Любовный кусь - Анна Рыжак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все это лирика. – Я тоже откинулась на спинку диванчика, он пристально проследил за моей позой и улыбнулся еще шире. – Расскажи, как ты себя чувствуешь? Какое у тебя сейчас эмоциональное состояние?
– Когда тебя увидел, сразу стало лучше, и мир вокруг преобразился.
– Антон, – одернула я его. – Я серьезно.
– Я тоже.
Я отвела от него глаза, смущенно улыбнулась и покачала головой.
– Подхалим…
– Ты заметила, что, когда я подошел к столику, у тебя участилось дыхание?
– Не-а. – Я начала хихикать, с ним невозможно было разговаривать с покер-фейсом[58]. – Давай по делу, Антон. Или я уйду. У меня еще очень много дел.
Он нахмурился.
– Ладно-ладно. – Троцкий немного поерзал на диванчике и посмотрел в сторону витрин с пирожными. – С чего бы начать? Хм… У меня сегодня стабильное психологическое состояние и четкие личные границы.
– Отлично. – Я кивнула и поиграла со смятой салфеткой, он склонился к столу и начал делать то же самое. – А что насчет твоей бывшей девушки? Вы сталкивались с ней в коридорах общежития или в учебном корпусе?
– Ага.
– Что ты чувствовал в такие моменты?
– Неприязнь… Она приходила к нам в комнату и просила меня вернуться к ней. Но я проигнорировал эту предательницу! Сейчас у меня открылись глаза. Теперь я вижу ее в другом свете, без налета влюбленности. Характер у нее – мрак. Вредная, обидчивая, ревнивая, постоянно названивает и пишет бесконечные сообщения, хочет до сих пор контролировать меня. Уверен, что ты, например, не такая. Ты – ангел во плоти! Угостить тебя кофе? Почему мы сидим за пустым столом? Что тебе заказать? Официант! – Он подозвал персонал взмахом руки.
– Я буду вино из одуванчиков и собачье сердце, – пошутила я.
– Оу… Любительница литературы? Знаешь, я тоже завсегдатай библиотеки. Обожаю читать именно на бумаге! К концу календарного года мне завели уже третий формуляр. А может, и четвертый! Библиотекарь не может нарадоваться, когда я прихожу за книгами. Для меня всегда готова подборка классической литературы, а еще ужастиков. Обожаю Стивена Кинга. Пожилая дама просто в восторге видеть гуляющего среди стеллажей статного, привлекательного парня. Ну это я про себя! Молодой человек с книгой в руках – это такая редкость сегодня! Согласись? Вот недавно взял томик стихов. Прочитал книгу залпом на ночь глядя и потом не смог уснуть из-за нахлынувших чувств. Словно влюбленный подросток!
Он с выражением прочитал для меня стихотворение наизусть. Я была в восторге! Еще ни разу никто из парней не декламировал стихи для меня.
Видимо, восхищение отражалось в моих глазах, потому что Троцкий был польщен. Он скромно улыбнулся и опустил взгляд. Но потом поднял глаза и начал хищно высматривать официанта. Выражение его лица изменилось за секунду. Мне даже стало не по себе.
– Можно побыстрее? – Его глаза сверкнули яростью. – Вы заставляете девушку ждать! Принесите меню и вазу для цветов! Я должен объяснять вам такие элементарные вещи?!
Парень, обслуживавший мой столик до прихода Троцкого, что-то жалобно промямлил про большую загруженность зала, но потом принес меню и ушел за вазой, вжав голову в плечи. Мне стало жаль его.
– Не нужно было грубить, Антон!
Его лицо тут же смягчилось.
– Я хочу, чтобы тебя обслуживали на высшем уровне. Ты достойна самого лучшего отношения. К тому же он уже забыл о моих словах… Итак. О чем мы говорили? Ах да. Про стихи. Тебе понравилось? Мой дядя, кстати, поэт и по совместительству мэр одного из ближайших городов. А ректор нашего университета – его друг. Недавно ходил к дяде в гости, так ректор хотел мне отдать котенка бирманской породы. Но я-то знаю, что комендант ни за что не позволит завести котика. Пришлось отнекиваться. Так жаль! Я обожаю этих пушистиков!
Мой рот открылся от удивления, и он просиял оттого, что смог меня впечатлить. Я решилась на неудобный вопрос:
– Почему ты тогда живешь в общежитии за городом, если у тебя такие связи? Ты мог бы попросить ректора место в центре, прямо возле учеб…
– Не хочу подачек, – перебил он меня. – Мне нравится, когда все честно.
– Это вызывает уважение. Ты большой молодец!
Троцкий улыбнулся и взял меня за руку.
– Хочешь, я принесу тебе сборник стихов с автографом автора?
– А о чем пишет твой дядя?
Его глаза забегали.
– Так… О всяком…
– Я не люблю стихи, если честно. Больше прозу. Желательно крупную форму.
– Все девчонки любят крупную форму, – подмигнул он.
Я смущенно усмехнулась.
– Сразу видно, что вы с Сержем очень много общаетесь. У вас одно чувство юмора на двоих.
– Мы названые братья. – Троцкий расплылся в улыбке. – Учились вместе в лицее, в одном классе. А потом вместе поступили в университет. В прошлом году жили на разных этажах, это было неудобно. На первом курсе ему дали общежитие в другой части города: приходилось его затаскивать через окно вместе с гитарой, когда он приходил после полуночи на наши субботние вечеринки.
– Серега тебя учит играть?
– Ага. Я тоже его учу играть, в некотором роде.
– На чем же?
– На нервах.
Я засмеялась, а Антон – нет.
Нам принесли кофе, и я попыталась вернуть разговор к чему-то, смутно напоминающему психологическую консультацию.
– Разрыв отношений как-то влияет на твою учебу, на занятия другими делами? Бывают ли приступы апатии или моменты, когда ничем не хочется заниматься, только думать о бывшей? Как справляешься с этим?
Он вздохнул и о чем-то с полминуты размышлял. Потом пересел на мой диванчик и обнял меня за плечи. От него пахло просто чудесно! На горячей коже и темно-зеленом вязаном свитере парфюм звучал дорого, статусно, благородно, маняще и притягательно. Теплота ванили, пикантность специй, сладость мороженого, пленительные цветы, бархатная древесина, густая амбра… Я чувствовала, как моя крыша медленно отъезжает. А еще эти бездонные глаза напротив и голос с томной хрипотцой.
– Я больше не хочу разговаривать об этом. Нинка для меня – прочитанная книга… Думаю, что уже пришел в себя, хотя это было непросто. Твое общество снова вдохнуло в меня жизнь. Поэтому если ты хочешь меня приободрить, давай поговорим о чем-нибудь другом. – Он проникновенно посмотрел на меня влюбленными глазами цвета эспрессо, а потом поцеловал в тыльную сторону ладони. – Если ты хочешь меня спасти от душевных терзаний, то больше не будешь поднимать эту тему, хорошо? Боже, Виолетта… Ты
