Замуж за «аристократа» - Маша Царева

– В то время ни у кого не было хороших игрушек и красивой одежды, – усмехнулась Катя. – Не суди по себе, Саня. Единицы жили так, как мы.

– Все равно. Она недоедала, у нее часто случались голодные обмороки, прямо в школе!

«Ну, это девочка точно загнула, – подумала Катя, – в школах детей принудительно кормят, вероятно, это обстоятельство она не учла».

– А потом у нее еще и отец умер. Думаешь, хорошо было ей жить на зарплату матери-уборщицы? А ведь Соня к тому времени была уже девушкой. Ей хотелось выглядеть хорошо. И вот она случайно познакомилась с тем мужчиной. Он был ровесником ее матери. Они познакомились в метро. Он попал туда совершенно случайно. Его машина сломалась прямо в пробке на Садовом кольце, вот и пришлось спуститься в подземку, где он, обеспеченный человек, не был уже почти десять лет. За это время в метро все изменилось, появились новые станции. Он запутался и обратился за помощью к Соне.

– И у них начался роман, – подсказала Катя, и Санечка, не заметив ее ядовитой усмешки, серьезно кивнул.

«Вот противная девица, – подумала Катя. – Конечно, ей хочется выглядеть несчастной в чужих глазах. Оправдать то, что она вышла замуж за старого пузатого богатея. Вот и придумывает подробности о несчастном детстве!»

– Он начал за нею ухаживать. Цветы дарил, конфеты, водил в рестораны и даже в цирк. А Соня сначала не относилась к этому серьезно, она думала, что просто нравится ему как человек.

«Ну да, вот бедная овечка!» – беззвучно усмехнулась Катя.

– А когда кавалера увидела мама, она начала на Сонечку давить. Мол, дурой будешь, если такого мужика упустишь. Проживешь жизнь безрадостно, так же как и я.

И Соня послушалась – уж очень убедительными выглядели мамины аргументы. Пока готовились к свадьбе, все было замечательно. Сонечка даже повеселела, казалось, только сейчас она осознала, что за яркая жизнь ждет ее после бракосочетания! Платье невесты заказывалось в модном дорогом салоне – Соня даже оробела, когда впервые вступила в роскошное помещение, залитое золотистым светом. Потом, конечно, освоилась и даже научилась разговаривать с услужливыми продавщицами капризно-повелительным тоном. А после свадьбы начался какой-то кошмар. Муж никуда не выпускал ее. Он считал, что стоит Соне выйти на улицу, как она сразу же кинется ему изменять. К ней приставили телохранителей. Запретили ей поступать в институт и общаться с подругами. Муж сам приводил ей подруг, и все они были женами его приятелей, разумеется, они в матери Сонечке годились.

– Но все-таки клип он ей снял. Так что она свое получила, – усмехнулась Катя.

– Мама, какая же ты… – Санечка укоризненно на нее посмотрел. – Соня жаловалась ему, что ей скучно, что она сходит с ума. Представляешь, она целыми днями ходила по магазинам в сопровождении телохранителей.

– Не самое неприятное занятие для молоденькой свистушки.

– Она эти магазины в конце концов возненавидела. И тогда он сжалился над Соней. Нанял для нее композитора и хореографа. Композитор сочинил безвкусную песенку, но ей некуда было деваться, от скуки она готова была петь даже матерные частушки. Клип вышел на экраны, и Соню стали узнавать на улицах. Иногда к ней подходили прямо в магазинах и просили автограф. Все ей завидовали, а она была такая несчастная, мама! А однажды один незнакомый ей поклонник подбросил в ее почтовый ящик любовное послание. Открытку нашел муж, и он решил, что Соня закрутила роман на стороне. И тогда он вообще запретил ей выходить из дома, даже на минуту, представляешь?

– Почему же она с ним не развелась?

– Так он бы не разрешил, как ты не понимаешь. Она изнывала от скуки в четырех стенах, так прошло несколько лет. И она просто сошла с ума, начала принимать наркотики.

– Как же она их покупала? Если ей не разрешили выходить из дома?

– Она подкупила одного из охранников, и тот приносил ей героин.

– Ужас, Саня, зачем тебе это надо? Она же наркоманка, – взмолилась Катя.

– Мам, но я тоже был наркоманом. Вместе гораздо легче «соскочить», вот и Василий Самсонович так считает.

– Что же случилось на Новый год? Зачем ты к ней поперся?

Ничего особенного на Новый год не произошло. Напрасно Саня ждал обещанного главным врачом праздника. Правда, когда он уже собирался раздеться и уютно устроиться под одеялом, дверь палаты распахнулась, и в комнату без стука ввалился Дед Мороз. Выглядел он весьма правдоподобно – белая борода была явно сделана из натуральных волос. Из-за спины дедушки выглядывала Снегурочка в миниатюрной приталенной шубке – внешне она напоминала звезду классического немецкого порнофильма.

– С Новым годом! С новым счастьем! – басовито прогудел Дед, вручая Сане яркую коробочку с плеером последней модели.

Саня вежливо поблагодарил актера и предложил ему безалкогольного шампанского. Но Дедушка, лукаво улыбнувшись, отказался – от него слегка попахивало водкой.

– Это еще не весь подарок, – хитро прищурившись, сказал он, подталкивая вперед Снегурочку.

Застенчиво заулыбавшись, Снегурка распахнула шубку, и Саня рот раскрыл от изумления – на девушке были только миниатюрные прозрачные трусики. Снегурка протянула Сане какую-то желтоватую бумажку.

– Что это? – изумился он.

– Справочка, – пропела она, – из венерического диспансера. У меня все в порядке, я чистенькая. Исполню любое ваше желание, в любой позе. Это подарок от клиники.

Внезапно ему стало смешно.

– Вы знаете, – сказал Санечка, – вообще-то я не очень хорошо себя чувствую.

– Тогда можем просто посмотреть телик, – настаивала Дед-Морозова внучка.

– Спасибо… у меня… у меня уже назначено свидание, – еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, сказал Саня.

Потом он позвонил в соседнюю палату, Сонечке. Выяснилось, что к девушке тоже приходил Дед Мороз. Только при нем была не внучка Снегурочка, а… внук, профессиональный стриптизер. При нем тоже была справочка из вендиспансера.

– Представляешь, мама? Вот прикол, да?

«Лучше бы ты поимел Снегурочку, – подумала Катя, – чем связываться с «честной» наркоманкой… Всем известно, что честные женщины обходятся дороже всего. Надо обязательно сказать Василию Самсоновичу, что я решительно против подобной групповой терапии!»

Они сидели напротив друг друга в ресторане «Крувуазье» на Сухаревской. Шура чувствовала себя немного неловко – на ней были неизменные выцветшие джинсы и майка с длинными рукавами и вызывающей красной надписью «Стерва» на груди. Холеные официанты в белых рубашках с крахмальными воротничками поглядывали на эту надпись искоса и с большим любопытством.

Катя же выглядела, как всегда, элегантно. Бежевый шерстяной костюм, юбка ниже колена, туфли-лодочки.