Мёртвые бабочки (СИ) - Ян Кравец

- Печальная история. Расскажешь на досуге.

На четвёртом броске Хэрроу снова выбросил двенадцать очков. Ксен удалось выбросить только девять. На пятом Хэрроу шесть-шесть, Ксен один-один.

- Ого! Ты специально стараешься проиграть или так вышло?

- Так вышло.

- Бывает. Повторюсь, тебе надо было выбрать покер, тогда у тебя на руках был бы ещё и туз, а это практически выигрышная комбинация.

Ещё бросок. Хэрроу шесть-шесть. Ксен три-пять.

- Не расстраивайся. У тебя ещё есть шансы.

- Ты уже победил по очкам.

- Верно. Но не будем останавливаться на достигнутом.

Седьмой бросок. Хэрроу шесть-шесть. Ксенобия два-один. Восьмой бросок, Хэрроу без изменений, Ксен один-шесть.

- Девятый и последний, - объявил Хэрроу.

- Начинай.

- Волнуешься?

- Нет. У тебя всё равно будет двенадцать очков.

- А вдруг на этот раз мне не повезёт?

- По очкам ты остаёшься впереди. Уже девяносто шесть.

Хэрроу бросил и получил сто восемь очков.

- Ты знаешь, что сто восемь это священное число? В Махабхарате упоминается сто восемь священных имён бога. Есть сто восемь шагов по ручью и сто восемь танцевальных движений.

- И в четках буддистов сто восемь бусин. Спасибо, я знакома с историей человечества.

- Замечательно. Серьёзно, я поражен. Когда я только услышал о тебе, я рассчитывал встретить очередного бесполезного болвана, помесь тетриса и калькулятора. Даже рассчитывал сделать тебя своим дворецким вместо Бурундука.

- Теперь-то не рассчитываешь?

- Нет. Теперь у меня на тебя другие планы.

Ксен нахмурилась.

- Планы? Ты говорил, что мы отыграем партию и разойдемся в разные стороны.

- Верно, и это очень прискорбно для меня. Но слово есть слово. Однако, партия ещё не закончена. Твой ход.

- Ты уже победил. А это, - Ксен встряхнула кости в кулаке, - всего лишь формальность.

- Возможно. Но ведь тебе не составит труда выполнить её до конца, верно?

- Верно. Не составит.

Ксен разжала ладонь над доской. Кости упали, несколько раз отскочили от зелёного сукна и остановились вверх пустыми гранями.

- Что!?

Хэрроу беззвучно хохотал, закрыв рот правой ладонью. Увидев изумлённое выражение на лице Ксен он не выдержал, откинулся на подушки и расхохотался в полный голос.

- О, господи, видела бы ты себя сейчас! "Что?!" - и такое детское, неподдельное возмущение!

- Ты шулер!

- Я? - Хэрроу поднялся, сел и весело посмотрел на Ксен, - так я и не отрицаю. Но разве ты не шулер? На чем основывается твой титул королевы костей? На умении играть? Считать? Или может на везении? Обычный математический алгоритм, не более того. Удобный инструмент для того, чтобы обчистить карманы доверчивых дураков.

- Что мешало тебе играть по тому же алгоритму?

- Чтобы девять раз выбросить двенадцать очков на пару с тобой? А какой смысл? Играть надо ради денег или ради самой игры, а с таким безупречным раскладом не получится ни того, ни другого.

Ксенобия вскочила на ноги.

- С меня хватит.

- Сидеть!

Хэрроу встал и выпрямился во весь рост. В один миг с него сдуло всю весёлость. Сейчас перед Ксен стоял человек с крысиной мордой и злобными глазками.

- Я никому не разрешаю так вести себя в моём присутствии. Исключений не бывает. Тебе будет позволено уйти, только если я это разрешу. Насколько я помню, такого разрешения ещё не было. Запомни, дорогая, в храме говорит только епископ и все слушаются епископа.

Увидев, что Ксен больше не пытается возражать, Хэрроу дружелюбно улыбнулся.

- Ведь мы ещё не пили чай, верно? Самое время заварить чашечку.

Он опустился на корточки и поочередно коснулся золотых пиал указательным пальцем правой руки. Раздался глухой звон, Хэрроу удовлетворённо кивнул и вторично положил руки на цифровой блок. Замигал синий светодиод, что-то щелкнуло, и жидкость забурлила внутри сосуда. Хэрроу надавил на крошечную панель сбоку от блока, отсоединил его и оставил в сторону. Взялся двумя руками за сосуд и разлил жидкость по пиалу. Ксен почувствовала терпкий запах перечной мяты, яблок и ещё чего-то очень знакомого, но никак не приходящего на память.

- Нравится? - поинтересовался Хэрроу, снова превращаясь в любезного хозяина. - Я старался синтезировать запах настоящего зелёного чая. Сенча с добавками. Когда-то этот сорт называли "Ледяное яблоко".

Хэрроу взял одну из пиал и протянул Ксен.

- Прошу.

Ксенобия приняла пиалу и молча поставила на ковёр прямо перед собой.

- Не нравится? - огорчился Хэрроу.

- Нет.

- Почему? Ты вообще не любишь чай? Как живопись? Как музыку?

- Не люблю. Или люблю. У меня не было шанса это выяснить. Я андроид и не имею пищеварительной системы.

- Так вот в чем дело! Ну что ж, в этом мы с тобой похожи. У меня тоже нет этих человеческих органов. Но позволь поинтересоваться, зачем они тебе понадобились?

- Я не могу пить чай. Я вообще не могу пить.

Голос Ксен полностью лишился эмоций и звучал механически. Хэрроу удивлённо на неё посмотрел, потом рассмеялся и потрепал по щеке.

- Какие глупости! Неужели ты подумала, что я предлагаю тебе вливать его в горло? Ну что ты, девочка, это было бы неразумно с моей стороны. Нет, милая, мой чай употребляют иначе.

С этими словами Хэрроу взял с подноса ещё одну пиалу и поставил на раскрытую левую ладонь. Правой рукой он обхватил левой запястье, в том месте, где у большинства андроидов располагался регулятор теплового сенсора. Надавил на сенсор так, что побелели кончики пальцев, крепко сжал зубы, выдохнул через нос. Бросил беглый взгляд на Ксен:

- Смотри внимательно, дорогая.

Сенсор сначала покраснел, потом начал чернеть и, наконец, продавился на полдюйма вовнутрь. Ксен увидела решетку тонких золотых проводов, заменяющих андроидам нервную систему. Хэрроу убрал руку, встряхнул кистью и опустил в пиалу указательный палец. Подержал его там около двух секунд, после чего коснулся пальцем контактов в сенсоре. Раздался резкий щелчок и на мгновение глаза Хэрроу заволокла дымка.

- Это прекрасно, - пробормотал Хэрроу. Он сместил пиалу от центра ладони до кончиков пальцев и стал медленно наклонять, так, чтобы жидкость из неё начала медленно стекать по ладони вниз. Большая её часть потекла в сенсор, оставшаяся испарялась раньше, чем соскальзывала с руки. Ксенобия успела заметить, как жидкость быстро разлагается на пар и нечто похожее на крошечных черных насекомых, вереницей устремившихся в руку Хэрроу. Когда пиала опустела, Хэрроу осторожно положил её на пол правой рукой, а левую руку несколько минут удерживал в одном положении. Затем он снова взялся за запястье и на этот раз стал проводить указательным пальцем круги вокруг открытого сенсора. Постепенно тот стал затягиваться, пока на запястье не осталось только темное пятнышко. Потом пропало и оно.