Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек - Елена Усачева

Наконец она заставила себя уткнуться в тесты. Как она и ожидала, вопросы были не сложные. Некоторые, правда, с подковыркой – над ними следовало поразмышлять. Их девушка оставила напоследок.

Время, отведенное под экзамен, пролетело незаметно. Даша успела все и сдавала свои листы с ощущением, что у нее получилось как надо.

Народ высыпал из зала в коридор. Ребята переговаривались, делились впечатлениями, выясняли, кто как ответил на тот или иной вопрос.

Даше сделалось грустно, она поймала себя на мысли, что это последнее школьное испытание и последнее обсуждение результатов. Следующие будут уже в институте, с другими людьми.

– Кажется, все, – вздохнул над ухом Костик, и девушка обернулась к нему.

– Что – «все»? – спросила она. – Думаешь, провалил?

– Да нет, – он улыбнулся. – Вот это – все, – сделал круговой жест рукой, указывая сразу и на ребят, и на двери в актовый зал, где сейчас учителя сортировали их экзаменационные листы, и на школьный коридор, заполненный гулом голосов.

– Да, все, – кивнула Даша. – Пойдем отсюда. – Ей не хотелось оставаться и ждать, куда решат идти одноклассники: вроде они собирались после тестов направиться в пиццерию. Не хотелось идти с ними, вливаться напоследок в коллектив. Зачем, все школьные годы она прожила на отшибе… – Или ты хочешь остаться? – Мысль, что у друга может быть иное мнение на этот счет, пришла в голову неожиданно.

– Не-а, пойдем. Лучше по нашему парку пройдемся.

«По нашему парку… – повторила про себя Даша. – «Нашему» – это в смысле нашему школьному или нашему с ним?»

Их никто не задержал, не остановил. Казалось, ребята и не заметили, как они ушли. Разве что Лика с Антоном, да и то вряд ли. Даша вроде их среди одноклассников не видела.

Ночью прошла гроза, и воздух до сих пор был свежий. Особенно это чувствовалось на аллеях, среди деревьев.

Даша и Костя шли молча, каждый погруженный в свои мысли, но почему-то девушка была уверена: они думают об одном и том же, чувствуют одинаково. Для них обоих сейчас важно в полной мере ощутить, что обучение в школе завершено и точка на этой главе жизни, по сути, уже поставлена.

– А мне жаль, что детство заканчивается, – произнес Костик, когда они уже подходили к пруду. – Мне в нем было хорошо.

Даша ничего не ответила. Она не могла понять, ассоциируется ли у нее школа с детством. Скорее уж родительский дом, совместные праздники, поездки, походы. Чаепития с отцом на кухне. Споры с мамой…

– Оно всегда будет с тобой, – проговорила девушка спустя несколько минут, – внутри тебя. Понимаешь? И ты сможешь вернуться, если захочешь. В любой момент. Хотя бы мысленно.

Друг улыбнулся ей – одними губами, в глазах же плескалась грусть.

– Многих ты знаешь взрослых, которые возвращаются? Именно возвращаются, а не жалеют об утраченном?

– Не многих, но все-таки знаю. Как минимум двоих – своего папу и твою бабушку. – Даше захотелось взять его за руку. Показалось, что сейчас в нем происходит серьезная внутренняя борьба, вот только что с чем борется, она не понимала. Но она подавила в себе это желание, спрятала руки в карманы ветровки.

И снова между ними повисла тишина.

Как-то незаметно ребята вышли из парка и углубились в переулки. Но сколько они ни петляли, дорога все равно вывела их к Дашиному дому.

– Чем займешься? – спросил Костик, когда они уже стояли у подъезда.

– Наверно, дошью платье, – сказала девушка. – Видимо, и правда, у страха глаза велики. Боялась, не успею… – Она не стала продолжать, видя, что друг думает о чем-то своем. – Ну ладно, тогда созвонимся.

Его вопрос догнал ее, когда она уже открыла дверь:

– Тебе не показалось, что Лика и Антон расстались?

Даша медленно обернулась к нему.

– Нет, – соврала она. – Может, просто поругались. У всех бывает.

– Да, бывает у всех, – словно эхо, повторил друг и пристально посмотрел на нее. Под его взглядом девушке стало вдруг как-то неудобно, захотелось спрятаться. Она опустила глаза и, махнув напоследок рукой, вбежала в спасительный подъезд.

«Он тоже считает, что они разошлись, – стучало в ее голове, пока она поднималась по лестнице, перескакивая через ступеньку. – Или он, как и я, выдает желаемое за действительное».

Даша вставила в замочную скважину ключ, повернула два раза, нажала на дверную ручку и вошла в прихожую.

«Стоп, – сказала она себе, – а разве я все еще хочу этого?»

Она замерла, прислушиваясь к тому, что происходило внутри. Но ответом на вопрос о том, хочет ли она, чтобы Антон снова оказался свободен, была тишина. Никаких эмоций.

«Так чего же я тогда хочу?» – спрашивала себя девушка снова и снова. Эта простая фраза обрела свой ритм и крутилась теперь в голове, словно заезженная пластинка. Одна фраза. Без ответов. Без откликов души.

Даше стало страшно. На какое-то мгновение ей подумалось, что она больше никогда не сможет что-либо почувствовать. Ни любви, ни обиды, ни надежды…

«Что со мной происходит?» Она опустилась на пуфик и уставилась на себя в зеркальную дверцу раздвижного шкафа. Отражение было другим: непривычным, отличающимся от нее чем-то неуловимым – может, выражением глаз?

– Похоже, я перегорела, – отчетливо сказала Даша этому чужому отражению, будто оправдываясь. – Я больше не люблю Тошку… Антона.

Внутри взметнулся протест. Это что же значит? Что она отступница, предательница?

«А разве можно предать того, кто уже предал тебя? Кто уже отказался от любви? – спросила она себя. – Да и что за слово такое – «предать»?! Смешно! Какой-то устаревший рыцарский кодекс!»

Но смешно не было.

«Проблема в том, что любовь рано или поздно заканчивается, – вспомнила девушка слова Костика. – Я имею в виду несчастную любовь. Нельзя страдать вечно, иначе это уже не любовь, а болезнь. Мне кажется, однажды ты доходишь до какой-то точки, за которой любить больше нельзя. Истрачиваешь ресурсы души, что ли… Иногда для того, чтобы это произошло, нужна какая-нибудь мелочь. Можно любить годами, а разлюбить за минуту».

– А ты откуда знаешь? – спросила она тогда. Почему-то слова друга не воспринялись всерьез – скорее, как выдернутая откуда-то цитата.

– Мне так кажется, – пожал он плечами. – Нет, я уверен.

«Может, вот так вот – за минуту – меня разлюбил и Антон? – подумала Даша. – Но было ли тогда это чувство настоящим?»

Неожиданно входная дверь распахнулась, и на пороге возник отец. В руках у него были многочисленные пакеты, сигнализирующие о том, что он ездил затариваться в супермаркет.

– Между прочим, дверь была открыта, – с укором сказал он.

– Наверно, я забыла запереть, – виновато улыбнулась девушка и перехватила из его рук пару пакетов.

– Да ты не только запереть забыла, но и туфли снять. – Папа глазами указал на ее ноги, до сих пор обутые в уличные туфли.

– Задумалась. – Она поставила пакеты на пол и принялась расстегивать ремешки. – Я прямо перед тобой пришла.

А вечером, словно в ответ на Дашины мысли, пришел Антон. Без предварительного звонка, без просьбы уделить ему время.

Его впустил папа, и Антон, поблагодарив и пообещав, что много Дашиного времени не займет, прошел в ее комнату.

Девушка не слышала ни звонка в дверь, ни разговора в прихожей – она сидела в наушниках и слушала музыку, отвернувшись к окну, поэтому даже испугалась, когда Антон, заявляя о своем присутствии, похлопал ее по плечу.

– Как ты здесь оказался? – Даша сняла наушники и отложила их на стол.

– Твой отец впустил. – Парень стоял теперь прямо перед ней, и ей было неудобно смотреть на него снизу вверх. – Я хотел поговорить, но тебя ведь не поймаешь.

– Может, просто не надо меня ловить? – Она кивком указала на диван. – Садись.

Антон сел на самый краешек, сцепил руки в замок на коленях.

– Мы с тобой совершили ошибку, расставшись. Я хочу, чтобы ты вернулась. – Было видно, что сказанное далось ему с трудом.

Даша фыркнула, возмутилась:

– Во-первых, ошибку совершили не мы, а ты. Соответственно, и о моем так называемом «возвращении» речь не идет, потому что я никуда не уходила.

Парень опустил взгляд.

– Извини, я не так сказал. Я прошу тебя снова быть со мной.

– А как же Лика? – удивилась и даже возмутилась девушка. – Она же тебя любит!

Антон молчал, глядя в пол.

Даша смотрела на него и не понимала, что так сильно ей в нем нравилось, почему все эти месяцы, что они практически не общались, ей было так мучительно плохо? Самый обычный парень, ничего завораживающего. Да, довольно симпатичный, но не более. У него среднестатистический ум, не слишком развитое чувство юмора. Он большого о себе мнения, но это мнение ничем не подкреплено.

– Лика – не та, кто мне нужен, – наконец произнес Антон.

«А еще он предатель, – усмехнулась про себя девушка. – Стандартный предатель».

– Ты знаешь, а я не хочу, – вслух произнесла Даша. – Ты причинил мне очень сильную боль.