Притяжение века - Наталья Ручей

– Как чувствовала, что такой гость будет, – похвалила сама себя. – Да и хозяйке не помешает сдобного съесть, совсем исхудала из-за этого графа.

– Почему ты уверена, что ее худоба из-за лорда Блэкберна? – удивился Чарльз Энси, главный конюший.

– Хватит обсуждать хозяйку! – прогремел дворецкий. – И чтобы вы знали, в Лондоне большую часть времени леди Элфорд проводила с лордом Лэнгли.

– Лицемер! – возмутилась повариха. – Ты сам думаешь, что причина того, что миледи так хорошеет – граф, иначе не строил бы из себя дурака и не впустил его!

Дворецкий проигнорировал обвинение, приказав поторопиться с булочками, и вернулся на свой пост. Он знал, что булочки графу понравятся, как знал и то, что леди Элфорд нравится граф. Такой мужчина сумеет удержать их хозяйку и никогда не позволит, чтобы она стала прежней.

Все слуги молились об этом, благословляя двойное падение леди Элфорд. И Билли, наконец-то свободно чувствует себя в этом доме, и Джесс больше не волнуется за мальчишку. Тот совсем осмелел, преследует миледи и вынуждает то выслушать его детскую болтовню, то, наоборот, притихнет, обнимет ее и просит рассказать что-нибудь. Сегодня вот до прихода его светлости миледи рассказывала мальчику сказку.

– Так что дальше? – нетерпеливо спросил Билли, съев три булочки с вкусным чаем. – Что там дальше?

Чуть помедлив, Мэри сказала:

– А что может быть дальше? Все как обычно. Принцесса вышла замуж за принца. Все счастливы.

Билли нахмурился, чмокнул ее в щеку, взял одну булочку и соскочил с софы.

– Я лучше пойду, из-за графа ты покраснела и растерялась. Там не было никакой принцессы.

– Как не было?

– Ты рассказывала о лягушке. Принц и лягушка. Забыла, я же говорил.

– Ну, вот! Лягушка оказалась принцессой.

– Тогда ты пропустила самое интересное, как с нее слазила зеленая шкурка!

– По-твоему, это самое интересное в сказке?

– Ну, да, не свадьба же.

После того, как мальчик убежал, Михаэль не удержался от смешка.

– Надо же, я заставляю твое лицо менять цвет.

– Я лучше сниму шкурку с лягушки, чем соглашусь с этим.

– Да мне и не нужны доказательства, – улыбнулся граф, закинув ногу на ногу. – Достаточно вспомнить твое пунцовое личико в доме Уинслоу, когда я тебя поцеловал, и когда ты, ответив на мои поцелуи, вдруг поделилась своей эротической фантазией.

– Это не было эротической фантазией!

– Ну, конечно, было. Когда ты заставила меня представить тебя в огромной ванной, в пене, со следами от моих поцелуев…

– В моей фантазии о ваших поцелуях не было и слова!

Граф резко поднялся, подошел к двери, закрыл ее, остановился напротив Мэри. Она смотрела на него со смесью страха и… ожидания. Он не привык разочаровывать леди.

– Ты права, сладкая, – Михаэль склонился над ней, – забудем о пустых разговорах и перейдем к практике.

Она вырвалась, быстрым шагом направилась к двери. Он остановил ее, оттесняя к стене, и пригвоздил предупреждающим взглядом: сопротивление бесполезно.

– Вы не можете удерживать меня силой.

Показалось, или всхлипнула? Показалось. Просто растерянна и сама страшится страсти, которая вспыхнула между ними. Он самодовольно улыбнулся, приблизил свои губы к ее.

– А вот этим? – взял ее дыхание в плен. – Этим смогу?

И снова прошелся в миллиметре от ее губ, и снова отступил, дразня. Секунду она беспомощно смотрела на него в упор, потом улыбнулась и… он не верил… прикоснулась к его глазам. Граф смиренно прикрыл ресницы. Пусть думает, что сама принимает решение, хотя, видит Бог, у нее не было выбора.

Другая ее рука прикоснулась к его голове, прошлась ласково по прядям, замерла. Он открыл глаза, позволив увидеть себя без привычной маски холодности, и попросил. Он. Попросил.

– Прикоснись ко мне.

Он видел, она поняла, чего именно он ждет от нее. Сомнение мелькнуло в потемневших озерах, но желание уже выплеснулось, оно было неудержимо, как и его.

Ее рука опустилась вдоль его тела. Прикоснулась. Мало! Хотел большего! Сдержав стон удовольствия, приказал. Он. Приказал.

– Сильнее.

Она послушно надавила на его член, их взгляды соприкоснулись. Желание. Страсть. Обоюдная. Сейчас.

– Еще.

Она покорно подчиняется. Влажная ли она? Он хочет проверить, но заставляет себя ждать, чтобы не ошибиться, чтобы она наверняка раскрылась для него. Но она раскрывает его, пуговица за пуговицей, пока не выпускает его на свободу.

Он задирает подол ее платья, погружаясь в вырез панталонов.

– Влажная, – шепчет удовлетворенно. – Для меня.

Их руки двигаются в одном ритме, взгляды и дыхание неразрывны. Она прогибается, пытаясь еще больше приблизиться, насаживается на его пальцы.

– О, Боже, – всхлипывает. Теперь наверняка всхлипывает, он уверен. И снова: – О, Боже!

– Ты путаешь имена, сладкая, – он смеется ей в губы, – я не так свят.

Она не слышит его и повторяет:

– Боже…

– У меня другое имя. Скажи его.

Он убирает один палец, и она протестующе стонет.

– Скажи мое имя.

Она открывает рот, смотрит ему в глаза и туман рассеивается. Он чувствует, как ледяным хрусталем оборачивается ее страсть, и он снова возвращает свою маску. Ему плевать на ужас в ее глазах, он ничуть не раскаивается. Он не позволит ей нанести удар первой. Не она. Не имеет права.

Он отпустил ее, отвернулся, приводя себя в порядок.

– К чему это лицемерное притворство, леди Элфорд? – Он выдерживает ее растерянный взгляд. Ему смешно, но смеяться не хочется. – Словно я покушался на вашу девственность…

Она отшатнулась, как от удара. Он ожидал пощечины. Нет, сдержалась. Но ему хотелось ее спровоцировать, вывести из себя, чтобы она почувствовала такую же боль. Ноющую, липкую, которую невозможно отогнать, о которой невозможно забыть.

Он не позволит ей отряхнуть перышки и продолжить спокойно жить. Она перевернула его жизнь вверхтормашками. Он нанес ей второй удар, более острый.

– Это была игра, сладкая. От начала и до конца. Неужели ты могла поверить, что я соблазнился тобой? Признаться, эрекцию изобразить сложно, но если закрыть глаза…

Она вздрогнула, покачнулась. Не упадет? Нет? Какая жалость. Он бы с удовольствием наступил на ее черное сердце. Да. Сердце. В него он нанес третий, контрольный удар.

– Неужели ты всерьез надеялась, что я позарюсь на подпорченный товар? Я уже говорил раньше: ты не подходишь ни на роль жены, ни на роль любовницы для моего брата. И если ты не годишься для виконта, менее всего тебя можно представить рядом с графом.

Он послал ей надменную улыбку и вышел.

Глава 28

Спустя несколько дней после визита графа, Мэри заставила себя выходить из комнаты, потом – из дома, а чуть позже ЭлфордХауз, это старинное имение в глубинке Англии, взяло ее в свои объятия. Лето прикасалось к ее лицу жарким ветром, духота убивала аппетит и оттачивала фигуру, гордость берегла глаза от бесполезных слез, а тоска и давящее чувство одиночества подталкивали к общению.