Руины Гипербореи - Оливер Ло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Змеевед стоял в недоумении. Он ожидал, что Ольга встанет на защиту своего ученика, но его сердце сжалось в страхе и удивлении, когда он увидел, что Ивора защитил сам Чистовод.
Несколькими мгновениями ранее, Зимницкая действительно хотела вмешаться в бой, чтобы отклонить атаку Змееведа. Она уже собрала духовную силу и была готова использовать технику движения, но не успела. Князь, стоявший рядом с ней, бросился на помощь первым.
Она была в ступоре, совершенно не понимая действий Чистовода. Столь величественный и могущественный человек защитил ее ученика. Да, Ольга была очень значимым практиком княжества Иса, но это не предполагало всеобъемлющего расположения князя к ее подчиненным.
— Великий Князь… я лишь хотел проучить безжалостного ученика. В моих мыслях не было злого умысла.
От грозного голоса Змееведа не осталось и следа, теперь он говорил жалобным, даже раболепным тоном.
— Если это действительно так, то я не князь, а дворовая собака. Неужели ты думаешь, что я не могу распознать намерение по одной лишь духовной силе? Хм.
Князь ненадолго задумался, глядя куда-то вдаль. Ивор все еще находился за его спиной не способный даже двинуться. Он чувствовал, насколько силен человек перед ним. Но, эта сила не была грозной или устрашающей, она не давила на юношу. А вместо этого приносила спокойствие и чувство безопасности, позволяя расслабиться.
При своем невысоком росте никто даже подумать бы не посмел, что Чистовод слаб.
— Для тебя и всех присутствующих. Поскольку этот юноша является учеником Ледяной Девы Исы, то принадлежит к моему княжеству. С этого момента он находится под моей прямой защитой.
Сказав это, Чистовод не стал дожидаться реакции людей. Он медленно пошел обратно в банкетный зал.
Проходя мимо Ольги, он посмотрел на нее доброжелательным взглядом, но ничего не сказал. Как она могла спрашивать о причинах его поступков. Князья являлись незыблемым Абсолютом в их мире, а значит были вольны поступать так, как им заблагорассудится.
Змеевед все еще пребывал в шоке и страхе, но, когда разум наконец вернулся в его тело, он забрал своего полуживого ученика и поспешно удалился.
Зрители начали расходиться, возвращаясь в банкетный зал. Еще некоторое время все обсуждали заявление князя. Это было как минимум необычно. Но вскоре, так и не найдя ни одной причины, эту тему решили оставить.
Ивор выдохнул, глядя на свои руки. Это было странное чувство. Сейчас он обладал силой, которая помогла защитить то, что ему дорого. А значит тот путь, что он избрал — верный. Такие мысли добавляли уверенности в его сердце.
Он ощутил тяжелый хлопок по спине.
Девушка на полторы головы выше и, явно отличающаяся большими размерами тела добродушно улыбнулась. Открытая белая одежда со знаком двух наковален, татуировки рун, начинающиеся от кистей и доходящие до локтя на обеих руках. Чуть смугловатая кожа, которая немного блестела в свете, исходящем от дворца. Внешность девушки была странной и явно не располагала вкусам Ивора.
— А здорово ты ему колокольчики отвинтил! Ха-ха.
Ивор недоуменно смотрел на собеседника. Он видел ее на совете. Но не понимал, почему она ведет себя так, будто они знакомы.
— А ты…
— Драгана! — она протянула юноше руку. — Верхнерецкая. Ученица Драгомира. Артефактор, по совместительству дочь и бла-бла-бла, не люблю эту хрень, но положение обязывает представляться. Я краем уха услышала, как он отозвался о твоем мастере. Просто хотела сказать, твой поступок достоин восхищения.
Ивор пожал руку и едва не ойкнул. Силища у девушки была, как в двух взрослых мужиках. Он неловко улыбнулся.
— Ивор. Из Полавы.
— Да расслабься, чего будто горчицы наелся? Ладно, бывай! Если нужно будет оружие посмотреть или руны нанести, обращайся, вот.
Драгана вложила Ивору в руку деревянную табличку, которая передавала звук на несколько сотен верст. Махнула рукой и ушла. Юноша так и не понял, что это было.
В почти полностью опустевшем дворе осталась Ольга. Ивор подошел к ней и кивнул.
— Мастер, почему вы запретили мне использовать Обряд Морены?
— Потому что я тебя ему не обучала. — Ледяная Дева почти никогда не смотрела на Ивора во время разговора.
Она редко бросала на него короткие взгляды, но почти всегда ее глаза были устремлены куда-то вдаль.
— Но я видел, как вы его использовали. Очень долго разбирал. А когда вы показали, как использовать Алатырь, я все понял. С помощью него…
— Алатырь не используется при технике Обряда Морены. Если бы ты провел энергию через этот знак, то большая часть урона пришлась бы на твое тело.
Ивор виновато замолчал. Он действительно потратил много времени на изучение Обряда. Но, как оказалось шел в неправильном направлении.
— Но энергию ты собрал как нужно. Пустил в необходимое русло, верно сформировал образ. Ты видел технику лишь раз, но понял принципы работы, просто тебе не хватило опыта и знаний, чтобы воплотить ее в жизнь. Ты делаешь большие успехи, Ивор. Молодец.
Похвала от мастера, тем более столь редкая очень ценилась Ивором, он снова почувствовал это странное благоговейное ощущение, растекающееся в его груди.
Ольга замолчала, дала знак, что разговор закончен. Поэтому юноша пошел в зал. Драка пробудила в нем аппетит. Он намеревался съесть, как минимум половину жареного цыпленка и попробовать наконец эти чертовы креветки, которые весь ужин ускользали от него.
Уже у дверей он услышал голос мастера.
— Ивор.
Юноша повернулся и его сердце буквально остановилось. Смущение сдавило грудь в тиски, а дыхание замерло.
Ольга хоть и находилась в десяти шагах от него, но смотрела прямо ему в глаза.
Он мог оценить всю прелесть ее длинных ресниц и сине-зеленых глаз.
— Спасибо, что заступился за мою честь. Я ценю это.
Ивор какое-то время стоял в ступоре. Только когда Ольга прошла мимо него и зашла в банкетный зал, он наконец выдохнул.
Не сдерживая эмоций, он сказал вслух.
— Это… было волнительно.
* * *
— Великий князь! Позвольте войти!
Сталерук сидел в своем кабинете. Он не присутствовал на банкете, а лишь уважил своим приветствием представителей высших сословий. У него были важные дела.
— Входи. Какая информация от наших отрядов лазутчиков?
Мужчина явно нервничал. Его глаза бегали из стороны в сторону, а руки дрожали.
