На крутых виражах - Иван Вишняков

Мы были хорошо вооружены идейно, в нашем распоряжении имелась замечательная боевая техника, нами руководили прославленные военачальники. Мы имели все для успешного выполнения боевых задач.

Накануне намеченной операции части нашего соединения перебазировались на передовые аэродромы, ближе к границе. В интересах скрытности перелеты осуществлялись небольшими группами (в нашем полку поэскадрильно) и на малых высотах. Использование радиосвязи было строго ограничено. На новой точке мы рассредоточили самолеты, хорошо замаскировали их. Как и другие части, мы имели неподалеку от основного аэродрома ложную площадку, на которой находились макеты авиационной техники и имитировалась боевая подготовка.

Боевые действия против милитаристской Японии начались в ночь на 9 августа 1945 года. В полночь 76 самолетов 19-го бомбардировочного корпуса генерала Н. А. Волкова вылетели для нанесения бомбовых ударов по основным военным объектам в Маньчжурии - в городах Чаньчунь и Харбин. А на рассвете 9 августа, чтобы парализовать работу коммуникаций, нарушить управление войсками, посеять панику в тылу противника и уничтожить его авиацию на земле, были нанесены удары с воздуха по железнодорожным станциям, морским портам и аэродромам.

Летчики нашей части вылетели на разведку в район Боли, Линькоу, Муданьцзянь. Отправился и я со своим напарником Тимошенко. Мой ведомый очень удачно сфотографировал два японских аэродрома. Самолетов противника в воздухе не было.

В последующие дни мы сопровождали группы бомбардировщиков, насчитывающие до 40-60 самолетов, а также штурмовиков, которые действовали по коммуникациям противника, не давая ему возможности подтянуть резервы.

Укрепленные районы японцев у советской границы, готовившиеся многие годы, были прорваны нашими войсками. Началось преследование и уничтожение Квантунской армии.

На важнейших направлениях в то время действовали тысячи наших самолетов. У противника их было значительно меньше. При таком соотношении сил, естественно, нечасто можно было встретиться с врагом в воздушном поединке. По этому поводу, кстати, очень досадовал мой ведомый Тимошенко. Так хотелось ему сразиться с неприятелем!

Ошеломленное мощными внезапными ударами советских наземных частей и авиации, японское командование стало поспешно отводить свои войска в глубь Маньчжурии, оказывая сопротивление главным образом в укрепленных районах. Оно старалось сохранить военно-воздушные силы для обороны территории самой Японии и свои лучшие авиасоединения спешно перебазировало на аэродромы метрополии. Наша авиация безраздельно господствовала в воздухе.

Помимо разведки летчики части подполковника Гольцева сопровождали бомбардировщиков и штурмовиков, прикрывали наземные войска, а также ходили на штурмовку живой силы и техники противника. На задания эскадрильи водили сам командир полка, Рубцов и Красинский. С большой нагрузкой приходилось летать и мне.

- У тебя большой фронтовой опыт, Иван Алексеевич, - говорил подполковник Гольцев. - Веди ребят, они берут с тебя пример.

Как-то в наш полк прибыли командир дивизии полковник А. В. Федоренко и начальник штаба армии генерал-майор авиации А. В. Степанов. Они отметили, что наши летчики хорошо справляются с поставленными задачами, поощрили отличившихся. Затем проинформировали об успехах других частей и соединений 9-й воздушной армии.

Нам стала известна общая картина боевых действий. Начальник штаба рассказал, что началу операции предшествовала авиационная подготовка, в ходе которой совершено около 4000 самолето-вылетов.

- За пять - семь дней, - говорил генерал, - нам удалось нанести мощный удар по вражеской группировке, находившейся перед войсками фронта, разрушить оборонительные сооружения, подавить огневые точки, уничтожить значительную часть живой силы и техники врага в Волынском пограничном узле сопротивления, то есть на направлении главного удара.

Затем он сообщил, что в первый день боев воздушная армия сосредоточила свои главные усилия в полосе наступления 5-й армии - 2200 самолето-вылетов из 3514. При выполнении войсками фронта ближайшей задачи летчики 9-й воздушной армии совершили более 4300 вылетов.

- В дальнейшем мы будем вести не менее напряженную боевую работу; так что готовьтесь, товарищи, к новым подвигам во имя окончательного разгрома японских милитаристов, - сказал в заключение генерал.

Бои продолжались. Несмотря на сложные метеорологические условия, мои однополчане на великолепных истребителях конструктора А. С. Яковлева изо дня в день усиливали удары по врагу. По отзывам командования, смело дрались с самураями мои друзья по эскадрилье имени Олега Кошевого - Ишанов, Бесчастный, Григорьев, Перескоков.

На моем счету было уже 17 боевых вылетов. За три дня до окончания войны я получил новое задание - возглавить группу истребителей в составе 18 экипажей.

- Командир дивизии приказал нанести удар по колонне противника, идущей между вот этой рекой и склоном горы, - уточнил задачу подполковник Гольцев, показывая на карте объект штурмовки. - Надеюсь, задание будет выполнено.

- Постараемся, товарищ командир!

- Счастливого пути!

Мы взлетели, собрались над аэродромом и взяли курс на цель. Под крылом проплыли таежные заросли, крутые гололобые сопки, впереди сверкнула синевой извилистая лента реки Мулинхэ. Вот и колонна противника. Длинная, как змея. Она зажата между берегом реки и горным уступом. Некуда ей уйти, негде рассредоточиться. Отличная цель!

Принимаю решение атаковать цепочкой вдоль колонны. Каждый наш снаряд достигал цели. Было видно, как японские солдаты бросались в реку, чтобы избежать губительного огня наших истребителей. На дороге пылало до двух десятков автомашин, валялись десятки трупов вражеских солдат и офицеров. Даю команду прекратить атаки. Всего мы провели их пять. Вполне достаточно; колонна уничтожена. Самолеты развернулись на свой аэродром. Три звена совершили посадку, я со своими ведомыми иду пока по большому кругу. Вдруг Тимошенко передает по радио, что за моим самолетом тянется дымный шлейф.

Доворачиваю машину и убеждаюсь, что так оно и есть. Тут же почувствовал запах бензина. Двигатель остановился, кабина наполнилась дымом, под ногами появились огненные языки. Закрываю пожарный кран, отодвигаю фонарь, а пламя становится еще больше. Пришлось закрыть фонарь...

Высота не больше 200 метров, о выброске с парашютом и думать нечего. Выпускаю шасси - самолет проваливается. Убираю снова и планирую через овраг. Чтобы увеличить скорость, чуть-чуть отдаю ручку от себя, а затем плавно тяну ее на себя во избежание лобового удара о скат оврага.