Божественная подмена. Клятва (СИ) - Кожина Ксения

— Не шевелись, — шёпотом приказал он.

И я подчинилась, стараясь подавить дрожь во всём теле. Было бы чуть лучше, если бы я могла видеть, что происходит, но перед глазами была исключительно земля, а нарушать приказ мужа я не стала. Уже докомандовалась, подставив всех. Зато слух продолжал работать в усиленном режиме. Не знаю через сколько, время, казалось, растянулось в вечность, послышались шорохи и отдалённые голоса, которые приближались. Улов в виде нас оценивали, рассматривали. Прибывшим нечисть ни чуть не мешала, более того, если верить своим ушам, то кого-то из чудовищ использовали вместо носильщиков. Когда тело мужа надо мной исчезло, я всё же вздрогнула, а потом долго прислушивалась, не заметили ли. Повезло. Наверное, это было единственным в чём повезло. А потом меня тоже закинули на чью-то спину, покрытую шерстью и чем-то липким. Нас куда-то переправляли.

Висеть как мешок с картошкой на спине нечисти, стараться приподниматься на руках или чуть двигаться вбок, чтобы не давить сильно на живот и делать при этом спящий вид умение достойное «Оскара». Даже страх ненадолго отступил под натиском первоочередных потребностей. Да и то, что нас не убили сразу, вселяло пусть небольшую, но надежду.

Чем дольше мы ехали, тем больше хотелось распахнуть глаза и убедится, что мне не кажется. Потому что если слух меня не обманывает, то нас привезли в какое-то поселение. И всё бы ничего, клан Ямосато тоже вот где-то рядом. Но это поселение находилось на ничейных территориях среди леса полного нежити, которая не трогала странных жителей.

— В камеры их, — скомандовал кто-то над моей головой. — Главный освободится, сам решит кого куда.

И нас понесли дальше. Камера — это же хорошо, да? В смысле смерть снова откладывается, а там возможно получится как-то сбежать? Самой в это верилось плохо, но идей никаких не имелось. На Земле меня в плен не брали и в камеру не сажали, так что опыт взять неоткуда.

Хозяин этого места явно любил принимать гостей. Нас занесли в подвал чьего-то дома. Как кукол разбросали в разные камеры и повесив на решётки замки, если верить тому же слуху, ушли. Конечно, пленники же спят и чую без команды не проснутся. Шаги затихли, и я распахнула глаза.

Действительно, камеры с решётками тянулись в два ряда. Казалось, им нет конца. Браслет на руке признаков жизни не подавал, что могло означать только одно: камеры сделали из проклятого металла.

— Тэкеши обрадуется, когда узнает, куда весь металл, огораживающий лабораторию, делся, — невесело усмехнулся Нэреш. — Свет, ты как?

Я заметалась взглядом по камерам и наконец-то нашла мужа. Он был заключён во втором ряду, камер пять от меня. Нашла быстро, потому что муассанит единственный кто стоял на ногах, когда все остальные спали.

— Бывало и лучше, — тихо отозвалась. Мне шуметь было страшно. Не дай богиня вернутся те странные нагаасуры. — Прости меня, если сможешь. Это из-за меня мы попали. Я...

На глаза навернулись слёзы и на этот раз я позволила им свободно бежать по щекам. Сдерживаться всё равно больше сил не хватало. Вина давно выжгла сердце и душу. Я не знала, что с нами будет, но прекрасно понимала, виноватых, кроме меня, здесь нет.

— Не реви, — зашипел Нэреш. — Со слезами это к Юки или Рэйдену, а я теперь не могу ваши женские сопли.

— А они как будто любят, — шмыгнула носом, но слёзы постаралась вытереть. Особо не помогло.

— Они хотя бы знают, что в такой ситуации делать.

Он подошёл к двери и... достал из кармана любимый нож.

— Выбираться будем?

Я аж икнула. Уже? Без плана? А как же разбудить остальных?

— Хочешь сказать, ты знаешь как?

— Хочу сказать, пока нас не загрузили в камеры, я видел в центре этой деревни клетку с женщиной. Так что я точно знаю, тебе здесь не место. И из заключённых мужчин только мы, остальные работают. Я даже парочку рабов с невольничьего успел узнать и они вполне довольны жизнью. А вот женщина здесь мелькнула только одна.

Нэреш снова заскрежетал замком, которому близкое знакомство с ножом, видимо, не нравилось. Прошло минуты три, наверное, прежде чем у нагаасура получилось. Щелчок и замок упал в предусмотрительно подставленную руку.

— Я хочу, чтобы ты поклялась мне, Света, — неожиданно начал муж, подойдя к моей камере и взявшись за замок. — Чтобы не случилось, ты и твоя сущность должны покинуть это место, как только я тебя пробужу. Выходишь и бежишь прямо до портала в город.

Показалось, что я ослышалась.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Одна?

— Я хочу, чтобы ты не просто ушла, а дала мне клятву за себя и свою сущность.

— Нэреш, я не понимаю тебя.

Муж поднял на меня странный взгляд.

— Или ты клянёшься или я никого освобождать не пойду. Не делай такое лицо. У меня есть план, но расскажу только после того, как услышу от тебя клятву.

— Хорошо. Клянусь, что уберусь отсюда как можно дальше.

— За себя и свою сущность.

— Да чтоб тебя! Нэреш, к чему это?!

Естественно, мне не ответили. Вариантов тоже никаких не было. Правда, я не представляла, как смогу незамеченной пройти через нагаасуров и нечисть. Но спорить с мужем не стала, произнеся то, что требовалось.

— Умничка, — муассанит даже улыбнулся. Только глаз это не коснулось. И принялся ковырять замок ножом. - Женщине здесь не место, а с тобой пойти не получится. Я попробую разбудить твою сущность, а ты уйдёшь в город и всё там расскажешь.

— Нэреш...

— Тсс... Тебя не тронут. А если тронут, то сами виноваты. Всем не сбежать, Свет. Я успел осмотреться. Да и максимум, что грозит твоим мужьям это участь марионеток. Судя по всему, здесь хвостами не разбрасываются. А тебе нужно уходить, поняла?

Я кивнула, под раздавшийся щелчок замка. Мне не нравился этот план. Нужно придумать что-то ещё. Да и клятва эта...

— Возьмёшь? - муж снял с шеи и протянул мне камень на обычной верёвочке. — Взял с собой на всякий случай. Всегда на дело брал. Хочу, чтобы ты надела мой муассанит.

Кивнула снова и верёвка с прозрачным камнем, чём-то сильно смахивающим на алмаз, тут же была завязан вокруг моей шеи.

— Ты носишь камень самого себя?

— Чтобы никогда не забывать кто я, — Нэреш улыбнулся на этот раз искренне и как-то печально. Прижал к себе, даря тепло и нежный поцелуй в висок. — Не люблю прощаться.

Мой пятый резко отстранился. Успела увидеть только замах и блеск лезвия ножа, метившего мне прямо в сердце и сознание померкло.

***

Я чувствовала себя странно. Боли не было, но не только её. Белое нечто, заполонившее собой всё вокруг, медленно сводило с ума. Сколько бы я ни шла, куда ни поворачивала, ничего не менялось. Воспоминание о блеснувшем лезвии отозвалось ноющей болью в груди. Нэреш меня убил? Или... я его?

Боюсь даже подумать, что могла сделать с ним моя пробудившаяся сущность. У нагаасура ведь был план, правда? Всё произошло так быстро, мы ничего толком не успели обсудить. И я понятия не имею, что сейчас делать и как спасти мужей. Акайо говорил, что первое пробуждение самое сложное, предупреждал, чтобы не потеряла себя и никого не убила, а я... Потерялась.

Ещё раз посмотрела себе под ноги, но ничего, кроме плотного белого тумана, не заметила. Чей-то тонкий писк начал стремительно ввинчиваться в голову. Сначала это было слабое навязчивое жужжание, как будто комар ночью в спальню залетел. Потом звук стал сильнее, он уже не пищал, скорее бубнил что-то в моей голове. Я где стояла, там и села. Всё равно разницы особой нет. Точно спятила.

«Это я с тобой свихнусь», — возмутился чужой голос.

Шизофрения? Белое нечто?

Просто слышалось так, словно кто-то старую косетную плёнку пожевал, а потом ещё удивляется, почему магнитофон не играет.

«Крёстная фея! Пришла дать пинка, то есть наставить на путь истинный».

«Алексина!» — дошло до меня. Не потому, что голос смогла опознать. Просто интонации знакомые.

«Змея в подштанниках! — огрызнулась она. — Значит так, сейчас я помогаю тебе вернуться в тело, а ты быстро возвращаешься и уничтожаешь для меня один ма-аленький камешек. И будем считать, что мы в расчёте».