Тайна Спящей Охотницы - Сергей Анатольевич Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Наверно, бомба большая… Фугаска. Или снаряд, - выдавил он из себя, изо всех сил выдерживая сквозной, томографический взгляд настоящего человека советской госбезопасности, который тоже в любую минуту был готов отдать свою жизнь за дело… и за него, Никиту Демидова, за страну… да хоть и за товарища Сталина, как полагалось в ту эпоху, когда без конкретного, персонального смысла было не победить и не подарить потомкам будущего, хоть какого-то.
И добавил для правдоподобности:
- Типа, очень большое ударное ускорение.
Беленец очень серьезно кивнул, объяснение его удовлетворило.
- Понял в объеме школьной физики, - сказал он. – А теперь слушай меня. Здесь физика особая. Если сейчас и меня убьют… ну, мало ли, бывает… Так вот. Если меня убьют, у нас здесь, в Советском Союзе, останется всего два человека, которые знают, кто ты есть на самом деле. И тебе до них самому не добраться. Твое спасение и твое дело только там.
Беленец вывел Кита за плечи вперед, к открытой двери вагона, и показал на жиденький дальний перелесок, пробивавшийся сквозь утреннюю дымку наподобие миража.
- Видишь деревья, естественное укрытие?
- Вижу.
- Вот, если меня убьют, беги туда сам и жди. Тебя должны забрать.
- Кто? – совершенно нечаянно, но простительно для математического вундеркинда спросил Кит.
- Сам поймешь, - не сердито ответил Беленец. – Жди до упора… И еще запомни: если будут спрашивать, куда тебя везли, отвечай «на военно-ремонтный завод». Танки восстанавливать. Так и есть. Это в силе. Понял?
- Так точно.
- Ты пионер?
- Кто?
- Черт вас совсем там побери… - пробормотал Беленец, всё больше нехорошего подозревая о будущем или даже немного, но секретно зная. – Значит, просто держись. По обстоятельствам. Готов?
Кит догадался, как правильно ответить в этом, военно-советском времени:
- Всегда готов!
- Так-то лучше. Пошли.
Беленец спрыгнул с подножки, развернулся к Киту, чтобы по-отечески подхватить его. На этот раз Кит не жался, сразу доверительно оперся на сильную руку чужака.
Спрыгнув, Кит сразу почувствовал холод раннего весеннего утра.
- Полсекунды, - взмолился он. – Больше не могу.
- Давай быстрее! – понимающе, хоть и недовольно, кивнул Беленец.
Кит невольно повернулся лицом к составу, отошел вправо от двери вагона и… ну, понятно. Пока того самого, посмотрел вокруг, направо-налево, оценил обстановку. Впереди – вдалеке, но не очень – густо поднимались в полуоблачное утреннее небо черные, дымные клубы.
И вдруг в паре метрах по ходу поезда, прямо на рельсах, под колесами следующего вагона, Кит заметил знакомые до боли искорки. Он даже – для достоверности – потряс головой… потом закончил нужное дело, обтёр пальцы об джинсы, оглянулся на Беленца – тот стоял, вглядываясь в сторону дальнего перелеска, - и посмотрел на рельсы снова.
Искорки словно подмигивали ему весело. И, тая, убегали вперед - туда, где были разбиты бомбой железнодорожные пути, и, наверно, дымился сбитый немецкий самолет. Тот самый, что убил капитана Кравцова.
Кит понял, что нужно сделать срочно: он сделал пару шагов в сторону, присел на корточки – и пальцами прикоснулся к рельсам под военно-санитарным поездом, то есть прикоснулся к искоркам. Пальцы так знакомо, так больно, но сейчас даже приятно обожгло – и искорки все побежали, побежали вперед, уже не угасая, а сливаясь под колесами поезда в сплошную нитку, в бегущую строку… Поезд зашумел-загудел, колеса его под бегущей строкой искр стали приподниматься в воздух. Гулко, горбато прокатилась по всему поезду волна, и по рельсам стрельнула молния – туда, вперед по железнодорожным путям, вперед – к черному дыму, поднимавшемуся в ясные небеса.
Не успел Кит подняться и вздохнуть, как там, вдали – метрах в трехстах, – взревел и взвился вверх искристый вихрь-фейерверк, разбросал вокруг гнутые лучи, сожрал весь дым, втянул в себя с земли темную массу, закружил ее, пронизывая малыми трескучими молниями и… что? Спустя пару мгновений выбросил в сторону самолет со свастикой на хвосте и крестами на крыльях… и тут же весь погас.
- Ядрёна-ть… - пораженно выдохнул рядом Беленец.
Низко и совершенно бесшумно, по пологой дуге стал планировать серый немецкий самолет, опасно заворачивая к поезду, к Никите Демидову и товарищу Беленцу… но стал валиться на правый бок, чиркнул правым крылом по земле, вычертил глубокую борозду, разбрасывая комья земли, и ткнулся бездвижным пропеллером в землю, метрах в пятидесяти от поезда. В открытом пилотском фонаре дернулось тело пилота.
Бах-бах-бах! Это товарищ Беленец стрелял в пилота из своего пистолета, голова пилота мотнулась.
Товарищ Беленец повернулся к Никите.
Таких страшных глаз Кит в своей жизни еще не видел.
- Что ты сделал?! – проорал товарищ Беленец, как, возможно, проорал бы сам папа Кита, если бы его сынок починил бы что-то ужасное или, напротив, сломал бы его любимый… чего? Граммофон, к примеру!
- Я… это… рельсы вам починил, - практически немо вымолвил Кит. – Можете дальше ехать.
- Рельсы?! – очумело проговорил товарищ Беленец и посмотрел в железнодорожную даль, даже на носки приподнялся.
Но тут же собрался весь:
- А фрица что?! Тоже починил?!
- Наверно, он крылом на рельсах лежал, - виноватым тоном высказал Кит предположение, к которому сам только что пришел. – Ну, он сам так и починился… Простите, это я нечаянно…
- Так ты и людей оживлять можешь, что ли?! – аж захрипел товарищ Беленец.
- Не! – без всякого сомнения в мозгах, но с горечью в душе ответил Кит. – Точно не могу. Только машины. Там летчик уже мертвый был... наверно…
И тут с ужасом вспомнил про Спящую Охотницу. А ведь верно – тёмная сила гнала Кита «починить» ее. Значит, она точно не человек, а киборг!
- Эх, тебе бы и вправду сперва все наши танки починить, а потом уж в мировые пространства лезть, последних фашистов догонять… Да вот Кравцов… Хоть бы такой фокус успел он увидеть перед смертью…
Всё это Беленец промолвил с тягучим, мечтательным сожалением, озирая небеса и прислушиваясь.
Он глянул на часы.
- Здесь спешат… там опаздывают, - произнес он таинственную фразу и воззрился на Кита. – ГэТэО сдавал?
- Нет, - без сожаления пожал плечами Кит, не зная,
