Зеркала (СИ) - Покусаева Мария

А с другой стороны открывался вид на сад. Можно было распахнуть высокие двустворчатые двери и шагнуть туда, на аллею, зеленую даже зимой, к ярким газонам, статуям и фонтанам.

Я подошла ближе, к одному из огромных окон, сделанных, кажется, специально для того, чтобы стоять рядом с ними и рассматривать эту оранжерею и людей, гуляющих по ней, как рыбок в аквариуме.

– Магия поддерживает там нужную температуру воздуха, чтобы в Висячих садах было вечное лето, – голос Кондора звучал почти у моего уха. – Или поздняя весна, как сейчас. Цикл за циклом, цветок за цветком. Если ты хочешь, мы можем пойти внутрь.

Я посмотрела на трех красивых женщин в ярких платьях, которые стояли у фонтана и смеялись над чем-то своим, и покачала головой:

– Пожалуй, не сегодня.

– Твое право, – кивнул Кондор и встал сбоку от меня, прислонившись спиной к стене у самого края окна.

Он смотрел куда-то вперед, задумчиво, словно пытался урвать эти минуты ожидания для отдыха.

Я переступила с ноги на ногу. Очень хотелось сесть прямо на подоконник, но я подозревала, что за это получу по ушам.

– Я могу задать вопрос? – спросила я.

– Задать вопрос ты можешь всегда. – Кондор покосился на меня с ироничной усмешкой. – Смогу ли я на него ответить – это уже по обстоятельствам.

Я сглотнула подступившую от волнения слюну, вздохнула и задала свой вопрос:

– Вы используете волшебство во всем, – сказала я. – В самых обычных мелочах вроде освещения.

– Магическое освещение, милая, – заметил он строго, – совсем не мелочь. Это роскошь, которая доступна далеко не всем.

– В любом случае, оно очень распространено. – Я пожала плечами. – Какова вероятность, что я смогу стать волшебницей?

Он посмотрел на меня удивленно, почти раздраженно, тем самым едким, пристальным взглядом, от которого мне становилось не по себе.

– Хороший вопрос, – сказал он. – Очень хорошо продолжает тему, которую я поднимал пару вечеров назад, Мари. На которую ты принципиально отказалась разговаривать, спешу заметить.

Я нахмурилась.

– Вероятность – есть. – Кондор задумчиво дотронулся пальцами до подбородка. – В вашем мире, насколько мы здесь знаем, есть некоторые проблемы с потоками магии, поэтому вы не пользуетесь ею. По крайней мере, явно. Но кто знает, – он усмехнулся, – как дела обстоят на самом деле, и кем может стать кто-то, кто родился в мире без магии, но с возможностью развить свой талант, появись она у него.

Он все еще не отрывал от меня взгляда, будто бы изучал, и мне стало немного не по себе. Я не привыкла к тому, чтобы меня так рассматривали: въедливо, пристально, словно бы пытаясь не то увидеть насквозь, не то раздеть взглядом.

Я покраснела и посмотрела на носки своей обуви.

– Но я не буду тебя обнадеживать, – интонации Кондора стали иными. Почти насмешливыми. – Даже если у тебя есть склонность к волшебству, на то, чтобы стать волшебником вроде, к примеру, Герхарда, уйдут  долгие годы учения и практики. Которых у тебя здесь нет. Так что, милая, я бы предпочел, чтобы ты, как и две дамы до тебя, никаких подобных склонностей не проявила.

Я кивнула, чувствуя, что щеки отчего-то горят. То ли дело было в его тоне, то ли в сказанных словах. Как щелчок по носу: запретная территория, подумай о чем-нибудь другом, глупая потерянная девочка. Не лезь сюда, здесь могут ждать неприятности, и немаленькие. Как та штука, которая гнала тебя сквозь снежное марево.

Как прикосновение Айвеллин, превращающее тебя в послушную восторженную куколку.

Как приказ «сесть и не двигаться», после которого ты сидишь и не двигаешься.

Я вздохнула.

– Тот разговор, который случился пару дней назад, – начала я.

Кондор посмотрел на меня недовольно и демонстративно закатил глаза.

– Кажется, я извинился. Если этого недостаточно…

– Я… я о другом. – Я нахмурилась. – Я спросила тебя, в чем суть вашей миссии.

– Хочешь узнать, в чем она заключается? – взгляд волшебника смягчился.

– Да. – Я медленно, четко кивнула. – Очень хочу. И о своих предшественницах тоже.

– Хорошо, – согласился Кондор с подозрительной легкостью. – Я все тебе расскажу после прогулки с Блэкторном. – Он вдруг вздохнул и, не заметив, как я пристально вглядываюсь куда-то в глубину сада за стеклом, добавил, словно бы извинялся: – На самом деле, я хотел рассказать тебе это еще позавчера, но ты была слишком напугана, милая. Мари?

Он протянул руку, чтобы дотронуться до моего плеча, будто подумал, что я в ступоре, и тут увидел то же, что и я.

Того же человека.

– Ну, – философски заметил Кондор. – Я не сомневался, что мы встретим кого-нибудь невероятно неприятного.

Андре Форжо, красивый, как бог весны, увидел нас сквозь оконное стекло быстрее, чем мы успели что-то придумать. Он вышел из сада целенаправленно, в полной уверенности, что ему будут рады. Сегодня он был одет не так ярко, как в прошлый раз, но из кармана бежевого сюртука торчал ярко-алый цветок, а на шейном платке сияла брошка с зеленым камнем.

– Да неужели, – сказал Форжо, торжествующе улыбаясь и переводя взгляд с Кондора на меня и обратно. – Я вижу Юлиана дель Эйве во дворце рядом с живой женщиной, а не в пыльной библиотеке в обществе книжных призраков!

– И вам доброго дня, господин Форжо, – Кондор улыбнулся ему.

Взгляд его при этом оставался не слишком добрым.

Я спрятала руки за спину и порадовалась, что в дворцовых коридорах было не слишком тепло, поэтому снять пальто и перчатки меня не просили.

– С чего вдруг ты почтил вниманием нашу обитель разврата и праздности? – голос у Форжо был довольно высоким, но приятным, с восхитительными серебристыми призвуками.

«Таким голосом, – подумала я, – можно сказать любую гадость, но ее примут за комплимент».

– Работа, Форжо. – Кондор отвечал так же спокойно, но мне казалось, что он готов схватить меня за руку и бежать подальше отсюда. – Леди Мари Лидделл, позвольте представить вам Андре Форжо, придворного щеголя, красавца и сплетника.

– Я предпочитаю говорить, что я мастер рассказывать истории, леди Лидделл.

Форжо поклонился, не отрывая от меня взгляда, жадного, изучающего и полного странного, наигранного восхищения.

– И талантливого историка, да, этого не отнять, – добавил Кондор с плохо прикрытой иронией. – И большого любителя разнообразия. Леди Лидделл, Андре, связывают со мной исключительно деловые отношения. Я ее опекун.

– В смы… – Глаза Форжо, невероятной красоты оттенка, стали огромными от искреннего удивления, а потом он прищурился, догадавшись, и улыбнулся тонко и понимающе. – Ох, неужели…

– Я надеюсь, – сказал Кондор вкрадчиво. – Ты понимаешь, что твоя догадка не должна выйти за пределы твоей головы?

Я бросила на Кондора удивленный взгляд.

То есть, надо было устроить целое представление в кабинете, чтобы потом так просто разболтать все первому встречному? Да еще и тому, кого только что при мне назвали сплетником, а он не стал это отрицать?!

Форжо задрал подбородок и фыркнул:

– Еще бы мне не понимать, – сказал он очень серьезно. Так серьезно, что это было неожиданно для меня. – Мое горло находится слишком близко от рук Феликса, а он, сам знаешь, не церемонится, если кто-то лезет в игру его брата и сбивает фигуры с шахматной доски. Значит, леди Лидделл у нас в гостях. – Он снова посмотрел на меня. – Я очарован, зеленоглазая фея.

И Андре Форжо протянул мне ладонь, обтянутую светлой перчаткой.

Я пожала его руку, двигаясь осторожно, как почуявшее опасность животное, и Андре рассмеялся:

– У вас твердая рука, леди Лидделл, – сказал он. – Твердая рука и колючий взгляд. Буду рад снова встретить вас во дворце. А сейчас, увы, у меня дела. – Он улыбнулся и, кивнув Кондору, добавил: – Творческий процесс. Муза, она такая, любит приходить к поэтам в моменты утончённого одиночества.

Кондор криво улыбнулся в ответ.

Когда Форжо исчез, я вопросительно посмотрела на волшебника.

– Ничего не хочешь мне объяснить?