Враг моего врага. «Ийон Тихий» - Натали Р.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но острый клык Ттеирры оставил след. Эйзза непременно заметит. Спросит: ты что, стал кетреййи? А чуть погодя поинтересуется: кто она? Он вспомнил, как ревниво рассматривал шрамы на ее шее. Дурень!
Сейхк был небольшим городом, рядом – компьютерный завод, где, как понял Бен, работало большинство населения. На окраинах домики строились малоэтажные, с дворами, как в деревне. От центра Бен шел пешком, наблюдая, как сменяются широкие расчищенные улицы, залитые огнями рекламы, тихими снежными дорожками со скрипучим настом под ногами, отходящими от магистральной трассы. В небе красовались два лунных серпика: тонкий белый и розовый, потолще. А между ними посверкивали искры метеорного дождя – обломки кораблей еще с той, первой битвы у Рая начали входить в атмосферу и постепенно сгорать, этакий салют в честь погибшего «Хана Соло». Бен постоял немного, отдавая дань памяти капитану Смирнову – уж если шитанн объявили его героем, землянину сам Бог велел почтить павшего соотечественника.
Он миновал освещенную теплым желтым светом фонаря детскую площадку с визжащей малышней – наверное, и Эйзза тут играла, когда была маленькой – и свернул к дому 64 с белоснежными занавесками за фиолетовыми рамами.
Открыл симпатичный дедок, тепло одетый, с простенькими желтыми бусами на сморщенной шее. Вышел из возраста, видать, самого кровь не греет.
– Мне бы Эйззу, – приветливо улыбнулся Бен. Сердце стучало.
– Какую такую Эйззу? – искренне удивился дедок.
Нет! Не может быть. Он не мог ошибиться, это же ее город – Сейхк, это ее адрес.
– Эйзза Ихстл! – умоляюще проговорил он. Может, у дедушки маразм или склероз? Что такое маразм и склероз для кетреййи? Они всю жизнь в этом состоянии. – Она здесь живет. Пожалуйста, вспомните!
Старичок нахмурился, погрузившись в нелегкую мыслительную работу.
– Нет у нас никакой Эйззы, – развел руками виновато. – И не было никогда. Я всех помню. И детей, и внуков – на работе они. И правнуков – на площадке играют. Нет Эйззы.
– Была.
У внутренней двери стояла старушка, еще более древняя, маленькая и полненькая. Шурша вязаной накидкой поверх сайртака, она прошелестела вперед, встала рядом с дедом, ласково приклонив голову к его плечу, и с любопытством посмотрела на Бена чистыми голубыми глазами Эйззы. Он словно увидел перед собой постаревшую Эйззу: дорогие черты лица, искореженные временем… И твердо уверился в том, что попал по адресу. Это дом Эйззы, это ее родные, иначе просто быть не может.
– Тебе нужна Эйзза? – переспросила бабуля.
– Да, очень нужна. Вы же ее знаете! Такая милая девушка, на вид лет двадцать – двадцать пять, служит в космическом флоте.
Бабушка молчала так долго, что у Бена кошки стали царапаться внутри.
– В детстве у меня была сестра по имени Эйзза, – произнесла она наконец дребезжащим голоском. – Герт не знает, он тогда еще не был моим мужем. Я помню ее девушкой, но мы уже давно-давно ее не видели. Сейчас она старушка, как и я. Мы близнецы.
Бог мой! Эйзза – ровесница этой бабули. Наверное, когда-нибудь она станет такой же. Кулон на высохшей шее, костлявые пальцы… Только глаза, ничуть не изменившиеся, на старом лице, да густая белая неседеющая коса.
– Эйзза не старушка, – возразил он. – В космических рейсах время идет по-другому. Она до сих пор молодая. Я хочу на ней жениться! Пожалуйста, скажите, где она?
Эйззина сестра грустно улыбнулась.
– Молодая? Смешно. Тебе виднее, милый. Мы плохо понимаем. Но я действительно не знаю, где она. Много-много лет назад ее увел капитан Ччайкар, один из самых уважаемых шитанн нашего клана. Помню, я ей завидовала, а она еще капризничала – мол, на что ей этот космос?
Вне любых сомнений, это о его Эйззе.
– Не может быть, чтобы вы не виделись, – он сделал еще одну попытку. – Она до сих пор зарегистрирована по этому адресу. Она должна жить тут, иначе бы…
Сестра вздохнула.
– Я не знаю, как должно быть, милый. Но она уехала с хирра Ччайкаром в космопорт, и все. Она ни разу не приезжала. И что ей здесь делать? Племянники выросли без нее; парень, которому она строила глазки, женился, наплодил детей и внуков и умер несколько лет назад. Если она служит во флоте, то там и живет. На корабле, в портовых гостиницах… Там и ищи.
Бен молча поклонился старикам и пошел прочь. Снова неудача. Он был уверен, что теперь-то обязательно встретится с Эйззой, и оттого удар судьбы по носу еще больнее и обиднее. Пожилая пара сочувственно смотрела ему вслед.
Йозеф кое-как проковылял к столу, прислонил к нему костыли и сел на кушетку. Докторша делала вил, что его не замечает.
– Клара, не томи, – сказал он. – Рассказывай.
Она со вздохом подняла рыжую голову от ноутбука.
– Анализы не слишком достоверны, капитан. Надо бы повторить.
– Прекращай пудрить мне мозги. Ты уже столько крови из меня выцедила, что трем голодным вампирам хватит. Говори!
Она помялась.
– Кэп, у вас иммунодефицит.
Что? Он неверяще покачал головой. Это у него-то? У примерного семьянина, приличного человека?
– Вздор! Откуда?
– Вот я и о том же. Давайте переделаем…
Он тяжко вздохнул.
– Сколько можно переделывать? Оставь, – и спросил совсем другим тоном: – Я хоть до Рождества доживу?
– Не знаю, кэп, – осторожно ответила Клара, будто чувствуя вину – непонятно, за что. – Как вернемся на Землю, пройдите обследование.
Он невесело хмыкнул.
– Может, до Рождества и не вернемся. Пришел новый приказ. Мы болтаемся здесь, пока не отремонтируют «Вейдер», потом сразу идем к Нлакису и торчим там до второго пришествия.
– А запасы? Продовольствие, топливо?
– Здесь и заправимся. Вызовем челнок из Генхсха, так и так шшерцы нам должны. Чувствую, после этого рейса нас от реттихи воротить будет, – несмешно пошутил он.
Клара глядела, как он неумело собирает свои костыли, чертыхается, когда они путаются, тяжело переваливаясь, плетется к выходу. Хуже нет, когда знаешь, а ничего сделать не можешь. Анализы Гржельчика она изучила досконально. Не доживет он до Рождества. Не доживет, хоть обколи его лекарствами со всех сторон.
В доках Генхсха стоял «Анакин Скайуокер». Земляне расползлись по космопорту, заполонили гостиницу, и Бену уже никто не удивлялся.
В поисках Эйззы Ихстл он обошел
