Не ходи к гадалке, Лиззи! - Галина Васильевна Герасимова

Вроде бы особо ничего не изменилось. Но заходить в дом было страшновато.

Первой ее противным заунывным мяуканьем встретила Бланш. Подбежала, свалилась под ноги, не прекращая тереться о Лиззи то лапами, то спиной, то мохнатой лобастой головой. На кошачий ор выскочила кухарка и всплеснула руками:

– Госпожа Лизетта, да что ж это, вы вернулись, а у меня еще обед не готов! Подождите, хоть чай вам заварю!

Она умчалась на кухню, и оттуда тотчас раздались ее громкие приказы и возгласы. Следом прибежали сразу несколько слуг: садовник, сын кухарки и ее помощница, которую тут же позвали обратно. Лиззи почувствовала себя как на витрине. «Как вас давно не было», «Хорошо, что вы дома», «Мы так волновались», – сыпалось со всех сторон. Софи, скатившись со второго этажа, и вовсе порывисто обняла Лиззи. Ойкнув, отступила и повинилась:

– Простите, госпожа, я очень соскучилась.

У Лиззи комок к горлу подкатил. Она тоже была рада их видеть! И как-то легче стало от этой встречи, от теплого приветствия, и возникшее после неудачи тошнотворное чувство уменьшилось, хотя и не исчезло окончательно. Лиззи понимала, оно никуда не денется, пока мэр не окажется за решеткой.

– Лиззи? – Следом за Софи по лестнице спустился отец, на ходу снимая очки для чтения, и едва не споткнулся на последней ступеньке. – Ты вернулась раньше, чем договаривались. Что-то случилось? – проницательно заметил он.

Дочь, не выдержав, бросилась к нему, обняла, напугав до чертиков. Как же хотелось затарахтеть и выдать все как на духу: про Тайлера, про мэра и уничтоженные доказательства! Но вряд ли отец обрадуется ее приключениям – хватало и того, что брат грозился посадить ее под замок.

– Просто соскучилась! – сказала, пряча взгляд. – А где мама?

Она ждала, что мама вот-вот спустится и… Вариантов представлялось превеликое множество: от бурного скандала до счастливого примирения, но миссис Уоллис не появилась.

– Ей надо уладить небольшой вопрос с вашим дедушкой насчет загородного дома. Не волнуйся, она скоро вернется.

– Как тут не волноваться, – проворчала Лиззи. – У них с дедушкой не лучшие отношения.

Теперь, вспоминая свой последний разговор с матерью, Лиззи понимала почему. А ведь в детстве удивлялась, почему мама и дедушка не ладили: здоровались сквозь зубы и редко когда подолгу разговаривали. К своим внукам дедушка тоже относился прохладно, хотя в те редкие дни, когда они встречались, привозил подарки. Чаще всего игрушки, иногда не по возрасту. Дорогущую фарфоровую куклу подарил Лиззи на семилетие: девочка полюбовалась на нее и с согласия мамы поставила на полку, чтобы не разбить. А когда проснулся ее дар, дед окончательно перестал с ними общаться, ограничившись поздравительными открытками.

Но с чего бы маме обсуждать с дедушкой загородный дом? Он достался ей в качестве приданого, и Уоллисы часто отдыхали там летом. Место было хорошее: двухэтажный особняк с пристройкой для прислуги, рядом – чистый сосновый бор, река, в которой можно искупаться, от Хостфорда всего полдня езды. Этим летом съездить туда не получилось из-за службы Габриэля. Но дедушка там вообще ни разу не появлялся!

Лиззи собралась было расспросить отца, но тут у мистера Уоллиса сработал артефакт вызова. Отец с непроницаемым лицом выслушал доклад, отдал несколько приказов. Кажется, кто-то хотел придержать зарплату рабочим, и отец достаточно резко высказался по этому поводу.

– Я четко дал понять – никаких задержек. Что значит увеличивают процент? Нет, ничего не подписывай, сейчас приеду. – Мистер Уоллис отключил кристалл и повернулся к Лиззи. – Прости, мне надо в контору. Вернусь вечером и поговорим. А пока отдыхай, выглядишь уставшей. – Он поцеловал ее в висок. – Софи, позаботься о Лиззи.

– Поняла, – коротко кивнула горничная, продолжая улыбаться.

Лиззи проводила отца до дверей, а когда вернулась, Софи накрыла в гостиной стол, принесла чай и молоко, а кухарка подала любимую шарлотку Лизетты с пылу с жару. Обе мялись в дверях, явно желая расспросить девушку о столь долгом отсутствии, но не решаясь.

– Составите мне компанию? – Девушка указала им на свободные стулья.

– Да вы что! Где ж это видано, чтобы господа с прислугой чаи распивали! – замотала головой кухарка.

– А вот у мистера Фишера никто о моем социальном статусе не спрашивал, – закинула удочку Лиззи, и у Софи загорелись глаза. – Спрашивайте.

И вопросы о том, как и где она жила все это время, посыпались с обеих сторон. Не то чтобы Лиззи так жаждала пообщаться, но разговор и перекус неплохо отвлекали от дурных мыслей.

– Вам бы еще ванну принять, – предложила горничная, когда чай был выпит, а пирог больше не влезал.

Отмокать настроения не было. Лиззи собиралась наскоро умыться и поехать в больницу, но Софи имела свое мнение на этот счет, и спорить с горничной, умеющей вежливо, но непреклонно настоять на своем, девушка не рискнула. Маленькая комната наполнилась ароматом душистого мыла и паром. Пусть в доходном доме Фишера был душ, но, во-первых, один на этаж и мыться приходилось быстро, чтобы не заставлять ждать соседей, а во-вторых, там не было и десятой доли ароматических притирок, к которым она привыкла. Лиззи откинула голову на бортик медной ванны, вдыхая сладковатый запах.

– Госпожа Лизетта, посмотрите, во что вы превратились! – Софи со вздохом приподняла намокшие тяжелые волосы, втирая в них специальный питательный состав. – Похудели, наверное, фунтов на десять! Кости торчат!

– А должен свисать жир? – Лиззи приоткрыла веки и тут же пожалела об этом – мыло попало в глаза.

– И пятнышки какие-то по всему телу. Вас там комары накусали или блохи? – Софи наклонилась, рассматривая пятно, и тихо ойкнула.

Сообразив, что за «комар» оставил следы, девушка покраснела и по шею ушла под воду.

– Маме ни слова, – предупредила, пылая ушами и щеками.

Со стороны ширмы раздался смешок. Лиззи повернула голову – тетушка Вирджиния все-таки решила ее навестить и теперь пыталась спрятать смех под виноватым выражением лица. Хорошо, что только волосы промыть осталось. Все-таки принимать ванну под пристальным взглядом призрака удовольствие сомнительное, да и вода остывала.

– Софи, дальше сама справлюсь. Можешь идти, – попросила Лиззи, когда состав был смыт.

– Если понадоблюсь, зовите. – Горничная оставила колокольчик у столика с банными принадлежностями и вышла за дверь.

Укутавшись в большое белоснежное полотенце, Лиззи выбралась из ванной. Подошла к зеркалу, разглядывая свое отражение и предательские следы вчерашней ночи. И правда, несколько неосторожных отметин на шее, груди и плечах… Вроде бы на Тайлера нужно злиться, но совершенно не хотелось.

– Тетушка, я изменилась? – не поворачиваясь,