Портреты замечательных людей. Книга первая - Владимир О. Смирнов

звучит оно примерно так: все думают, что это невозможно, но приходит вдруг профан и делает открытие. Это Эйнштейн сказал. И словно про меня. Я совершил открытие не в своей области. Существуют целые институты, которые занимаются гипертонией, они профессионалы в своей области, и они думают, что решить этот вопрос невозможно. И тут приходит человек, который занимается шеей, и на практике доказывает, что нашёл решение, кардинальное решение проблемы. Поэтому мне трудно донести это знание до врачей. Они не могут поверить, что это так просто.

– У жирафа может быть остеохондроз?

– Я думаю, что да. Если жираф будет жить в зоопарке, то у него разовьётся остеохондроз.

– Вы автор очень интересной книги «Кибержизнь, контуры будущего». Не могли бы контурно обрисовать будущую жизнь?

– Современная медицина мало чем отличается от алхимии. Через много веков после Гиппократа, после Клавдия Галена появился Парацельс, он был алхимиком, искал, по сути, эликсир, и добился больших успехов в медицине того времени. Потом открытие антибиотиков сыграло, безусловно, положительную роль и закрепило «эликсирное» мышление. Но сегодня медицина, на мой взгляд, должна вернуться к врачам древности, они были холистами, иначе мы просто все погибнем через какое-то время.

Суть медицины состояла всегда в том, чтобы увеличить продолжительность здоровой и активной жизни. Сейчас преобладает представление, что это можно будет сделать с помощью искусственных органов и чудодейственных таблеток. Я же убеждён, что медицина будущего будет в большей степени профилактической, направленной на сохранение и сбережение ресурсов, которые даны нам от природы. Проблемы здоровья будут решаться на уровне культуры и общих знаний. Люди станут понимать, что есть факторы, которые губительны для организма, гиподинамия, например, она совершенно разрушительна для человека.

Мы сегодня учим детей чистить зубы, чтобы они были здоровыми, но мы ничего не говорим о норме движений, о недостатке общего движения и недостатке шейного движения, о необходимости, допустим, спорым шагом проходить по 10 километров каждый день. Но когда мы всё-таки начнем практиковать подвижный образ жизни, то через несколько десятков лет получим поколение совсем других людей. Они будут долгожителями, будут жить до 120–150 лет, что не противоречит биологическим возможностям человека.

– Спасибо вам большое за беседу, Александр Юрьевич. Ваш метод для России может быть спасением. Я нахожусь под впечатлением от разговора. Думаю, за вами стоит правда, только правда, увы, трудно входит в нашу жизнь…

2021 год

Самобытный человек

Марина Владимировна Кудимова… Вы только вслушайтесь… Такому имени дано предначертание. И звучит такое имя, как набат.

Не случайно, что Кудимова причастна к переименованию Загорска. Сергиев Посад формировался не одно столетие вокруг монастыря, основанного преподобным Сергием. Большевик Загорский (настоящее имя Вольф Михелевич Лубоцкий), в честь которого назвали город, никакого отношения, по сути, к историческому месту не имел.

Кудимова – известный человек в литературном мире. В разное время она дважды работала заместителем главного редактора «Литературной газеты». У неё есть книги, премии, признание.

* * *

– Марина Владимировна, хочу прежде всего извиниться. Несколько лет назад вы посвятили пост поэту Евтушенко, а я знал неприглядные истории за ним и в комментариях стал человека осуждать. Потом понял, что Евгений Евтушенко для вас много значил, что вы с ним дружили и мне не надо было вообще совать нос не в свои дела. Простите меня, пожалуйста. Я переживаю этот случай до сих пор.

– С Евтушенко у меня всё было как в легенде. Он сам был легендарным человеком, и по-другому с ним быть не могло. Я жила тогда в Тамбове, а мои московские друзья решили почему-то показать Евгению Александровичу мои стихи. И я нежданно для себя получила от него письмо на пяти или шести страницах.

– Какой это был год?

– Не позднее 1975-го. И вот как вы себе это представляете? Самый известный поэт пишет какой-то девчонке… Мне тогда был 21 год, и это было для меня целое событие.

Долго разбирала его почерк, такого трудного почерка я не встречала ни у одного врача, но письмо было совершенно замечательное. Много тёплых слов, а в конце телефон и приглашение приехать к нему в гости в Переделкино.

Я не кинулась, конечно, со всех ног.

– Робость помешала?

– Нет, я была бесстрашная, но гордая. Ничего не боялась. Письмо получила в феврале, а потом, глубокой осенью, в один из приездов в Москву позвонила. Евгений Александрович ответил, и мы встретились у него дома. Всю ночь просидели и проговорили. У него была молодая английская жена, с которой мы потом подружились, и она мне много помогала.

– Евтушенко оказал вам помощь в публикации стихов?

– Нет, я никогда не пользовалась в жизни ничьей протекцией. Больше того, когда дело дошло до первой книги – а это уже прошли годы, книга вышла у меня в 1982 году, – он предложил мне написать предисловие, но я отказалась.

– От предложения такого именитого поэта? Почему? Так никто не делает!

– Потому что не хотела, чтобы меня всю жизнь потом попрекали этим. Я, к слову, не хотела вообще никакого предисловия, но по формату оно полагалось, и его написал никому не известный Сережа Москвин. Он рано, к сожалению, погиб от водки, а тогда только что окончил Литературный институт. Евтушенко обиделся, и это была первая размолвка между нами. Вообще, конечно, я могу сказать, что мы дружили, но отношения у нас были очень сложные, взгляды слишком во многом не совпадали. Он меня часто упрекал, что я ничего не делаю для своего пиара. Это правда. Я оправдывалась, говорила, что это не мой стиль, и в этом есть что-то плебейское. Он сердился. Мы ссорились, на годы расходились, но я всегда знала, что если что-то случится, то первый человек, к кому я пойду, будет Евтушенко. И ведь он вытащил из колонии моего мужа, например, отца моей дочери.

– Расскажите, пожалуйста, об этом, если можно.

– Я не хочу вдаваться в подробности. Мальчишка попал по глупости, будучи несовершеннолетним, потом его перевели в колонию для взрослых.

– Вы с ним на зоне расписались?

– Да. С мужем я была на поселении. Это за Уралом, километров 40 от маленького шахтёрского городка, где работали бывшие зэки. Вы понимаете, какие там условия, и нам было сидеть, как медным котелкам. Я была уже беременная и поехала в Москву. Пришла к Евтушенко и рассказала ему всё. Но я не знала, кто начальник управления. Меня разве