Рано или поздно - Элизабет Адлер

Вдруг за спиной что-то грохнуло. Вздрогнув, она быстро обернулась. На оконный карниз опустилась птица. Наверняка звук был обычный. Просто у Элли сдали нервы. Не зря дом показался ей чужим, хотя ничуть не изменился. Это потому, что здесь рылись полицейские, сказала она себе и уныло поднялась по скрипучей лестнице.

Вошла в залитую солнцем спальню (в нос ударил застоялый теплый воздух), распахнула окно, сбросила на пол одежду и отправилась под душ, где простояла долго-долго. Потом вымыла голову, протерла лицо лосьоном, припудрилась. Все как обычно.

«Что же не так?»

Она вздохнула и натянула рабочую форму — джинсы, футболку. «Все не так. Бабушки больше нет, я совсем одна в этом жестоком мире».

Лучшим лекарством от горя всегда считалась работа, а ее у Элли был непочатый край. Она пробежала расческой по волосам, повесила на плечо большую черную сумку, схватила ключи от машины и отправилась в путь.

На Мэйн-стрит было так, как положено в конце весны. Припекало солнце. В просветах боковых улиц мерцал серебром и лазурью океан. Пахло свежемолотым кофе и теплым хлебом. По тротуарам фланировали девушки в светлых летних платьях и симпатичных босоножках, а также школьники, мечтающие о каникулах. Витрины магазинов пестрели последними новинками сезона. Художественные галереи выставили яркие работы местных художников. Это был ее Мир, очень далекий от ранчо «Быстрый конь».

Кафе выглядело грустным. Стулья поставлены вверх ножками на столы. Нет, пора, пора приниматься за работу.

Она позвонила Чану, сказала, что завтра кафе открывается, обсудила меню, заявила, что время переходить на летние блюда. Предложила приготовить фаршированные цуккини, пюре из сушеной трески под соусом провансаль, соленую треску под густым соусом из сметаны, оливкового масла и специй. Можно попытаться добыть свежую красную кефаль, которую привозят из Санта-Барбары, и замечательного морского окуня. Хороши также равиоли с омарами и свежий барашек из Сономы. А на десерт она сделает крем-брюле. Идеи рождались каждую секунду.

— Чан, давай устроим праздник, — сказала она, возбужденно отбрасывая назад волосы. — Отметим.

— Конечно, — согласился Чан, хотя не понял, что именно следует отмечать и праздновать.

Но Элли знала. Она снова при деле, снова полна энергии, бурлящей, рвущейся наружу. Ей не терпится погрузить руки в муку и замесить партию хорошего хлеба. Она ждет не дождется завтрашнего утра, чтобы оказаться на продуктовом рынке с его изобилием и ароматом пряностей. Она жаждет вновь поприветствовать посетителей.

Элли улыбнулась и уселась за перечень блюд.

Зазвонил телефон.

— Кафе «У Элли».

— Привет. Голос бодрый, это хорошо. — Это была Майя.

— Ты не можешь представить, как я рада возвращению. Что вырвалась из этой атмосферы…

— Я же говорила, после похорон станет легче. — Майя вспомнила, как переживала смерть матери десять лет назад. Примириться с уходом родных очень трудно, но жизнь продолжается. — Хочешь, я все-таки перееду к тебе? На время, пока не придешь в норму?

— Я в норме. Рада вернуться в свой дом, к своей работе. Кстати, завтра мы открываемся.

— Уже завтра? — удивилась Майя.

— А что еще прикажешь делать?

— Действительно. Ладно, буду в кафе вовремя. Там и поговорим.

Элли надела фартук, открыла большую банку с мукой, развела в теплой воде свежие дрожжи и поставила на плиту созревать. Скоро ее руки были по локти в тесте.

Кафе она покинула около шести. Пол протерт, стулья расставлены вокруг, тесто, покрытое чистой влажной салфеткой, находится в теплом месте, пусть поднимается; меню разработано на несколько дней вперед, заказаны продукты с рынка; оплачено несколько просроченных счетов. Все остальное поручено Чану, Терри и Малышу: полить растения, позвонить дюжине поставщиков и прочее.

С довольной улыбкой Элли перешла улицу и зашла в бистро, чтобы купить на ужин сандвич. Она не привыкла проводить вечера в одиночестве. Ничего, придется себя побаловать, заняться необязательными вещами, посмотреть в постели телевизор, рано заснуть.

Она заказала сандвич с цыпленком гриль, свежими помидорами, жареными красными перцами, горчичным салатом и легким винегретом.

Сидя за столом у окна, Бак наблюдал за ней — Элли стояла возле стойки в ожидании заказа, скрестив на груди руки, — и не мог поверить в свое везение. Муха сама угодила в паутину.

Утром он поставил машину рядом с ее домом и, как обычно, приготовился к бесплодной слежке. Вдруг появился новенький зеленый «Чероки». Из него вылезла Элли, отправила джип в гараж и занесла в дом сумки. Его сердце заколотилось, как у подростка.

Разумеется, он увязался за ней на Мэйн-стрит, посмотрел, как она отпирала свое заведение. Потом долго кружил, пока не приткнул машину напротив кафе, затем вел непрерывное наблюдение. Он видел, как в кафе зажегся свет, заметил метание Элли по залу, подумал, что скоро ей не нужно будет этим заниматься, она станет его собственностью. Полчаса назад он зашел в бистро, просто чтобы убить время.

Бак поднялся и направился к ней.

— Элли, не ожидал вас здесь встретить. — Никакой улыбки, только тон голоса намекает на сострадание.

— О, привет, мистер Йенсен! — в удивлении воскликнула она. Этот человек имеет свойство неожиданно материализоваться из воздуха.

— Я приехал по делам. Надо присмотреться к кое-какой недвижимости. Такова моя работа. Недвижимость — хорошее вложение капитала, цены все время растут. Но как вы? — Осмелев, он положил ладонь на руку Элли. Нежное тепло ее плоти заставило Бака вздрогнуть, но он себя контролировал. — Я так вам сочувствую. — Он приподнял плечи, демонстрируя тщетность попыток выразить глубину своего соболезнования.

— Спасибо, мистер Йенсен. Вот, пытаюсь вернуться к работе, как-то жить… — Ее голос осекся, неужели Йенсен опять заведет разговор о покупке особняка?

Но Бак был достаточно умен.

— Рад слышать, что вы снова открываете кафе. Я всегда считал, что лучшее лекарство от напастей — работа. Если буду в вашем районе, обязательно зайду поужинать.

Буфетчик протянул Элли коробку с сандвичем.

— Конечно, конечно. — Элли улыбнулась Йенсену и проскользнула на выход.

Оглянувшись, сама не зная зачем, она увидела, что он смотрит ей вслед, и поспешила через улицу к машине. Этот риэлтер говорит одни хорошие слова, но все равно в нем чувствуется что-то такое… Похоже, Майя права, Йенсен действительно мерзкий тип.

Дома, на кухне, медленно пережевывая сандвич, Элли вспомнила, как они с Дэном сидели на веранде, потягивая вино и любуясь закатом, вспомнила ночной аромат роз и жасмина, свежий воздух.