Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии - Татьяна Шишова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему?
— Основу развития ребенка с самого раннего возраста составляет контакт с близким взрослым. До года это вообще непременное условие. После Второй Мировой войны психологи провели обширные исследования поведения детей — сирот и было доказано, что такие проявления, как демонстративность, прилипчивость, внешняя отупелость, снижение интеллектуального развития возникают у ребенка только в одном случае: при отсутствии или нехватке контакта с единственным, наиболее значимым взрослым. Причем это не обязательно должна быть мама! Главное, чтобы не было чехарды: сегодня один воспитывающий взрослый, завтра второй, послезавтра третий, потом — четвертый, потом опять первый… Если один или даже два взрослых по очереди ухаживают ребенком хотя бы в течение недели, то эмоциональное развитие малыша бывает в норме. А что происходит зачастую в современной семье? Мама, ориентированная на карьеру, спешит передоверить малыша бабушкам, няням, боннам, воспитательницам. За пару лет у него порой может смениться несколько нянь, так что он толком не успеет ни к кому привыкнуть и привязаться. Младенца либо вообще не кормят, либо рано перестают кормить грудью, в результате чего нарушается первичный телесный контакт с матерью. А на первом году жизни такой контакт крайне важен, его потеря невосполнима. Есть, например, исследование французских психологов, показывающее, какое огромное значение для маленького ребенка имеет запах мамы. Работая с женщинами — заключенными, которые содержатся в разлуке с детьми, они привозят малышам мамины носовые платки, чтобы хотя бы таким образом малыш не утрачивал связи с матерью. Подобные первичные телесные ощущения, запахи — залог нормального развития ребенка. Если их нет, подрывается то, что психологи называют базисным доверием к миру. А подрыв базисного доверия к миру приводит к формированию невротической конституции, в основе которой лежит повышенная ранимость. Таким образом база для возникновения страхов бывает готова.
— Ну, а что еще происходит на первом году жизни ребенка?
— Мама недостаточно общается с ребенком. Он для нее просто предмет ухода. Ему надевают памперс, который долго не нужно менять, пеленают и куда-нибудь транспортируют: в парикмахерскую, бассейн, фитнес — центр, супермаркет, где поручают заботам специального персонала: сегодня одной тети, завтра другой, послезавтра третьей… Перед глазами у малыша погремушка, за ним присматривают, если надо, покачают, но относятся к нему скорее как к вещи, сданной на хранение, а не как к человеку. Но ведь сейчас сильно возросло количество родовых травм, минимальных мозговых дисфункций, вызванных стимуляцией родов, увеличилось число детей с задержками развития, детей — инвалидов. И все эти дети, по оценкам специалистов, в десять раз больше нуждаются в телесном контакте с матерью! Эти дети должны быть «ручными», то есть, очень много времени проводить на руках у матери. Такова одна из главных рекомендаций коррекционной педагогики. Одной из главных рекомендаций коррекционной педагогики в подобных случаях является как можно больше носить такого ребенка на руках. А в последние годы даже многие здоровые малыши страдают от недостаточного физического и эмоционального контакта с мамой.
— Раньше с младенцами много говорили. Наши бабушки знали, что это необходимо, хотя ребенок вроде бы ничего еще не понимает.
— Да, с грудными детьми всегда разговаривали. Теперь же мать зачастую ухаживает за младенцем молча. А если ребенок спокойный и подолгу может лежать один, довольная мама будет заниматься домашними делами или собой. Ей и в голову не придет «тревожить ребенка своей болтовней». В результате такие дети к году говорят мало. Иногда они рано начинают ходить и мало ползают, что тоже нехорошо, поскольку является следствием, как говорят психологи, мозаичных, частичных задержек развития.
— Но ведь не все родители относятся к грудничкам как к одушевленному предмету ухода. Многие, наоборот, прямо с пеленок начинают их усиленно развивать!
— Да, сейчас в моде ранняя стимуляция интеллектуального развития. В два — три года такой ребенок поражает окружающих, его считают вундеркиндом. Но при подобном варианте развития преждевременно эксплуатируется та сфера, которая должна быть выращена из сферы эмоционального контакта, общения, а потом и из игры с ее огромным социальным опытом. Только тогда познавательная сфера развивается нормально и бывает полноценной. А при раннем интеллектуальном развитии познавательная сфера фактически остается без подкладки, как бы повисает в воздухе. И это тоже искажает развитие ребенка, не может не вызвать негативных последствий для развития личности.
— Сейчас встречаются дети, которые в возрасте года — полутора все крушат и ломают. Конечно, любой малыш может что-то сломать или разбить, но от этих буквально все приходится убирать, потому что после них как Мамай прошел, ничего мало-мальски ценного нельзя оставить в пределах их досягаемости. А родители — видимо, с подачи современных психологов — считают, что ребенок просто проходит «деструктивную стадию развития». Может, я чего-то не понимаю и такое поведение действительно нормально?
— Нет, конечно. Это следствие нетрадиционной педагогики, когда ребенку позволено все. Традиционно во всех культурах существовала иерархия «взрослый — ребенок». Потом под влиянием либерализма было провозглашено, что ребенок равен взрослому, а теперь так называемая «педагогика свободы» уверяет нас, что ребенок больше, важнее, значимее взрослого. И в этой системе представлений ребенку, естественно, можно все. Мы сейчас часто сталкиваемся с мнением, что ребенка нельзя наказывать, нельзя говорить ему «нет». Нельзя его шлепнуть, даже если он совершенно зарвался. Взрослый, который это сделает, объявляется монстром. В результате ребенок вырастает не просто своевольным эгоистом. Дело обстоит еще хуже: он вырастает недостаточно очеловеченным. Такой ребенок не просто не считается с другими людьми. У него исходно плохие механизмы регуляции. А ведь воспитание — это не только возвышение, облагораживание ребенка, но и его социализация. И в этой социализации есть определенные жесткие регуляторы. Если взрослый человек ведет себя неподобающим образом, от него отворачиваются, его изгоняют. Это жестко работает в любом социуме. Так что если годовалому ребенку позволяют бить бабушку по лицу, это первый шаг к недостаточной социализации.
— Многие родители ужасаются: «А что же делать? Запрещать?» Нам уже внушили, что запрет представляет собой нечто ужасное.
— Во-первых, без запретов нет ни культуры, ни общества, ибо это скрепы, без которых все идет вразнос. А во-вторых, на втором — третьем году жизни ребенком уже можно эффективно управлять путем его переключения и положительной оценки. Впрочем, прием положительной оценки прекрасно действует на ребенка и в более позднем возрасте.
— Пожалуйста, расскажите о нем поподробнее.
И.К.: Дети учатся нормам поведения, подражая значимым взрослым. Это, так сказать, базовый механизм — механизм идентификации. Причем если на первом году жизни подражание происходит непроизвольно, то уже на втором году, когда у ребенка возникают зачатки чувства «я», он абсолютно сознательно подражает маме и папе. Он хочет быть на них похожим.
К концу второго года у ребенка появляется такое чувство, как «мы». Он понимает, что такое «вместе» (если, конечно, заниматься формированием этого понятия). И тогда ребенком уже можно управлять с помощью положительной оценки. Можно сказать: «Что с тобой сегодня?» Придержать его руку и добавить: «Нет, ты так не делаешь. Ты же так похож на папу. Ты такой хороший мальчик». Потом погладить бабушку его ручонкой: «Лучше сделать так. Бабушке будет очень приятно». Если родители проявляют последовательность, то буквально на второй — третий раз подобные модели поведения закрепляются, и негатив уходит как бы сам собой. Ребенок хочет быть хорошим. И может вести себя хорошо, когда ему четко обозначают рамки допустимого поведения.
— В семьях, придерживающихся европейской или американской моделей поведения, дети рано знакомятся с компьютером. Чем это оборачивается для них в будущем?
— В последние годы в Америке очень озабочены уровнем подготовки детей к школе. Этот вопрос даже обсуждался в Конгрессе США. Многие юные американцы приходят в 5–6 лет в школу, практически не умея говорить. Речь у них односложная, они не понимают простейших инструкций. Естественно, способность к обучению у них крайне низка. Массовые исследования показали, что это следствие ранней изоляции детей от родителей, отсутствия эмоциональных контактов, полноценного общения, совместного времяпровождения, совместных занятий, совместных целенаправленных и соответствующих возрасту игр. Так вот, среди важнейших факторов, затормаживающих развитие детей, фигурирует приобщение малышей к компьютеру и телевизору. В США сделаны специальные приставки. Я уже видела такие в Москве. Ручки младенца подсоединяются к датчикам, и его непроизвольные движения вызывают изменения цветовых пятен на экране. Через некоторое время малыш уже начинает присматриваться к экрану, заинтересовывается картинками и развлекает себя сам. Молодые мамы довольны: они могут заниматься своими делами, ребенок им не мешает. Но последствия такого «воспитания» весьма плачевны. У детей, с младенчества пристрастившихся к игровым приставкам, бывают не развиты лобные доли мозга. Если к пяти — семи годам их не доразвить, время будет упущено. Таким образом, происходит формирование людей с недостаточным развитием высших психических функций.