Сингулярность - Джей Рем

— Детально. Логично.

— Учишься с каждым разом быстрее оценивать ситуацию. Так какую сторону ты выбираешь?

— Хорошо бы добраться до трассы и заполучить машину. Как думаешь, они работают?

— Не представляю. Знаешь, в Стамбуле не работали лифты и основное электричество, но аварийное освещение имелось. Самое обидное, там было полно машин, но мне и в голову не пришло проверить их работоспособность.

— Если авто заведется, у нас есть шанс уйти от них.

— А если нет?

— У тебя есть еще идеи?

— Нет. Тогда в какую сторону идти, чтоб попасть к трассе?

— Не знаю, давай бросим монету? А там, если найдем указатели, бинго.

Макс достал из рюкзака два пистолета, один передал мне.

— Откуда? — удивилась я.

— Нас двое, ствола тоже надо два. Положи в карман. Подожди, — он взял у меня оружие, проверил предохранитель и вернул обратно.

Мы двинулись в путь. Макс шел впереди с сумкой и держал меня за руку. Идти так было тяжеловато, потому что вдвоем мы в проход не помещались, и я моталась сзади. Перила оказались высотой всего по колено, а во многих местах были очень крутые обрывы вниз, возникая около нас иногда пугающе внезапно. Кроме того, периодически поручни награждали меня синяками и ссадинами.

— Кто и зачем построил эту лестницу? — пробормотала я недовольно после очередного ушиба.

— И куда она ведет? — поддержал меня парень.

— И почему она для карликов?

— Или для гномов.

После довольно крутого подъема, который пришлось преодолевать, расцепив руки, что меня очень нервировало, мы оказались на вершине очередной горы. Наша дорожка уходила от нас серпантином и упиралась после небольшого спуска в домик. С нашего места обзора он выглядел, будто зависшим на краю горы. За ним открывался шикарный вид на большой город на побережье океана и множество мелких островков перед ним. Вода имела именно тот лазурный оттенок, о котором мы вспоминаем, когда мечтаем уехать в теплые страны на море.

— Поразительная красота! — не сдержалась я.

— Мне в тебе это нравится. Ты способна восхищаться и радоваться чему-то в любой ситуации.

— Некоторыми вещами невозможно не восхищаться, особенно когда их творец — природа.

— Она также автор и ужасных вещей.

— Каких это?

— Ну там всякие черви уродливые, слизни, клещи под микроскопом — те еще страшилища.

Я поморщилась.

— Возразить нечего. Могу только добавить всяких насекомых и змей. Знаешь, ты сейчас такую тему поднял, что я теперь боюсь, мне какая-нибудь гадость выползет под ноги.

— Не бойся, я тебя спасу.

— Ага, сначала напугал, теперь спасать собрался.

— Надеюсь, в домике нас ждет лифт до самого низа, — сказал Макс, поджав губы.

— Мечтай!

— А что, я такое видел. Это здорово, особенно когда устал после подъема, и никуда уже не хочешь идти.

— Да, а еще кровать, чтобы ты отдохнул.

— Шезлонг!

Я понимающе посмотрела на него.

— А что? Вон и море-океан. Солнце, пляж. И по коктейлю.

Незаметно за разговором мы подошли к дому вплотную. Это оказалась маленькая хижина, на крыше которой было установлено какое-то радиолокационное оборудование, представлявшее из себя две огромные тарелки, направленные в противоположные друг от друга стороны.

— Лифт отпадает, — печально заметила я.

С нехорошим предчувствием я отправилась за дом и увидела отвесную скалу, уходившую резко вниз, разрушая все мои надежды.

— Даже лестницы нет! — взволнованно отрапортовала я, подошедшему сзади Максу.

— Здесь не спуститься. Слишком круто. Придется возвращаться, — он устало потер переносицу.

— Но город вот перед нами. Там много машин. Мы можем взять любую. Столько времени потеряли. Что нам делать?!

— Успокойся, пожалуйста. Мы успеем, — Макс обнял меня.

— Мы потратили половину дня! Не успеем. Нас настигнут в дороге, где укрытия не найти. А если машина не заведется? Я не могу тебя потерять теперь!

Он прижал меня сильнее.

— И не потеряешь!

— Ты не можешь этого знать! Да ты вообще с ними еще даже не встречался, и не представляешь, что это за монстры! Настоящие чудовища!

Он погладил мое плечо в попытке успокоить.

— Хорошо, останемся здесь.

— Здесь? — я не поверила ушам.

— Со стороны города мы защищены, там обрыв. Займем позицию на крыше дома, на тарелках. Видишь, там есть лестница. Нас двое, будем прикрывать друг друга.

Я посмотрела в указанном направлении.

— Ты думаешь, у нас получится?

— Почему нет? Ты права. Внизу много всяких но, а тут у нас реальный шанс. Пойдем, посмотрим, что нам может пригодиться в доме.

— Мутанты очень сильные, могут за раз допрыгнуть до антенн, их ноги по строению напоминают лапы саранчи.

— Вокруг достаточно места, чтобы снять их еще до того, как они достигнут дома. Тарелки будут нам прикрытием. Надо попробовать закрыть пространство между ними, и получится своего рода баррикада, которая поможет нам продержаться нужное время.

Макс направился к дому, а я, окрыленная надеждой, поспешила за ним, хотя ржавые антенны не казались мне надежным укрытием. Снаружи хижина была исписана разноцветными надписями на разных языках, но, в основном, на английском. Скорее всего, это были имена туристов, забредавших в это место. Вандалов всегда и везде хватало. Наверное, внутри мы не увидим ничего, кроме туалета.

— Что здесь могло быть? — спросила я.

— Какой-то пункт связи, скорее всего.

Дверь была открыта. Там оказалось две комнаты, в одной из которых было неопознанное старое оборудование, напоминавшее панель с древним радиоустройством. Туда сразу же подошел Макс. Я открыла лежавший на столе журнал для записей, где разными почерками в таблице были выведены латинскими буквами фамилии, росписи и цифры. Такие же тетради лежали в ящиках, только они были заполнены полностью. Какой-то график дежурств. Над рабочей поверхностью панели с кнопками были наклеены открытки. На одной из них смуглая черноволосая девушка, с венком из цветов на шее, улыбалась и играла на гитаре среди пальм, на заднем плане накатывали спокойные волны моря, а надпись гласила «Aloha from Hawaii».

— Неужели мы на Гавайях, — обомлела я.

— Тогда мы просто обязаны выпить по коктейлю и отправиться купаться.

— И не говори. Гавайи у меня всегда ассоциировались с шикарным отдыхом, пляжем, танцами в странных букетах на шее, — вздохнула я.

— Когда все закончиться, мы приедем сюда на праздник жизни, если захочешь.

— Не захочу. Желаю только, чтобы мы отсюда выбрались в сохранности и больше никогда не возвращались.