Чуть выше неба - Катерина Снежинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я тоже должен извиниться за своё поведение, — негромко признался Мик, подсаживаясь к Лан. — Не стоило мне срывать на вас злость.
— По-моему, ничего такого вы не сказали, — пожала плечами Кайран, изящно ощипывая листочки с клубники.
Мачеха могла бы гордиться манерами падчерицы. Вот только демонстрировала воспитание аэра не потому, что в столь блистательном обществе оказалась. Просто аппетит пропал начисто. И не у неё одной, кстати. Натери тоже на блюда не смотрел. Сидел, крутя почти полный бокал с вином, думая о чём-то своём.
— И всё же…
— Ну, считайте, что вы извинились, — оборвала его Лан. Пожалуй, прозвучало это излишне резко. — Ну вот, теперь мне придётся прощения просить.
— Не придётся, — улыбнулся элв, став раз в десять симпатичнее. Хотя его и без улыбки уродом никто не назвал бы. — Я вполне понимаю ваше раздражение.
— Поговорим о моих настроениях?
— Не хотите? И не нужно. Можете предложить тему для беседы?
— Вас Натери сюда послал меня развлекать? — ощетинилась Кайран, с досады откусив сразу половину немалой ягоды.
И напоминая себе, что эмоции стоит держать в узде. Не дело это, огрызаться на ни в чем не виноватых элвов. Такими темпами вся беседа сведётся к взаимным извинениям.
— А что, на Грехе свет клином сошёлся? — процедил аэр тоже не слишком вежливо. — И всё в этом мире совершается по его указке?
— Я только что подумала: если продолжать в таком тоне, то мы прощения друг у друга просить устанем, — усмехнулась Лан. — Предлагаю начать заново. Вот, например, скажите, почему вы его так не любите?
— Хорошая тема для разговора, — хмыкнул блондин. — А другой нет?
— Да мне просто хотелось… Ладно, не важно.
Кайран вытянула из блюда ещё одну клубничину. Правильно умные говорят: иногда лучше жевать. По крайней мере, ничего лишнего не ляпнешь.
— Вам хотелось узнать о нём побольше, — кивнул Мик. — Вполне понятное желание. Только вот много не расскажу, просто не смогу. К числу моих друзей Натери никогда не относился. И в откровения мы не пускались. Если хотите, могу объяснить, почему я его не люблю.
Лан поспешно кивнула, заталкивая в рот ягоду целиком.
— Понимаете, мы в равных условиях. Обоих королева приблизила к себе. И милостей от неё получаем одинаково. Немилостей, впрочем, тоже. Только вот мне такая жизнь претит. А Грех ей искренне наслаждается.
— Зачем же вы так живёте, если противно? — не выдержала аэра.
Ничего не скажешь, клубника была отборной, крупной. Но недостаточно большой, чтобы наглухо рот заткнуть.
— А вы? — элв искоса глянул на девушку, улыбнувшись не слишком весело. — Порой играем мы, иногда играют нами… Впрочем, это тоже всё маска. Противно не противно, а жить в полуразваленном замке, торчащем посередь никому не нужных болот, не имея средств, чтобы сбагрить замуж трёх сестёр, ещё противнее.
— Знаете, как это называется?
— Знаю, — кивнул Мик. — Лицемерие. Себя я люблю ещё меньше.
— А, может, стоит перестать страдать? Вернуться в свой замок и там жить честно, но бедно. Или научиться наслаждаться, как Даймонд?
— Вы на меня разозлись, — констатировал блондин, переходя с меланхоличного тона на холодно-деловой. — И начинаете его защищать. Скажите, Лан, а вы что выбрали? Кажется, учитесь получать удовольствие от грязи и вранья?
— А не пойти бы вам со своими предположениями?.. — Кайран едва сдерживалась, чтобы не указать элву точный адрес для прогулки.
Кажется, нервы у неё всё-таки нашлись. Правда, изрядно потрёпанные.
— Вполне справедливо, — снова кивнул Мик. — Но раз уж я влез не в своё дело, то стоит довести до конца, вам не кажется? Мерещится мне: вы всё ещё плохо представляете, что предлагает Грех. Товар лицом не продемонстрировали.
— Что вы можете такого показать, чего я не видела?
— Пойдёмте.
Мик встал, протянув Лан руку — не предлагая помощь, а будто требуя.
— Куда это ты намылился? — встрепенулся Истэр хохотнув. — Не собираешься же ты аэре местные красоты показывать.
— Именно это я и собираюсь сделать. Прогуляемся до ручья и прихватим пару охлаждённых бутылок. А то вино степлилось, да и то ты почти всё выдул.
— Знаем мы такие прогулки, — радостно ухмыльнулся круглоглазый. — И где они заканчиваются тоже…
— Заткнись, — тихо посоветовал Натери — равнодушно так, словно его заставили.
Странно, но Истэр на самом деле закрыл рот. Пожал плечами и переключил всё своё внимание на жареную курицу.
— И что я должна увидеть в ручье? — хмыкнула Лан, когда руины остались за спиной. — Реальное количество прихваченных бутылок? Знаете, пьянством меня не удивишь.
— К ручью мы с вами не пойдём, — с убийственной серьёзностью ответил Мик. — Просто сделаем крюк и вернёмся к поляне с другой стороны. При дворе я многому научился. Например, узнал, что подслушанный разговор может облегчить жизнь.
— Так мы идём подслушивать, — буркнула Кайран, подбирая полы камзола, чтобы они за кусты не цеплялись.
— Я понимаю, вам это претит, но…
— А вы абсолютно уверены, что мне это претит? — перебила его аэра. Видимо, день сегодня был особый — праздник Необязательной Вежливости. — Честно говоря, с детства этим не занималась. Но совесть мне до сих пор по ночам спать не мешает.
Мик чуть нахмурился, правда, комментировать её высказывание не стал. Только приложил палец к губам, предлагая, видимо, вести себя потише. И поманил Лан, предупредительно отодвигая в сторону колючие ветки шиповника.
* * *
— Так, значит, у тебя точно нет никаких видов на аэру Кайран? — осведомился Истэр, обгладывая куриное бёдрышко с изяществом бродяги, с неделю не видевшего еды.
Заляпанные жиром манжеты его явно не заботили. Впрочем, с таким обилием кружев к еде вообще подходить не стоило. Наверное, у маленьких аэров, прежде чем обучать их столовому этикету, вырабатывали навык не жевать вместе с бутербродами предметы собственного туалета.
Впрочем, те же самые манжеты успешно заменяли господам салфетки, за которыми тянуться лень. По крайней мере, круглоглазый, недолго думая, утёрся кружевами.
— Даже если и имеет, то тебе не скажет, — лениво протянул Канелл, щурясь на солнышко.
— Это ещё почему?
— Потому что ты тут же всем об этом растреплешь, — чернявый прикусил свежесорванную травинку и откинулся назад, опираясь на локти. — И сплетня непременно дойдёт до ушей Её стервозного Величества, несравненной Арики. Тогда
