Одиннадцать - Владимир Васильевич Митин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
― Да успокойся уже, ― слышал Ганс хриплый успокаивающий голос присевшего на одно колено стражника, гладившего по волосам служанку. ― Он выходил из поместья, сказал по делам пошёл. Тебе наверное привиделось…
В этот момент за открытой дверью особняка послышался ужасающий женский визг, крик, а за ним череда отборного мата мужским баритоном.
― Здравия желаем, ― доброжелательно обратился Ворон, подойдя к воротам вплотную и предъявляя жетон. Он прекрасно знал что там случилось, но приходилось играть роль проходившего мимо служителя закона. ― Следователь Управления Ганс и моё сопровождение.
Он осознавал, что их сюда без особых санкций Тэрена бы не пустили, приди они тогда, когда хозяева осознают произошедшее, и вряд ли расскажут и покажут всё, что нужно.
― Что у вас случилось? Мы разыскиваем одного маньяка, орудующего в городе, ― продолжал инспектор, внимательно наблюдая за происходящим.
Стража в этой суматохе находилась в некотором замешательстве и он сумел рассмотреть происходившее внутри двора особняка. Молодой крупный парень в мягком халате из Ашу на голое тело стоял на лестнице, выходящей из особняка. Его рука, в которой был пузырёк с зельем, застыла не донесённая до рта. По выражению его лица сразу можно было понять, что он приходит в себя после знатной попойки. Небритые полные щёки и двойной подбородок говорили о том, что гулянка продолжается не первый и не второй день. Его друзья, постепенно выползающие за ним на свет, выглядели ничуть не лучше.
Из небольшого деревянного домика, приютившегося у небольшой веранды в сторону особняка бежала молодая женщина в наполовину снятой гэларской тоге. Она-то и голосила на всю улицу. Судя по красным от крови ступням до лодыжек и безумным глазам, она увидела там что-то неимоверно страшное.
― Похоже, что это то, что мы ищем, ― заявил инспектор, не дождавшись ответа, повернулся к сопровождавшему его десятку бойцов, успевших подтянуться из других улиц, и приказал, ― взять под контроль место преступления! Успокоить гражданских, обеспечить мне спокойную работу.
Солдаты грохнули рукоятями мечей о щиты в знак того, что поняли приказ и занялись зачисткой периметра. А сам Ганс спокойной походкой направился прямиком в сторону того самого домика. Один из стражников было попытался ему помешать, но на его пути встали двое бойцов, оттеснив его щитами. Вслед за следователем двинулись ещё двое.
Никто более к беседке идти не осмелился. Несмотря на это сопровождающие встали у самого входа, положив руки на рукояти мечей и выставив щиты, давая понять, что следом за работником Управления никто не войдёт.
Как и следовало ожидать, как только Ворон перешагнул порог, перстень на пальце завибрировал с большой силой. Кровавый след тянулся от порога в одну из небольших комнат. Небольшая кровать сдвинута, а на деревянном полу красовался уже знакомый магический круг с символами. Похоже что Эрид не сдерживался и иногда царапал символы и знаки на деревянном полу ритуальным кинжалом, а не только вырисовывал их кровью. В центре круга покоился связанный зайцегон, у которого не хватало обеих лодыжек. Одна из них сейчас покоилась в его сумке, а вот вторая не известно где. Конечно Ганс слышал, что по поверьям лапки кроликов приносят удачу, но чтобы воспринимать это вот так буквально…
Около входа в комнату большой массой противной жижи лежала кожа перевёртыша вместе с одеждой. Ганс наклонился к ней, ибо видел её впервые. Нисса в дневнике описывала то, что видела в библиотеке, но там она фактически разложилась и была фактически неузнаваемой, а здесь почти в целости. Кожа выглядела настоящей, лишь противная вонючая слизь портила картину. Волосы, родинки и шрамы на коже, даже жировые складки, всё повторяло человека. Похоже что сероватая слизь и ускоряла процесс превращения в виду. Он не стал терять времени, нашёл в доме большой таз, при помощи щипцов и подручных средств переложил субстанцию в него, накрыл плотной тканью. После чего вышел с ним на улицу.
― Делай с этим что хочешь, а в течение часа ЭТО должно оказаться на столе у патологоанатома в Управлении, ― строго приказал Ганс одному из солдат, вручая в руки таз. ― Скажешь, что от меня и срочно. Тряпку не открывать!
― Будет исполнено! ― отозвался тот, сильно опешив от такого неожиданного и ответственного задания.
Следователь быстро вернулся обратно в дом и не видел как боец с минуту простоял в ступоре, перекинулся с напарником несколькими словами и рванул бегом из особняка, похоже о чём-то сообразив.
Разобравшись с одной проблемой, Ворон приступил к следующей ― осмотру места преступления. Жертва снова связана и раздета. Судя по разговору у поместья, перевёртыш ушёл из особняка в одежде жертвы. Ганс взял пробы крови из нескольких мест в доме, но не особо надеялся на то, что экспертиза покажет что-либо странное, кровь явно принадлежала жертве. Осмотр дома показал, что дворецкий жил скромно, не употреблял алкоголь и наркотики, сам готовил простую пищу. Зато много читал. И очень любил семью. Из упавшей со стола во время драки с преступником небольшой шкатулки сорвало крышку с нарисованным портретом семьи, и выпала на пол стопка писем, разлетевшись по окровавленному полу.
Сыщик вышел из дома и устало сел на последнюю ступеньку лестницы, ведущей к крыльцу и тяжело вздохнул. Он провёл внутри достаточно много времени. Достал флягу и долго пил, после чего тихо произнёс, обращаясь к солдату, стоящему неподалёку:
― Тело зайцегона грузите на носилки и транспортируйте в Управление на вскрытие, накроете его чем-нибудь. Некоторые вещи там помечены моими специальными пометками и листами с записями, их тоже доставьте. Домик после этого опечатать до окончания следствия.
― Будет сделано, ― отсалютовал боец.
― Да, и не в службу, а в дружбу, опросите охранников на входе, прислугу: мол чем занимался сегодня наш заяц, куда ходил, с кем, когда пришёл, сколько не было и всё такое. Вот вам перо и чернила. Всё, что узнаете, отправите на моё имя в Управление. После этого ― свободны.
― Конечно, сделаем, ― расплылся в улыбке молодой пехотинец, похоже он любил с людьми общаться.
― Вот и славно, ― улыбнулся Ганс, поднялся на ноги, достал из висящего на поясе кожаного кошеля пару треугольных серебряных монет и вложил их в руку удивлённого солдата, похлопал его по плечу и
