О каретах и тыквах (СИ) - Чернышова Алиса

"Потому что я мог", - голос Кристиана словно бы снова прозвучал в ушах. До чего же отвратительно думать, что мы с ним в чём-то похожи... А ведь в итоге вышло, что во многих смыслах так оно и есть.

Разумеется, я не собирался оставлять с профессором Кираном всё так, как есть. Но и делать новые глупости, ничего не обдумав, не хотелось: урок был выучен.

- Что бы там ни было, это было решение профессора Кирана, - сказала Элин мягко, прерывая мои мысли. - Ты не заставлял его использовать древний запрещённый артефакт, чтобы убить одного из важнейших свидетелей и главных подозреваемых в одном лице. Также ты не принуждал его присоединиться к вам. Уверена, он знал, что делал; даже если нет - он взрослый мальчик. И его личный выбор - не твоя ответственность.

"Порой мне кажется, что всё вокруг - моя ответственность", - хотел я сказать ей. Но она бы не поняла, нет; тёмные в этом смысле иначе устроены, как ни крути. Не лучше и не хуже, просто совершенно другой взгляд на мир и тип мышления.

- Спасибо, - я благодарно сжал её руку. - Элин... почему ты мне не сказала?

- О чём? - она попыталась придать лицу непонимающее выражение, но, говоря откровенно, вышло не особенно убедительно.

- О крыльях, - отозвался я мягко.

Она отвернулась.

- Что, меня ожидает ещё одна лекция о доверии?

- Учитывая всё, было бы странно, если бы ты доверяла светлым, - отметил я. - Но в данном случае речь не о доверии - или, как минимум, не только о нём. Так в чём дело?

Она отвернулась.

- Я...

И в этот момент (катастрофически не вовремя!) дверь в палату распахнулась. Я разозлился на того, кто прервал наше уединение, ещё до того, как увидел его лицо... а увидев, ощутил совершенно непередаваемую смесь эмоций.

Я и не воображал, что когда-либо встречу его ещё раз.

- Здравствуй, брат мой, - голос гостя был холоден и спокоен. - Вижу, ты проснулся, что ко времени. Нам стоит переговорить наедине, тем более что присутствие сей милой особы здесь совершенно неуместно и неприлично, коль скоро она не является твоей женой.

Элин едва заметно напряглась, точно перед ударом; я уже неплохо разобрался в психологии тёмных и точно могу сказать, что её скорее разозлил пренебрежительный шовинизм моего брата, чем намёки на безнравственность. Я сжал её ладонь, успокаивая.

- Элин - моя невеста, - отрезал холодно. - И имеет право тут быть.

- Насколько я могу судить, это весьма... сомнительно, - покривил губы мой старший брат, всем своим видом выражая презрение. - И даже в таком случае эта ситуация неприлична. Так или иначе, милое дитя, прошу, оставьте нас с братом - нам предстоит небольшой семейный разговор.

Я увидел, как глаза Элин загорелись нехорошим огнём.

- Разумеется, - отозвалась она сладким голосочком. - Но должна напомнить вам, почтенный: Дайнор теперь - житель Тёмной Империи. А у нас тут любят всё неприличное.

И, прежде чем я успел возразить и остановить её, она скользнула ко мне и впилась страстным, совершенно сногсшибательным поцелуем мне в губы. Я, каюсь, слегка потерялся в пространстве и прижал её к себе - Элин всегда действовала на меня, словно афродизиак.

- Да как вы смеете?! - в голосе брата звенело неприкрытое бешенство.

Элин словно ждала этого: оторвавшись от меня, она повернулась к братцу и демонстративно облизала губы удлинённым раздвоенным языком.

- Смею, - мурлыкнула она. - Мой парень, моя страна. Делаю, что хочу. 

Подарив шокированному противнику одновременно соблазнительную и презрительную улыбку, она бросила "Я буду неподалёку, милый" и покинула комнату плавной, поразительно соблазнительной походкой, скользнув походя хвостом по ноге брата. Каждый её жест буквально воплощал вызов... и я даже самому себе не желал признаваться, насколько же меня возбуждает в ней эта бесстыдная дерзость.

- Это ужасно, - выдал брат, как только дверь за Элин тихонько закрылась. - Как ты можешь называть эту блудливую мерзавку своей невестой?

- Это проще, честнее и приятнее, чем именовать тебя моим братом, - отозвался я холодно. - Вот уж где настоящее испытание для меня! Но, заметь, я даже с этим справляюсь.

Биор коротко хмыкнул.

- Как я и думал, пребывание в Тёмной Империи дурно сказалось на твоих манерах.

- Вполне вероятно. В любом случае, предлагаю сделать это проще для нас обоих и сократить общение до минимума. Итак, чем обязан?

Он подошёл к окну, отвернулся и уставился на Ородио. Я терпеливо ждал: театральные паузы, равно как и высокопарные проповеди, входили в число скверных привычек Биора, волею Бога - Паладина Священной Чаши. Также к его недостаткам можно отнести достаточно сильную ненависть по отношению ко мне.

Раньше я этого не понимал, правда. Ощущал, разумеется - да, всей кожей. Но вот понять не мог. Предполагал, что дело в зависти. Думал, возможно, его задевает, что отмечен истинным светом оказался я, а не он. На самом деле, возможно, это тоже была правда, но - не вся.

Как я теперь осознал, настоящая проблема всегда была в том, что Биор не мог простить обстоятельств моего рождения. И, что печально, в какой-то степени я даже мог его в этом понять. Он верил в Свет и Божьи законы, как ни крути. И не сомневаюсь ни секунды, что поступок нашей матери морально убил его.

Другой вопрос, что едва ли это справедливо - переносить вину на меня. С другой стороны, часто ли люди думают о справедливости, когда испытывают боль? Тот ещё вопрос без ответа.

- Парадоксально, - сказал Биор, и теперь голос его звучал ровно и отстранённо. - Мне рассказывали, что Ородио - в своём роде прекрасный город, но я никогда не имел шанса повидать его воочию. И теперь, глядя на развитие искусства, магических технологий и наук, я поневоле задаюсь вопросом: почему Бог позволил чернокнижникам и идолопоклонникам, отвернувшимся от Его путей, достигнуть таких высот?

- Может быть, дело в разумной социальной политике, государственной поддержке науки, большем количестве сильных волшебников (за счёт того, что женщин и простолюдинов обучают тоже) и свободе мыслей? - предположил я не без иронии.

- Это мнение имеет право на жизнь, - спокойно согласился Биор, повергнув меня тем самым в настоящий шок. - Более того, служители Священной Чаши всё больше склоняются к мысли о том, что некоторые из этих мыслей справедливы. Однако, есть и другая сторона медали: не может ли быть, что причина подобного успеха - в могуществе ангельской крови, текущей в жилах некоторых из изменённых? Как твоя так называемая невеста, например.

Я почувствовал, как внутри с новой силой закипает жгучая, обжигающая ярость.

- Значит, ты знаешь об этом? Могу я спросить, откуда?

- Полагаю, ты догадываешься, - сухо сказал Биор. - Не верю, что ты не помнишь крыльев ангела в главной резиденции нашего Ордена - помнится, ты смотрел на них часами всякий раз, когда твой Учитель приводил своих подопечных в гости.

Я медленно покачал головой.

- То есть, вы все знаете, что их срезали с живого существа? Знаете - и принимаете это как должное?!

- Пути политики таковы, что порой приходится мириться с некоторыми вещами. Или принимать их как должное.

- И то верно, - я сжал кулаки. - Почему бы, собственно, и нет?!

- Я не могу не признать, что в этом присутствует сомнительный с моральной точки зрения момент, - добавил брат внезапно. - Но также должен отметить, что правду об этом артефакте мы узнали далеко не сразу.

- О, это, разумеется, вас оправдывает!

Биор поморщился.

- Не ёрничай, это не к месту. Я не ищу оправданий и не жажду твоего одобрения; собственно, причина, по которой я пришёл сюда, отвратительна для меня. Однако, я проявляю терпение. Будь добр ответить мне тем же и выслушать.

- Говори же.

- Благодарю. О крыльях ангела; оговорюсь, что расскажу тебе историю со слов своих старших товарищей - но тех, кому я могу и имею все причины доверять. Итак, когда рыцари веры под предводительством просветлённого Фиора вернулись из похода и привезли в числе прочего вышеупомянутую реликвию, мы были ошарашены, потому что все знатоки истинной магии твердили - это подлинные крылья ангела, исполненные силой и святостью. Более того, этот артефакт прошёл испытания, продемонстрировав светлое троесилие: генерация энергии, исцеление и снятие любых проклятий. Как ты понимаешь, на подобное способны только подлинные святыни. Это был прорыв в теории светлой магии; Орден выкупил артефакт за огромные деньги, и, разумеется, попытался понять, откуда крылья взялись. Просветлённый Фиор пояснил, что нашёл их в доме у одного из убитых колдунов. Версия была удобна, но многие, в том числе твой Учитель, ни на секунду не поверили в неё. К сожалению, просветлённый Фиор был был близким другом предыдущего Первосвященника, разделяя его... пристрастия.