История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Я подготовил свою армию и колесницы. Но прежде, чем я успел дойти до его города, Тудхалия, царь хеттов, выслал посланца с двумя табличками, полными враждебных слов, и одной с дружескими словами. Сначала он предъявил мне две таблички со словами вызова. Когда моя армия услышала эти слова, она была готова броситься в драку немедленно. Посланец увидел это. Тогда он протянул мне третью табличку, которая гласила: „Я не враг царю Ашшура, моему брату. Почему мы, братья, должны воевать друг с другом?“

Но я повел свою армию. Он стоял со своими солдатами в городе Нихриджа, и я отправил ему послание со словами: „Я осажу город. Если ты действительно друг мне, немедленно оставь город“. Но он не ответил на мое послание.

Поэтому я немного отвел свою армию от города. Затем из хеттской армии Тудхалии прибежал дезертир и пришел ко мне. Он сказал: „Царь может писать тебе уклончиво, дружелюбно, но его войскам приказано сражаться; он готов выступить“.

Поэтому я призвал свои войска и выступил против него; и я одержал великую победу».‹367›

Впоследствии Тукульти-Нинурта хвастался, что он взял в плен 28 800 хеттов — невероятно огромная цифра. Но он определенно захватил тысячи хеттов и привел их в Ассирию. Расселение враждебного народа в чужой земле ослабляло их ощущение себя как нации, оставалось меньше вероятности, что перемещенный народ восстанет.

Завоевание получило достаточно заметный резонанс на древнем Ближнем Востоке, чтобы отразиться в старейших греческих хрониках, где Тукульти-Нинурта (под греческим именем Нинус) появляется по всей Малой Азии как далекий предок правителя Сард; это было далеким и искаженным отражением деяний Тукульти-Нинурты на хеттской территории.[127]

Сам Тудхалия отступил в столицу, оставив окраины своей империи. Военное могущество хеттов быстро блекло. В письме, отправленном вассальному царю Угарита, Тудхалия упрекает его за то, что город не поставил свою квоту солдат для хеттской армии; не вооружается ли Угарит сам для мятежа? Другая табличка перечисляет корабли из города Каркемиша, которые уже не в состоянии больше выйти в море.‹368› Окраины царства Тудхалии постепенно отваливались.

Тем временем Тукульти-Нинурта, вернувшись домой, сам оказался перед лицом новой проблемы на юге.

Вавилон многие годы культивировал двусмысленные отношения с Ассирией. В различные периоды каждый город претендовал на право править другим. Вавилон и Ашшур не только были равны по силе — они были близнецами по культуре. Когда-то они были частью одной империи Хаммурапи, и по существу на всем пространстве оставалось видным клеймо Вавилона. Ассирия и Вавилон имели одинаковых богов, хотя иногда с различными именами, и эти боги имели одинаковые истории; ассирийцы использовали вавилонскую клинопись в надписях и летописях.‹369›

Из-за этой похожести ассирийские цари обычно неохотно грабили и жгли Вавилон, даже когда имели такой шанс. Но Ту-культи-Нинурта был не особо настроен сдерживаться. В своих надписях он хвастается, говоря о судьбе всех тех, кто не подчинился ему: «Я заполнил пещеры и ущелья гор их трупами. Я навалил горы их трупов, как ссыпают зерно возле ворот; я опустошил их города, я превратил их в кучи руин».‹370›

Учитывая занятость Тукульти-Нинурты на севере с хеттами, вавилонский царь попытался захватить немного спорной земли между границами Ассирии и Вавилона. Мы почти ничего не знаем об этом царе, Каштилиаше IV, за исключением того, что он плохо разбирался в людях; Тукульти-Нинурта явился на юг и разграбил вавилонские храмы. Этим он разрушил давнюю ассирийскую традицию уважения святых вавилонских мест. Он даже похитил изображения богов, что было особенно рискованным шагом, так как обычно считалось, что святотатство такого рода раздражает и ассирийских богов тоже. «Он убрал великого господина Мардука с его места нахождения, — рассказывает нам ассирийская хроника завоевания, — и отправил его в Ашшур».‹371› И он лично противостоял в битве вавилонскому царю: «В центре этого сражения, — заявляет его надпись, — моя рука схватила Кагитилиагиа, я поставил свои ноги на его царскую шею, как на скамеечку для ног… Шумер и Аккад до его самой дальней границы я привел под свою власть. На нижнем море, где всходит солнце, я утвердил границу своей земли».‹372› Затем он объявил себя царем Вавилона, а также и Ассирии. Во второй раз два схожих по культуре царства слились в одно.

Тукульти-Нинурта привел Каштилиаша назад в Ашшур, голого, в цепях, и поставил Вавилон под власть ассирийского наместника. Это расширило границы ассирийской империи от северной части земель западных семитов до самого юга Месопотамии. Тукульти-Нинурта, теперь единственный великий царь во всем регионе, погрузился в обычные занятия великих царей. Он строил новые храмы, укреплял стены города Ашшур и создавал для себя абсолютно новый царский мини-город, немного севернее основного расположения Ашшура. Там имелась собственная система подачи воды и своя внутренняя рабочая сила, город мог обходиться без снабжения из столицы.

Тукульти-Нинурта заявил, что это бог Ашшура захотел, чтобы он построил новый город там, «где не существовало раньше ни домов, ни другого жилья». Но его стремление спрятаться за крепкие стены, подальше от населения Ашшура, заставляет думать, что не все шло так уж хорошо. Вавилон был шокирован разграблением храмов: «Он заставил вавилонян взяться за меч, — говорит вавилонская хроника, — он богохульно вывез сокровища Вавилона, и он увез великого господина Мардука в Ассирию».‹373› К этому разорению плохо отнеслось даже набожное население в его собственной земле. Ассирийская эпическая поэма, которую Тукульти-Нинурта заказал к празднованию победы над Вавилоном, имеет явные интонации оправдания; она включает огромные фрагменты, объясняющие, что в действительности Тукульти-Нинурта хотел мира с Вавилоном и делал все от него зависящее, чтобы быть другом Каштилиашу.

Ассирия Тикульти-Нинурты

Но вавилонский царь продолжал приходить на ассирийскую территорию, чтобы грабить и жечь — вот почему боги Вавилона покинули город и оставили его ассирийцам для наказания.‹374› Ясно, что великому царю пришлось объяснять не только то, почему он разграбил Вавилон, но и то, почему он забрал священные изображения в свою столицу.

Объяснение оказалось неубедительным, и святотатство Тукульти-Нинурты привело его к смерти. Вавилонская хроника рассказывает нам с покорным удовлетворением: «А что касается Тукульти-Нинурты, который причинил зло Вавилону… его родной сын и знать Ассирии восстали, и они сбросили его с трона [и заключили его в тюрьму в собственном дворцовом комплексе]… и затем зарубили его мечом».‹375› Он правил как великий царь в течение тридцати семи лет.

После его смерти трон занял его сын. Пытаясь исправить злодеяния отца, он отправил статую Мардука назад в Вавилон,‹376› но это не успокоило оскорбленных вавилонян. Вавилон восстал почти немедленно, его ассирийский наместник бежал, некий касситский вельможа захватил трон и объявил город свободным от ассирийского господства.

При таком проявлении слабости Ассирии эламиты (которые на деле никогда не переставали быть угрозой) начали нападения на восточной границе ассирийских земель. Они дошли вплоть до Ниппура и дважды изгоняли с трона назначаемого ассирийцами царя.‹377› Они также захватили Вавилон, имея достаточно сил, чтобы промаршировать по улицам города, подняться по ступеням храма и вновь стащить статую Мардука, которую с победой доставили к себе в Сузы. Они забрали также стелу законов Хаммурапи, которая оставалась в Сузах до того времени, когда ее через тысячелетия нашли там археологи. Позднее они захватили вавилонского царя и увезли и его тоже. Он был менее важным объектом, чем статуя Мардука или законы Хаммурапи, и поэтому немедленно исчез из исторических записей.

Сын Тукульти-Нинурты, абсолютно бесцветный ассирийский царь по имени Ашшурнацирапал, оказался беспомощным перед лицом всей этой суматохи и смог продержаться на троне только три года. Хотя мы мало знаем о его смерти, она пришла, вероятно, до своего естественного времени; ему наследовал не его сын, а его племянник. Этот племянник удерживал трон всего шесть лет перед тем, как потерял его в пользу другого дяди, которого после пяти лет насильственно убрал (и, вероятно, убил) узурпатор, чьим единственным правом на трон было то, что он объявил о своем дальнем родстве с пра-пра-пра-дядей Тукульти-Нинуртой.