Ариссьель. Жизнь после смерти - Лиз Бурбо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я снимаю великолепные апартаменты в престижном отеле в центре Монреаля, в стратегически удобной точке, близкой к аэропорту. Управляющий отелем – мой знакомый, которому я уже делал несколько одолжений. Мы подписываем договор аренды, очень выгодный и для него, и для меня. С этой стороны проблем нет. Что касается Моны, она воспользовалась моим предложением пожить еще год в нашем доме с моей оплатой расходов на его содержание.
Год спустя, дождавшись ее переезда, я продаю дом, а потом покупаю роскошные апартаменты класса люкс в Лавале, где без труда могу найти помощников для ведения хозяйства.
С того дня я больше ни разу не виделся ни с Моной, ни с детьми. Обещанная сумма автоматически перечислялась на банковский счет Моны, а дети постоянно находили хорошие отговорки, чтобы избегать встречи со мной. И так было до того дня, когда Карина сообщила мне, что она и Бен больше не хотят ничего обо мне знать.
Не могу сказать, что я чувствовал в тот момент: я думал лишь о финансовой стороне вопроса. После стольких лет, проведенных с Моной, моей милой Моной, я вел себя как покупатель в магазине, который делает выбор между двумя пиджаками. И ведь только сейчас я осознаю, как сильно я грустил, переживая развод. Я чувствовал себя ужасным неудачником, ведь в браке, как муж, я потерпел полный крах, да и как отец тоже. И каждый раз, когда боль прорывалась наружу, я подавлял ее, находя способы развлечься. К счастью, в делах я был успешным, и это меня утешало. Работа отвлекала меня от грустных мыслей.
Пока я пребывал в своих печальных раздумьях, появился МИШАЭЛЬ:
– Поздравляю Ариссьель, ты молодец! У тебя уже хорошо получается наблюдать за событиями, отмечая про себя те моменты, когда твое эго лишает тебя способности чувствовать. Сейчас ты снова открываешь в себе способность чувствовать, испытывать внутренний трепет, и это очень поможет тебе, когда ты снова вернешься на Землю. Но знай, что по возвращении на Землю все не будет складываться идеально просто потому, что ты будешь признавать присутствие эго. Помнишь, когда-то я уже говорил тебе об экзаменах, которые нужно сдать, чтобы проверить, действительно ли хорошо ты усвоил урок?
– Скажи, а сложно сдать такой экзамен? Я сомневаюсь, что помню все-все, о чем ты мне рассказывал.
– Не волнуйся, все знания уже прописаны внутри тебя, но тебе понадобится сильная воля, чтобы противостоять своему эго. Для вас, людей, самое сложное испытание на Земле – это находиться в окружении других людей, у которых сформировалось сильное эго и которые забыли о том, что нужно слушать свое сердце. Они могут влиять на вас, и это не так уж сложно – попасть в ловушку и начать самому вести себя, слушая лишь свое эго, подобно родственникам.
Обратил ли ты внимание, что ты в основном видел сцены из своей жизни, в которых позволял своему эго доминировать над тобой? Не пойми меня неправильно: не такой уж ты безнадежный эгоист. В твоей жизни было много других случаев, когда ты поступал от сердца, проявляя сочувствие, сострадание. Но ты редко решался дать волю чувствам и проявить то, что у тебя было на душе на самом деле, ведь ты боялся показаться слабаком. Помнишь, бывали моменты, когда ты даже позволял себе плакать от радости? Например, когда твой сын сделал свои первые шаги? Или когда твои дети впервые произнесли: «Я люблю тебя, папа»? И хотя ты плакал украдкой, чтобы никто этого не заметил, именно в такие моменты твое сердце было открыто!
После слов МИШАЭЛЯ, напомнивших мне о том дне, я вижу сына Бена, маленького ангелочка со светлыми волосиками и сияющим довольным личиком. Ему еще нет и года. Вот он делает несколько первых шагов, падает мне в руки. Я подхватываю его со слезами радости на глазах. Мона тоже растрогана, она поскорее отворачивается, чтобы не смущать меня, встретившись со мной взглядом. Но слишком поздно: я знаю, что она лишь делает вид, что ничего не заметила. Я понимаю, что МИШАЭЛЬ хочет сказать словами «открыть свое сердце» и «позволить себе испытывать чувства». Даже если я контролирую себя, я чувствую! Какой многогранной была бы моя жизнь, если бы я так сильно себя не сдерживал! Одной лишь мысли об этом достаточно, чтобы почувствовать комок в горле. Как же это некомфортно! Как будто плакать (не только от боли, но и от радости) – это что-то постыдное!
Мона, например, слез никогда не прячет, ей не стыдно, она даже способна одновременно и плакать, и смеяться. Конечно, такие вещи женщинам даются намного проще. Как бы я хотел тоже не сдерживаться, а позволять себе быть настоящим! Но я так воспитан: мужчины не плачут, а если плачут, то они слабаки. Но теперь, похоже, мои устои рушатся. Думаю, это убеждение о слабости передано не от родителей, а скорее от друзей или школьных учителей. Гм, неужели это я начинаю постепенно допускать, что мужчина тоже может давать волю чувствам, как женщина? Вот это да!
МИШАЭЛЬ смотрит на меня с пониманием и говорит:
– Поздравляю, это прекрасная идея! Способность отпускать – отличное качество, благодаря которому ты сможешь прожить много радостных моментов в твоей следующей жизни. Это будет даваться тебе легко, если ты будешь помнить о своем намерении оставаться самим собой, естественным, и жить с открытым сердцем.
Он спешит напомнить мне другой случай:
– А помнишь, как залило водой подвал твоего соседа?
О да, я вспоминаю Юбальда, такого подавленного, такого обескураженного. Естественно, я хотел помочь ему, особенно видя его состояние в тот момент, когда он узнал, что его страховая компания отказалась возмещать ему убытки, ссылаясь на его собственную халатность. «Если бы я сам оказался в такой ситуации, – думал я, – я бы тоже хотел, чтобы кто-то поддержал меня, чем-то помог». Даже Мона была удивлена, что я провел у соседа два дня, выслушивая его и пытаясь решить его проблемы. А уж как она восхитилась, когда я предложил ему пять тысяч долларов! Я сказал ему, что он не обязан мне их отдавать: недавно благодаря удачной сделке я неожиданно получил намного большую прибыль, чем ожидалось. Мона тогда спросила, не даю ли я эти деньги, чтобы заглушить чувство вины по поводу того, что я
