Талисман - Вирджиния Хенли

Линкс добился того, чего хотел, и поэтому великодушно согласился:

— Будет так, как ты скажешь. — Он убрал прядь огненно-рыжих волос с ее виска, и в его глазах заплясали озорные огоньки. — Твое упрямство и своеволие чертовски привлекательны. Люблю, когда мне бросают вызов.

Она обвела кончиком языка пересохшие губы.

— А ты думал, что безобидный маленький котенок, с которым ты обручился, совсем лишен коготков? Нет, я не безобидный котенок, а мать детеныша Рыси. Я не только фыркаю и царапаюсь, но могу еще и кусаться.

Наблюдая за движением ее языка, Линкс почувствовал, как его мужское естество начало твердеть. Обжигающее горячее желание разлилось по всему телу. Его плоть налилась кровью, готовая взорваться. Впервые он возжелал эту женщину. «Мою женщину», — напомнил Линкс себе. Она, без сомнения, была ему желанна, но еще несколько дней недоступна.

Неимоверным усилием воли Линкс старался подавить охватившую его страсть, но тщетно. Нужно как-то погасить бушевавший огонь, иначе он потеряет контроль над собой. Если удастся еще на два-три дня обуздать свою неистовую страсть, то потом он сможет дать себе волю и получить все, о чем мечтает. Линкс с трудом оторвал взгляд от ее соблазнительной груди и прогнал эротические картины.

— Я знаю, что уже поздно, но как ты посмотришь на ужин с Брюсами, перед тем как отправиться на покой? Заодно позволишь им взглянуть на сына.

На щеках Джейн снова появились очаровательные ямочки.

— Конечно, мне и самой не терпится показать Роберту свое маленькое сокровище!

Ее слова вызвали у него нескромные мысли, и мужская плоть тотчас вновь начала пульсировать. Кровь стала остывать только после того, как Джейн передала ему на руки спящего ребенка.

— Я спущусь в зал, как только ополосну грудь и переоденусь.

Кровь снова вскипела. Он хотел видеть, как Джейн будет приводить себя в порядок.

— Я подожду тебя, и мы спустимся вместе, — сказал Линкс охрипшим голосом.

Джейн немного удивилась: отец не бросился с сыном вниз, чтобы похвастаться им перед другом и его братьями. Она же предоставила ему такую возможность, отдав ребенка. Но Линкс предпочел задержаться. Более того, вызвался подождать ее и проводить вниз. «Что это? Проявление вежливости или, о Боже, он все-таки начинает любить меня? Если это так, то я должна благодарить Джори», — подумала Джейн, вспомнив, как подруга говорила, что мужчины не любят мягких и покорных женщин, по крайней мере настоящие мужчины. Они восхищаются женщинами своевольными и чуть распутными.

Да, советам Джори цены нет, например, вот этому: «Ты должна бросать ему вызов». Джейн улыбнулась. А ведь Линкс признался, что больше всего любит, когда ему бросают вызов, что ее своеволие чертовски привлекательно. Джейн опустила ресницы. Если она не ошибается, голос Линкса звучал хрипло, а разве это не признак желания? Мужчины хотят того, чего не могут получить. Ну что же! Своеволие уже прибавило ей очков, пора стать и чуточку распутной.

Она отвела руки за спину, чтобы нащупать пуговицы на спине. Джейн сделала вид, что расстегивает лиф с большим трудом, и улыбнулась про себя, когда Линкс, уложив ребенка в колыбель, поспешил ей на помощь.

Его пальцы коснулись ее обнаженной спины, и у Джейн перехватило дыхание. Он отодвинул в сторону волосы и припал губами к ее затылку. Интересно, это благодарность или желание? Джейн решила проверить. Она как бы случайно сделала шаг назад и мгновенно почувствовала его отвердевшую плоть. Продолжая притворяться, будто ничего не замечает, Джейн сбросила платье и направилась к ванне, чтобы налить в нее розовой воды.

Линкс, как нитка за иголкой, последовал за ней. Он положил ей руки на плечи, затем спустил бретельки рубашки. Его губы дотронулись до шеи Джейн, и вдоль ее позвоночника пробежала сладостная дрожь. Она оглянулась, и их взгляды встретились. Линкс взял прядь ее волос, потер о щеку, долго и самозабвенно вдыхая ее аромат.

— Я хочу раствориться в твоих волосах. Они возбуждают меня до безумия.

Джейн медленно повернулась, с удовольствием наблюдая, как его глаза пожирают ее груди. Потом молча подала губку. Он взял ее, окунул в розовую воду, а затем нежно вымыл восхитительную грудь.

Джейн впервые испытывала подобные ощущения; его прикосновения дразнили и возбуждали, отзывались в ней сладостной мукой. Когда Линкс вытирал ее полотенцем, Джейн едва не закричала от наслаждения. Ее соски затвердели от прикосновения жесткой материи и стали похожи на маленькие бутоны. Джейн взяла небольшой пузырек и нарочито медленно стала снимать с него крышку.

— Что это, — завороженно спросил Линкс.

— Ароматическое масло… я всегда втираю по одной капле в соски, чтобы они оставались мягкими.

Зрачки его зеленых глаз мгновенно расширились, и он прохрипел:

— Позволь мне.

— Если это доставит тебе удовольствие, — ответила Джейн, не сомневаясь в том, что это понравится ей.

Малейшее его прикосновение вызывало в ней волну желания. Кончиками пальцев Линкс начал смазывать сосок, и Джейн заметила, что он едва сдерживается, еще не догадываясь о том, какое действие окажут его манипуляции на нее. Линкс стал смазывать маслом второй сосок, и она почувствовала, что лоно стало влажным и горячим, а все тело охватила сладостная дрожь. Его глаза остановились на ее губах, и Джейн ждала, что он сейчас подхватит ее на руки и начнет осыпать поцелуями.

Ей хотелось этого больше всего на свете, но она в очередной раз вспомнила совет Джори: «Откажи ему, и он перевернет весь мир, чтобы завоевать тебя». Она страстно жаждала поцелуя и решила позволить его мужчине, но только один, чтобы еще больше возбудить аппетит. Джейн в ожидании приоткрыла губы и, почувствовав его губы, вдруг поняла, что именно Линкс, а не она, контролирует себя.

Негромко вскрикнув, Джейн оттолкнула его и направилась к шкафу за новым платьем.

— Нам нужно спешить, милорд. Невежливо заставлять гостей ждать.

Когда Линкс с драгоценной ношей на руках спускался по лестнице под руку с Джейн, в зале раздались радостные возгласы и взрыв аплодисментов, а четверо братьев Брюс стоя поприветствовали их.

Джейн сразу оказалась в сильных объятиях Роберта.

— Молодец, Джейн! — воскликнул он и поцеловал ее в губы, затем взял ребенка у Линкса, отвернул край одеяла и внимательно рассмотрел его. — Мне кажется, он похож на детеныша Рыси… А ты-то, Линкс, понимаешь, что он шотландец?

До сих пор Линкс ни разу об этом не задумывался, но вдруг до него дошло, что теперь в его адрес могут отпускаться безжалостные и грубые шутки по поводу того, что он произвел на свет шотландца. Что ж, он научится спокойно относиться к этому.