что? — поинтересовался Алекс. — Какие еще неприятности?

В течение нескольких долгих мгновений карие глаза капитана с вызовом смотрели на его бледное лицо.

— В Хампден-Хаус произошло сразу два исключительно печальных случая, — сказал он наконец. — На нашем острове все будут сочувствовать вашей семье.

Дыхание Алекса было слышно во всей комнате. Быстро подойдя к жене, он сел рядом с ней, и инстинкт подсказал мне, что этот человек всегда сумеет приземлиться в нужном месте, он преодолеет ярость и неприязнь и сделает для Эдит все необходимое. Я протянула руку Лейле:

— Идем! Если тебе так же холодно, как и мне, то полагаю, нам лучше переодеться. А твой отец, вероятно, сможет найти что-нибудь для Майка.

Она подошла ко мне, и мы вместе поднялись наверх.

Наконец центр урагана Кэти сместился. К нашему удивлению, когда облака рассеялись и небо посветлело, стоял еще день. Телефон был в порядке, и капитан Осборн мог в случае необходимости позвонить в город. Теперь, когда буря пошла на убыль, он ждал, когда в Хампден-Хаус придет помощь. Слуги убирали ураганные заграждения вокруг дома.

Выйдя на промокшую от дождя террасу, я увидела там Лейлу и Кинга. Я еще не успела опомниться от происшедшего. События развивались слишком быстро, чтобы все принять и понять, требовалось время.

Кинг подозвал меня, и я присоединилась к ним. Лейла стояла рядом с ним, держа отца под руку, словно ей необходимо было находиться очень близко к нему. В другой руке она что-то сжимала.

Когда девочка увидела меня, ее лицо просияло.

— Я хочу, чтобы вы тоже это слышали, Джессика. Я хочу передать вам обоим то, что мне сказала бабушка, хотя ее слова кажутся мне странными! — И замолчала, словно ее мучили сомнения.

— Говори же, — мягко подтолкнул ее Кинг.

Лейла посмотрела на нас с достоинством молодой женщины, которое ей так шло.

— Сначала бабушка сказала: «Спасибо, дорогая». Потом тяжело задышала и произнесла: «Теперь ты мне обязана жизнью». Не знаю, что она имела в виду?

— Ты обязана ей твоей будущей жизнью, детка, — спокойно пояснил Кинг. — Тем, что ты будешь делать с этого момента. Как ты будешь расти. Как ты должна жить, чтобы не разочаровать ее. Но не только из-за нее. Главное — это то, чем мы обязаны сами себе. Не из чистого эгоизма, а для того, чтобы все, что задумаешь, получалось как можно лучше.

Лейла торжественно кивнула и разжала пальцы. Я увидела, что на ее ладони сверкает колумбелла. Вдруг она подняла руку и высоко подбросила раковину. Колумбелла описала в воздухе сверкающую дугу и упала в кусты на склоне холма за стеной террасы. Когда Лейла повернулась, мы увидели, что она плачет, но это не были слезы маленькой девочки. Это было страдание вполне взрослого человека.

— Это бабушке, — сказала она. — Мой первый взнос. Но может, я обязана очень многим. Тебе, папа. И Джессике.

Лейла повернулась ко мне, и я, пожав ее руки, отпустила ее. Она взбежала по лестнице и, войдя в дом, скрылась из виду.

Кинг притянул меня к себе и прижался щекой к моим волосам. Снова барьеры! Надо запастись терпением и ждать!

Когда он по просьбе капитана Осборна пошел в дом, я некоторое время стояла одна и смотрела в сторону того склона холма, куда упала маленькая позолоченная раковина. Узнай об этом Мод, она была бы довольна. С какой благодарностью она бы приняла от Лейлы столь щедрый подарок!

Возможно, когда-нибудь колумбеллу найдет кто-то совершенно посторонний. К тому времени солнце и дождь сотрут позолоту, и это будет не более чем маленькая кремово-белая морская раковина, валяющаяся на склоне холма далеко от берега. И нашедший никогда не догадается, какую историю таит в себе она.