Черный гусар - СкальдЪ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце августа отправился в Петербург. Началась учеба. В столицу вновь прибыл полковник Бердан, который привез образец новой винтовки. Назначили новые испытания.
Тургенев вернулся из Германии и предоставил на суд общественности солидный очерк на сто с лишним страниц «По горам и пескам Средней Азии». Он не удержался, и на титульном листе указал: «записки составлены на основе рассказов боевого офицера, непосредственно участника событий, изъявившего желание сохранить свое имя в тайне».
Брошюра оказалась написана великолепным языком, образно, ярко, и вызвала в столице, да и во всей России немалый интерес. Теперь люди хотя бы начали задаваться вопросами — где находятся Ташкент, Самарканд и Бухара, и что там делает русская армия. Но все же, Тургенев напрасно указал этого самого «боевого офицера». Ведь любопытные наверняка захотят приоткрыть тайну.
Хмелёв выполнил свое обещание и наконец-то познакомил меня со своим протеже. Им оказался отставной поручик с несколько странным именем Владимир Оттомарович фон Баранов. Я такого по прежней истории не помнил.
— Талант! Самородок! — хвалил его Хмелёв. — Настоящий инженер, тем более, честный, принципиальный и держит слово. Бывший военный, так что вы с ним поладите.
После таких рекомендаций, еще не зная Баранова, я уже проникся к нему некоторой симпатией. Встречу Хмелёв организовал у себя в квартире и, представив нас друг другу, оставил наедине в собственном кабинете.
— Итак, Владимир Оттомарович, мой друг господин Хмелёв уже рассказал вам обо мне? — я внимательно смотрел на высокого, гладко выбритого, с пышными усами, прямым длинным носом и твердым взглядом человека. Не так давно ему исполнилось тридцать лет.
— Да, Михаил Сергеевич, — поручик в отставке так же внимательно меня изучал. Кажется, его несколько смутил мой юный возраст. — Но прежде чем мы начнем, позвольте поинтересоваться вот о чем. Насколько я понимаю, вы боевой офицер, служите в 5-м Александрийском гусарском полку. Вы кого-то представляете или действуете от себя?
— Я представляю определенную группу людей, которая заинтересована в прогрессе России и техническом развитии ряда направлений.
— Могу я услышать их имена? А то все это звучит несколько расплывчато.
— Имена вы услышите. Но позже, если мы с вами поладим. Вы же приехали из Казани? Чем вы там занимались? Какие идеи мечтаете воплотить в жизнь?
— Хорошо, я вам верю… В настоящее время я разрабатываю проект газового освещения Казани. Так же намереваюсь наладить продажу газовых осветительных приборов собственного изобретения. Но есть у меня и еще кое-что… Первый в мире проект телефона! В Европе данное направление активного развития пока не получило, так что мы можем стать новаторами.
Я смотрел на отставного поручика и не мог поверить в удачу. И благодарить за нее следовало Хмелёва. Именно через его связи удалось познакомиться с Барановым. И как только он сумел найти такого инженера, да еще и в Казани?
Некоторое время я расспрашивал его о телефонах и всем, что с ними связано, а затем перешел к деталям.
— Господин Хмелёв дал вам прекрасные рекомендации, как человеку честному, слову которого можно верить. Так что сразу перейдем к делу. Что вам требуется для реализации своего проекта?
— Оборудование. Его необходимо закупить в Европе. Пятьдесят телефонных стоек, четыреста пудов толстой проволоки, пять тысяч изоляторов, четыреста катушек, столько же электромагнитных капсюлей*, десять пудов тонкой проволоки и пять коммутаторов.
— То есть, вам нужны деньги?
— Да, именно деньги.
— Скажу откровенно, мне нравится ваш проект, Владимир Оттомарович, — я встал и прошелся по комнате. — С какой именно суммой вы готовы начать?
— Двенадцать тысяч рублей.
— Вы их получите, но под расписку, — решил я. Собеседник не мог скрыть удивления. Еще бы, молодой штабс-ротмистр, который располагает подобными деньгами и готов их тратить, неизбежно вызовет вопросы. — Но вначале я хочу получить от вас пошаговый план развития, смету и документы на оформление нашего будущего предприятия. Уставной капитал поделим таким образом: 51 % отходит мне, 49 % вам. Так же впоследствии вам надо будет патентовать все открытия и удачные инженерные решения. Это обязательные условия.
— Кхм… Все это несколько необычно и в чем-то даже обидно. Вы не находите? — он встал и смотрел на меня странным взглядом. Наверное, в его голове не укладывалось, что офицер способен таким образом вести дела, обговаривая их как какой-то купец. Кажется, Баранов думал, что просто получит деньги. А затем, радостно насвистывая увертюру, отправится их «осваивать» в самом комфортном для себя темпе.
— Владимир Оттомарович, что вы так взволновались? Мы же с вами затеваем серьезное дело, у меня есть обязательства перед моими товарищами. Естественно, мы хотим получить какие-то гарантии. Вы переживаете о том, не поступят ли с вами дурно, после того, как вы все организуете? Нет, не поступят, даю вам свое слово. Вы можете еще раз поговорить с господином Хмелёвым на тему, можно ли мне верить.
— Нет, что вы, Михаил Сергеевич, — он немного взволновался, решив, что обидел меня. Офицеры к собственной чести относились весьма щепетильно, и прямо сейчас мы могли и поругаться. — Просто мне надо подумать, — он потер лоб. — Вы так рьяно начинаете…
— Думайте.
Мы расстались. Но я знал, что фон Баранов никуда не денется. Для своих проектов ему нужны деньги. А деньги под телефон ему пока никто не даст — в России считают, что это большой риск и спорное предприятие. Вот через два-три года у него отбоя не будет от желающих войти в долю. Так что он вернется, и стратегию развития нашего товарищества принесет. Надо только для него название соответствующее придумать.
И действительно, через неделю фон Баранов предоставил подробный план и написав расписку, получил от меня двенадцать тысяч рублей. Новая фирма получила название «Держава». Имя выбрали исходя из принципа солидности, надежности, ориентированности на государство и царскую семью.
Правда, фон Баранов пытался протолкнуть что-то наподобие «Первое товарищество телефонных линий имени…» или «Санкт-Петербургский торговый дом всеобщей связи на паях». Подобное выглядело в порядке вещей и показывало, что в нынешней России еще плохо понимают, что такое точность и емкое запоминающееся название.
Рисковал ли я, вручая деньги малознакомому человеку и во многом надеясь на эфемерный успех? Возможно, в чем-то и рисковал, но успех был совсем не эфемерным, само направление казалось невероятно перспективным, план Баранова вызвал доверие, да и он сам произвел впечатление честного человека.
Мы выпили за успех нашего нового дела и Владимир Оттомарович незамедлительно приступил в работе. Купив
