Собиратель костей - Джеффри Дивер

— Нет, сэр. Простите, сэр.

Прокурор вновь обратился к Деллрею:

— Фред, ты принял мудрое решение…

— Все поначалу шло прекрасно, — погрустнел Хамелеон.

— …Но теперь мы меняем ход расследования, — продолжал прокурор.

— Этот вопрос обсуждался с директором и отделом психологов, — подхватил Перкинс. — Все согласились, что детективы Райм и Селитто идут по верному направлению.

— Но мой информатор ясно предупредил меня, что в аэропорту случится нечто серьезное. И этим должны заниматься мы, а не полиция.

— Что бы он там ни замышлял, — резко подытожил прокурор, — факты налицо. Жертву спасла команда Райма, а не вы.

Длинные пальцы Деллрея сжались в кулак, но он тут же снова распрямил их:

— Я, конечно, очень ценю такой факт, сэр, но…

— Агент Деллрей, это решение окончательное, и обсуждению оно не подлежит.

Черное блестящее лицо Хамелеона, такое энергичное и значительное в здании ФБР, когда он отдавал распоряжения своим подчиненным, сейчас стало удрученным и растерянным. На какое-то время образ хиппаря бесследно исчез:

— Да, сэр.

— Последний заложник наверняка бы погиб, если бы не вмешательство детектива Сакс, — напомнил прокурор.

— Офицера Сакс, — поправила его Амелия. — Но основная заслуга здесь принадлежит Линкольну Райму. Я была всего лишь его наблюдателем, если можно так выразиться.

— Словом, дело возвращается к вам, — пояснил прокурор, — а антитеррористическая группа ФБР продолжает заниматься своими непосредственными задачами. Правда, часть людей мы у них заберем. Если ФБР будет располагать какими-либо данными, оно передаст их детективам Селитто к Райму. Деллрей, вам надлежит оказывать им всяческое содействие и помощь.

— Да, сэр.

— Хорошо. Вы не хотите снять наручники с офицеров?

Деллрей невозмутимо освободил руки Сакс и Бэнкса от наручников и спрягал «браслеты» в карман. Потом он направился к большому фургону, припаркованному неподалеку. Когда Амелия подняла мешок с собранными ею предметами, она увидела, что на границе освещенного фонарем пятачка одиноко стоит Деллрей, поглаживая засунутую за ухо сигарету. На секунду она ощутила что-то похожее на сочувствие этому фэбээровцу, а потом повернулась и поспешила вслед за Бэнксом с его скелетом змеи в руках. Она поднималась по лестнице вприпрыжку, перескакивая сразу через две ступеньки.

— Я уже все продумал и расставил по местам. Ну, почти все.

Сакс едва успела войти в комнату Райма, как услышала это многообещающее заявление. По всему было видно, что Линкольн доволен собой.

— Все, кроме гремучей змеи и мазка этой липкой дряни.

Амелия передала мешок Мелу Куперу. Комната опять приобрела вид лаборатории, и на столах заново разместились всевозможные склянки и мензурки. Конечно, спальне Райма было далеко до исследовательского центра ФБР, но, как ни странно, Сакс чувствовала здесь себя куда уютней, почти как дома.

— Ну, рассказывайте, — попросила она.

— Завтра воскресенье, — начал Линкольн. — То есть, прошу прощения, воскресенье уже сегодня. Итак, он задумал сжечь церковь.

— Откуда вам это известно?

— Посмотрите на дату.

— Ту самую, что указана на клочке бумаги? И что же она означает?

— Вам когда-нибудь приходилось слышать об анархистах?

— Это русские в полушубках, которые носятся повсюду с бомбами, по виду напоминающими шары для боулинга? — подал голос Бэнкс.

— Теперь мне ясно, кто тут любит детские книжки с картинками, — сухо прокомментировал Райм. — Джерри, вас, наверное, в газетах интересуют только комиксы. Анархизм — это старое общественное движение, призывающее к уничтожению правительства. Был один такой анархист, Энрнко Малатеста, так вот, его лозунг звучал так: «Пропаганда поступками». В интерпретации это означало убийства и нанесение увечий. Один из его последователей, американец Юджин Локуорти, жил когда-то в Нью-Йорке. Однажды воскресным утром он запер все двери церкви в Верхнем восточном районе при помощи импровизированных засовов сразу же после начала службы и поджег ее. При пожаре погибло восемнадцать прихожан.

— И это случилось 20 мая 1906 года? — осведомилась Сакс.

— Именно.

— Ну, я даже не спрашиваю, как вы все это припомнили.

Райм неопределенно хмыкнул.

— Это очевидно. Ведь наш подозреваемый, как вы все помните, очень любит историю. Он подкидывает нам спички, что ясно говорит о его намерении совершить поджог. Я воскресил в памяти все знаменитые истории с пожарами; на швейной фабрике, в Хрустальном дворце, на катере «Генерал Слокам»… Потом проверил их по датам. И тогда выяснилось, что двадцатого мая горела Первая методистская церковь.

— Но где будет находиться наша церковь? Там же? — удивилась Сакс.

— Сомневаюсь, — поджал губы Селитто. — На том месте сейчас многоэтажные дома стоят. К тому же, 823-ему не нравятся новостройки. На всякий случай я послал туда двоих наблюдателей, но он, конечно, имел в виду церковь.

— Более того, — добавил Райм, — мы считаем, что он дождется начала службы.

— Но почему?

— Во-первых, именно так поступил Локуорти, — поучительно начал Селитто. — И потом, не забывайте, о чем нас предупредил Терри Добинс: ставки повышаются. Ему уже требуются многочисленные жертвы.

— Ну, в таком случае, у нас есть хоть немного времени до начала службы.

Райм уставился в потолок:

— Итак, сколько церквей находится в Манхэттене?

— Сотни.

— Спасибо, Бэнкс, но вопрос был риторический. Я намекал на то, что нам пора продолжить заниматься вещественными доказательствами и немного сузить географию этой пока неизвестной церкви.

В этот момент на лестнице раздались чьи-то шаги. Через несколько секунд в комнату вошли близнецы Харди.

— Мы только что столкнулись на улице с Фредом Деллреем.

— Но он не проявил особой радости.

— И добродушия.

— Ух ты, посмотри-ка сюда. — Саул (наверное, это был он, поскольку Райм уже успел забыть, у кого из близнецов веснушчатое лицо) кивнул на скелет змеи. — Мы за один вечер их навидались столько, что, пожалуй, на всю жизнь хватит.

— Змей? — поинтересовался Райм.

— Мы заходили в «Метаморфозу». Это…

— …жуткое местечко. Мы встречались с владельцем магазина. Кошмарный парень, как, кстати, легко догадаться.

— Такая длиннющая борода. Туда надо среди бела дня ходить, а не вечером, — продолжал Беддинг.

— Там продаются чучела летучих мышей, а еще разные высушенные насекомые. Вы не поверите, но некоторые паразиты, например, жуки, достигают в длину…

— …пяти дюймов.

— И такие твари там тоже в избытке. — Саул снова кивнул на скелет.

— А еще скорпионы. Ух, сколько их там!

— Да, но месяц назад к ним кто-то пробрался — и… догадайтесь, что оттуда мог утащить вор? Скелет гремучей змеи.

— Хозяин подавал заявление в полицию?

— Да.

— Но общая стоимость пропавшего товара составила всего около ста долларов, поэтому кражу решили все-таки не оформлять. Ну, вы понимаете, как это делается.

— Да, но ты им дальше расскажи. Саул кивнул:

— Змея — это не все, что было похищено. Тот, кто вломился в магазин, спер еще и пару дюжин костей.

— Человеческих? — встрепенулся Райм.

— Именно. И вот это показалось хозяину особенно забавным. Дело в том, что некоторые из его насекомых…

— Даже не по пять, а по целых восемь дюймов в длину. Есть и такие…

— …которые стоят по триста, а то и по четыреста долларов за штуку. А преступник не нашел ничего лучше, как уволочь скелет змеи да набор человеческих костей.

— Это были какие-то особенные кости? — продолжал расспрашивать братьев Райм.

— В основном мелочь. Россыпь. Ну, как в моделях Уитмана.

— Это владелец магазина так сказал.

— Там косточки от ладони и стопы. И ребро в придачу, может, два.

— Этого уже сам хозяин точно не мог сказать.

— Кто-нибудь из специалистов осматривал место происшествия?

— Из-за пропажи костей? Нет, конечно.

На этом разговор иссяк, и братья Харди отправились выполнять очередное задание.

Райма не оставляла в покое мысль о змее. Может быть, она как-то указывала на место расположения церкви? Каким образом она увязывалась с пожаром в Первой методистской церкви? Когда-то, возможно, змеи и водились на территории Манхэттена, но потом, с урбанизацией местности, земля была полностью очищена от гремучих гадов. Может быть, преступник имел в виду какое-нибудь выражение, куда входят слова «змея» или «погремушка»? Внезапно Райма осенило:

— Ребята, а ведь эта змея предназначается нам.

— Как это? — Бэнкс нервно засмеялся.

— Это символ пощечины.

— Кому?

— Всем, кто пытается отыскать этого преступника. По-моему, скелет змеи нужно рассматривать именно так. Своего рода насмешка.