Кастелян (СИ) - Calmius

Гигантское пространство, полностью заполненное странной пеной. Размер пузырей — от десяти метров до километров. Ты превращаешься в двумерное существо, движущееся по тончайшей плёнке, кое-где пересекаемой линиями бифуркаций. Выскочив из проявившейся картины, я некоторое время привыкал к привычной трёхмерности.

«В аду для сантехника». Переплетение неисчислимого множества бесконечных труб, которые объединяет только одно: ни одного прямого угла между ними. Трубы напряжённо вибрировали от мчащейся внутри них неизвестной массы.

Наверное, я вижу отголоски миров, которые могли бы вырасти у обочины моей тропы. Семена, лежащие в пыли и обреченно ждущие немного созидающей влаги. Где-то живут или могли бы жить существа, для которых эти миры — родной дом и приятная колыбель.

Мир, полностью заполненный твёрдой массой и изрытый затейливо извивающимися норами. Я наблюдал его изнутри, одновременно из нескольких десятков разнесённых по разным норам позиций. При попытке передвигаться в движение приходили сразу все мои «глаза». Бедная моя голова.

Кольцевая галерея. По внутренней стене — пара десятков окон. Все они выходят в один и тот же унылый дворик. В каждом окне дырявый асфальт виден под разными углами: вверх ногами, лежащим на боку, под наклоном, видимый сверху.

Ещё одна комната. Я устойчиво стоял на полу, притягивался к полу и ронял предметы на пол, но вестибулярный аппарат упорно твердил, что я вишу вверх ногами.

Вот бы задействовать воспоминания о нескольких пройденных сценах в своей ментальной защите. Пусть атакующие увидят и почувствуют то же самое, что и я. Снейпу хватит картинки с падающими черепками, он показал себя адекватным и понимающим намёки субъектом. А старому козлу в самый раз подсунуть сенсорный нарратив с вывернутой перспективой. Пусть помучается с недельку от голода, не будучи способен попасть ложкой по рту.

Тёмная бескрайняя бездна, перегороженная невидимыми стенками прозрачного лабиринта. Впрочем, появись у меня такая потребность, лабиринт было бы нетрудно пройти в любом направлении: как и везде в Хаосе, стенки были нестабильны, и рано или поздно в нужном месте и направлении появлялся проход.

Внутренняя поверхность огромной сферы. Из неё к центру растут многочисленные шипы-сталактиты. Притяжение направлено от центра к краям, и из центральной точки на шипы что-то сыплется. Шипы постоянно меняются, будто кто-то строит тысячи замков из песка. Пикантность картине придаёт то, что сетчаткой моего глаза является вся внутренняя поверхность этой сферы. Садисты…

Не то чтобы мне постоянно попадалась такая экзотика. Большинство дверей вело в скучные комнаты, заваленные ветхим неидентифицируемым мусором. Хотя и здесь встречались интересные исключения: например, зал, засыпанный толстым слоем крохотных шестерёнок от наручных часов вперемешку с тряпичными искусственными цветами. Запах соответствовал картине: розы и часовое масло. Что за мир может из этого получиться?

Глаза в подобных местах разбегались, хотелось осмотреться подробнее, однако я был вынужден напоминать себе о цели моего путешествия. Мне необходим не полноценный уникальный мир, а простой пузырь для хранилища. В принципе, подошла бы любая «скучная» комната без особенностей, однако все встреченные помещения демонстрировали низкую стабильность: обилие провалов, отсутствие ровных участков пола, непостоянство структуры даже там, куда был направлен взгляд. Основывать хранилище на столь ветхом фундаменте нельзя: долго оно не проживёт.

Кстати, вот ещё деталь: я нигде не видел и следа воды. Всё вокруг — исключительно сухое и пыльное. Быть может, пришедшая мне в голову аналогия с семенами и влагой имеет реальные основания?

Очередное помещение встретило меня зеркалами. Многочисленные стены, расположенные под самыми разными углами, идеально отражали мою тушку. Пол покрывал слой разнокалиберных зеркальных шариков. В глазах зарябило, однако я сбросил постепенно подступающее от усталости отупение и сосредоточился. Здешние зеркала работали корректно: отражение было правильным и повторяло все мои движения. Вообще-то, зеркала, а тем более правильно работающие зеркала — это очень высокая степень Порядка. Недаром вы не найдёте толковых зеркал во сне. Моя оценка подтверждалась тем, что ничего не проявляло нестабильности и поползновения к изменению даже на границе зрения. В этом месте мог бы появиться очень упорядоченный мир, но… для хранилища не годился и этот вариант. При разметке ячеек и наложении анахрона я замучаюсь учитывать все эти отражения.

Однако где-то рядом должны быть ещё места с приемлемой стабильностью.

Я прошёл сквозь «зеркальное королевство» и вышел… на склад.

Сеульский Рандом, неужели мне, наконец, повезло? Просторное помещение, заставленное пустыми стеллажами. Ровный бетонный пол, мусора почти нет. В полумраке на краю зрения отплясывали какие-то хаотичные непотребства, но я упорно удерживал взглядом центр комнаты, где под единственной яркой лампой стоял просторный хозяйственный стол. Если я что и усвоил в *этом* месте, так это то, что отводить взгляд от нужных вещей нельзя. Хоть какую-то стабильность сохраняет лишь находящееся в центре внимания. Стоит отвернуться на секунду, отвести глаза, отвлечься, и… придётся начинать всё сначала.

Я подошёл к столу. Монументально сварен из швеллеров и стального листа, прикручен к полу. Хагрид бы оценил. Даже если это была бы пустая комната, она уже подходит: здесь имеется достаточная стабильность. Но склад вокруг… Если то, что я вижу, имеет отношение к свойствам будущего мира…

Не дожидаясь, пока Хаос решит радикально поменять помещение, я нащупал аррогант в правой руке и водрузил его на стол. Ржаво-красный шар с кулак размером, который и не подумал скатиться с ровной столешницы, выстрелил тонкими нитями в окружающие предметы. Зыбкая рябь, окружавшая любой предмет в Хаосе, стала неразличимой. Якорь, привязанный к реальности, убрал биения штормящего океана возможностей. Без сомнения, лучшего места я не найду.

Нащупав активатор под левой рукой, я подал энергию на кружево прокола. Нестерпимый свет заполнил всё вокруг — столько света, сколько здесь никогда уже не будет. «Новые небеса» получили свой Большой взрыв. Меня выбросило в реальность.

Я сидел на полу в прострации, полностью опустошённый. Не магически — морально. Многовато сюрреализма пришлось увидеть для первого раза. Мне какое-то время придётся выхаркивать его в беспокойных снах. Ничего, это ожидаемо. Нужно собраться, работа ещё не закончена.

Я вздохнул и сосредоточился. Так, энергия из накопителей пожирается, будто топливо «Сатурном-5», и это хорошо: значит, «эрис» создан и удерживается от схлопывания. Аррогант (точнее, теперь только его реальная часть) лежит в своём контейнере неповреждённым. Резервный накопитель при нём — полон. Контейнер нужно закрыть и запереть. Здесь пока всё.

Я поднялся в комнату отдыха, завёл будильник и выпил приготовленный стакан со снотворным. Проверенный гильдейский состав, гарантирующий здоровый четырёхчасовой сон без сновидений как раз после путешествий по Хаосу, погасил сознание сразу же, как только голова коснулась подушки.

Встав через четыре часа посвежевшим, я спустился в зал и провёл первое расширение пузыря. В никуда было влито шестьдесят часов выработки замкового источника, что уменьшило требуемую на поддержание подпитку в три раза. Следующее расширение планировалось через шесть часов, а мне опять требовался отдых. Да, первые сутки нового мира — очень хлопотные. Новорожденные — они все такие.

На следующий день был достигнут устойчивый положительный энергобаланс. То есть, излишки выработки замкового источника превысили затраты на поддержание пузыря. Можно было расслабиться и перейти на свободный режим работы. Отдых, отчёт для Сато, хозяйственные работы и статья в журнал «Зачарование и жизнь» о заклинании Lumos Eclipsis.

В Саргасе я провёл четыре дня, выйдя в Хогвартс в воскресение к обеду. Приём пищи проходил расслабленно, половина учеников отсутствовала, оставшиеся обсуждали посвежевший главный холл. Мнения о виновнике происшедшего разделились между Флитвиком, наконец-то восстановившим уборочную магию, и Филчем, применившим какое-то особо ядрёное моющее средство.