Правила обольщения - Мэдлин Хантер

– Я не осуждаю тебя, потому что слишком хорошо знаком с состоянием, которое тебя так пьянит. Но это не значит, что я не беспокоюсь, когда ты в него погружаешься, Хейден. – С этими словами Эллиот вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Алексия заглянула. Ее лицо помрачнело при виде мужа. Не обращая внимания на клерка, она вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

Девушка оглядела Хейдена с ног до головы. И только теперь, под этим взглядом, он вдруг отчетливо понял, насколько отвратительно выглядит.

– Твой камердинер хотел приехать, но Эллиот запретил. Мне это показалось странным. Но я ведь не знала, что он догадался, в каком состоянии мы тебя найдем. – Алексия махнула рукой в сторону спальни. – Он был так любезен, что собрал все необходимое. Надеюсь, у тебя здесь есть бритва. Или послать твоего секретаря за парикмахером?

Хейден вдруг почувствовал собственное лицо и покрывавшую его растительность. Алексия же внимательно рассматривала его убежище.

– Не хочешь ли узнать, что творится в мире, муженек? Удивительные вещи случились, пока ты играл в отшельника. Скандалы, войны, великие открытия. – В голосе Алексии зазвучали сварливые нотки. – В чем дело, Хейден? Что ты здесь делаешь?

Хейден перешел в спальню, снял рубашку и стал умываться, поглядывая в зеркало на отражавшегося там дикаря. Эллиот прав. Так плохо не было уже давно. Последний раз подобное случилось с ним после возвращения из Греции. И причина была та же. Тогда отшельничество принесло Хейдену некоторое успокоение. Ему пришлось солгать самому себе о той ночи, чтобы вымолить у себя прощение. Странно, но на этот раз честность принесла ему большее облегчение.

Алексия последовала за ним, уселась на кровать и теперь ждала. Она не произнесла ни слова, пока Хейден ополаскивал лицо и тело уже давно остывшей водой. Ее холодные брызги окончательно вернули его в мир реальности.

Хейден нашел бритву в шкафчике, висевшем рядом с умывальником, и приготовился бриться. На лице Алексии, отражавшемся в зеркале, было написано недоумение.

Она ждала ответа на свой вопрос. Что он здесь делает? Ответ был краток.

– Я и мои братья унаследовали от матери склонность погружаться в собственные мысли, – произнес Хейден, проверяя пальцем остроту бритвы. – Время от времени мы уходим от реальности. Каждый по-своему.

– На несколько дней?

– Нет. На несколько часов.

– Но на этот раз тебя не было несколько дней.

– Такое случается крайне редко. Это не опасно и не удивительно.

– Виной тому твое дурное настроение, не так ли?

Хейден перестал перебирать лежавшие на умывальнике принадлежности. Этот разговор был неизбежен. Многие пары демонстрируют на людях сдержанность, но избежать близких отношений в постели почти невозможно. В моменты физической близости люди начинают обнажать друг перед другом душу, если только они не делают попыток предотвратить это. Любопытство Алексии было вполне понятно. Интересно, что находится там, в этих отдаленных фиалковых полях?

– Да, этому поспособствовало мое настроение. Но мой уход в себя разогнал тучи. Я поступил себе во благо.

– Ты предупредил, что мне не стоит вмешиваться. Ты злишься, что твой брат привез меня сюда?

– Нет.

Хейден действительно не злился. Вернее, не очень злился. Он не хотел представать перед Алексией в таком виде. Хейден подозревал, что выглядит очень слабым.

– Твоя мать писала в такие моменты. А что делаешь ты?

Хейден взял в руки бритву.

– В соседней комнате у окна есть секретер. На нем моя работа.

Алексия пошла посмотреть, что за работа. Тем временем Хейден побрился, тщательно вымылся и оделся. Когда он вышел из спальни, Алексия все еще изучала листки, испещренные цифрами.

– Конечно, я мало что поняла, – произнесла девушка. – Слова хоть и знакомые, а сложить из них предложения не могу.

– Как и в любом языке, в языке цифр может быть поэзия.

– Иногда я чувствую то же самое. – Алексия положила листки на стол. – Но если в этих комнатах тебя ждут незаконченные стихи, странно, что ты вообще их покидаешь.

– Я слишком люблю мир ощущений, чтобы надолго его покидать.

Хейдену понравилось, как Алексия кивнула. Словно он сказал что-то умное и совершенно логичное. Он не сомневался, что она поняла порядок перемещения из одной реальности в другую и то, что обстоятельства иногда одерживают над ним победу.

– Ты поехала к Эллиоту, потому что беспокоилась?

– Я лишь хотела послать тебе записку и подумала, что он может знать, как это сделать.

Хейден ощутил слабый укол разочарования. Алексия не думала о самом худшем и не волновалась за него. И она не стала бы его расспрашивать по возвращении. Она не ждала от него ничего, и меньше всего – объяснений.

– Какую записку?

В глазах Алексии заплясали злые огоньки, которые Хейден довольно часто видел с самого первого дня их знакомства. Их появление всегда означало только одно.

– Роуз прислала письмо, и я хотела поехать навестить ее. Я подумала, что нужно известить тебя об этом, чтобы ты не счел меня скрытной.

– Ты снова писала ей, Алексия?

– Да. Дважды.

– Ты ослушалась меня. Поэтому твое беспокойство касательно моего мнения о твоей скрытности несколько запоздало.

– Я не ослушалась, если быть предельно точной. Я не предала тебя в своих коротких письмах. Честно говоря, я вообще не упоминала твоего имени. Делая мне предложение, ты пообещал не препятствовать моему общению с друзьями, и я поверила тебе.

Растущее раздражение едва не заставило Хейдена потерять самообладание. И не только потому, что Алексия использовала его обещание в своих целях. Хейден был уверен, что каждый раз, когда она видела Лонгуортов или просто думала о них, в ее душе пробуждалась ненависть к нему. Даже через пятьдесят лет простое упоминание о них будет зажигать в глазах Алексии этот злой огонь.

– Твоя кузина пригласила тебя в гости?

– Я скорее состарюсь, чем дождусь от нее приглашения. Но она по крайней мере признала, что я не умерла для нее, и я поеду к ней в любом случае. Если Роуз откажется меня видеть, значит, так тому и быть. Но я не думаю, что она откажется.

Эта встреча была неизбежна. Со временем Алексия вернет себе расположение родных. Хейден не хотел запрещать ей этого, но будь он проклят, если разрешит им подчинить ее своей воле.

– Я не стану запрещать тебе эту поездку, Алексия. Более того, я поеду с тобой. Мы поживем несколько дней в Эйлсбури-Эбби, так что ты сможешь спокойно навестить своих родных.

Глава 17

Оксфорд окутывала влажная пелена, от которой краски казались приглушенными и размытыми. Студенты разгуливали небольшими группками вдоль древних каменных зданий, и выражение радости на их юношеских лицах казалось неуместным на фоне строгой университетской архитектуры.