Меч и перо - Мамед Ордубади

Гатиба начала читать.

В первом письме было написано:

"Уважаемый Хюсамеддин!

Знакомство с таким знаменитым героем, как ты, - великая честь для каждой девушки. Можно ли желать большего? Я давно мечтала об этом. Но мне не хочется общаться с тобой через посредников, я думаю о встречах. Набравшись смелости, посылаю тебе это письмо со своей рабыней. Если ты одобряешь мое желание, напиши ответ и передай его через Себу-ханум.

Любящая тебя всем сердцем и душой

Махтаб".

Гатиба с усмешкой покачала головой.

-- Мне нужно письмо Хюсамеддина к Махтаб. Прочти-ка его!

Себа-ханум поспешила исполнить ее желание.

Хюсамеддин писал:

"Дорогая и любимая Махтаб!

Я впервые в жизни испытываю подобное чувство! Я счастлив. Твое письмо явилось для меня радостным праздником. Представь сама, прекрасная Махтаб: получить письмо от девушки, которую ты любишь, за которой ты, как тень, ходишь вот уже много лет, - это ли не великая, незабываемая радость?! Ты не могла не заметить Хюсамеддина, который преследовал тебя всюду - в городе, на праздничных гуляниях, в мечети, на прогулках в рощах и садах. Но я не осмеливался подойти к тебе, не смел даже поздороваться с тобой. Одна из причин такой нерешительности - мои отношения с дочерью эмира Гатибой-ханум. Эмир Инанч привязал ее к моей шее своими назойливыми обещаниями: "Гатиба твоя!" Однако эта девушка никогда не овладеет крепостью моего сердца, ибо его врата, более прочные, чем сталь, навеки закрыты для нее. Кроме того, ты должна знать, что дочери эмира никогда не затмить красоты Махтаб. Твоя любовь целомудреннее цветка, чище родниковой воды. Если ты позволишь, я пошлю к твоему отцу своих людей, которые уговорят его отдать тебя за меня замуж.

Твой Хюсамеддин".

Гатиба взяла письмо из рук Себы-ханум и спрятала в карман.

- Это письмо - единственное, что может устранить вражду между мной и Хюсамеддином. Коль скоро он объяснялся в любви другим девушкам, у меня было полное право выйти замуж за атабека после того как я потеряла надежду на счастье с поэтом Низами. А теперь прочти его самое первое письмо ко мне.

Себа-ханум достала письмо Хюсамеддина, адресованное к Гатибе, и начала читать:

"Великая мелеке!

Ты всегда была чрезмерно горда. Но знай, супружество, которое сегодня кажется тебе великим счастьем, послужит рано или поздно причиной твоего вечного горя. Я говорил тебе раньше и теперь повторяю: ты не будешь моей, но ты не будешь принадлежать и другому. Тебе недолго наслаждаться райской жизнью!

Как ты позволила дать обмануть себя? Как ты могла выйти замуж за атабека, который имеет несколько жен?! Твоя жизнь будет проходить в ревности, горе и слезах. Расставшись с поэтом, ты подала мне маленькую надежду. И опять ты проявила вероломство и не выполнила своих обещаний. Но настанет день, ты будешь искать меня. Я - человек, который был нужен не только тебе, но и твоему отцу эмиру Инанчу.

Всего в письме не напишешь. Может, мы могли бы встретиться? Тогда бы я высказал тебе очень многое.

Хюсамеддин",

Гатиба спросила Себу-ханум:

- Ты могла бы найти его и привести ко мне?

Рабыня угодливо заулыбалась.

- Что еще мне остается? Мелеке приказывает, поэтому я обязана достать Хюсамеддина хоть из-под земли и привести во дворец.

- В таком случае действуй! Ты должна привести его ко мне, пока атабек не вернулся из Ширвана.

-Когда хазрет атабек возвращается?

- Завтра или послезавтра.

- Завтра или послезавтра? Нам не нужно столько времени. Через час Хюсамеддин будет во дворце.

- Неужели ты сможешь так быстро разыскать его?

- Хюсамеддина искать не нужно. Сегодня он ждет меня на площади шорников, прогуливаясь под чинарами. Ему не терпится получить новое известие о мелеке.

Себа-ханум ушла.

Гатиба вызвала машшату, которая начала наряжать ее. Это длилось более двух часов.

Наконец опять появилась Себа-ханум и доложила, что Хюсамеддин ждет в коридоре.

Гатиба быстро поднялась с кресла.

- Атабека нет! - И, обернувшись к рабыне-машшате, добавила: - На сегодня достаточно. Ступай! Хюсамеддин, войдя, не поздоровался. Гатиба встретила его как ни в чем не бывало.

- Алейкюм-салам, уважаемый Хюсамеддин, проходи, садись! - сказала она.

Сипахсалар подошел к креслу и сел.

Гатиба показала ему письмо, которое Себа-ханум получила от него обманным путем.

- Ты передавал мне это письмо через Себу-ханум? - спросила она с укором.

- Да, письмо писал я.

- Так можно писать только простым, незнатным девушкам. Подобный тон в обращении к супруге великого хекмдара - неслыханная дерзость и непочтение!

- Я много лет был почтительным и вежливым, а какова награда?!

- Интересно знать, какую награду ты ждал от девушки, которую постоянно обманывал?

-Обманывал?.. Кого?

- Гатибу, дочь эмира Инанча! Женщину, которая сидит перед тобой и которую теперь все величают мелеке!

- Ты по-прежнему не хочешь отказаться от лжи и клеветы?! - недовольно спросил Хюсамеддин.

- От лжи и клеветы? Я не переношу обмана. Когда у меня в руках доказательства, я смело говорю правду в глаза.

- Какие у тебя могут быть доказательства?

- Ах, лучше не говорить о прошлом, ведь ты виновен передо мной. Но я позвала тебя не для того, чтобы обвинять и осыпать упреками. Я хочу помириться с тобой, хочу, чтобы наша старая дружба продолжалась. Давай поговорим об этом. Ты сам хорошо знаешь, я вышла замуж не по любви, - это был политический шаг. Что мне оставалось? На кого я могла опереться? Как я могла избежать этого замужества? Поэт Низами не оценил моей любви, ты тоже жестоко посмеялся надо мной...

- Я посмеялся над тобой?!

- Да, на словах ты объяснялся мне в любви, а сердце твое страдало по Махтаб-ханум.

- Мое сердце?! По Махтаб-ханум?!

- Да, по Махтаб-ханум! Ты думаешь, Джахан-бану не передала мне письма, которые ты писал ее дочери?

Гатиба достала из шкатулки письмо Хюсамеддина к Махтаб-ханум и показала собеседнику.

- Разве это письмо написано не твоей рукой? Разве это не твоя подпись? Ты написал это письмо задолго до того, как атабек Мухаммед приехал в Гянджу. Когда поэт Низами отверг

меня, я собиралась позвать тебя и открыть тебе свое сердце. Но в этот момент в мои руки попало твое письмо к Махтаб. Скажи сам, неужели я поступила бесчестно по отношению к тебе? Ответь мне, могла ли я надеяться на тебя и отвергнуть предложение атабека? Представь себя на моем месте! Уверена, ты никогда бы не призвал меня к себе и не стал бы разговаривать со мной после всего случившегося.

Хюсамеддин молчал, не смея возразить, не находя слов для оправдания. Его письмо к Махтаб-ханум было неопровержимым доказательством его вины.

Он проклинал в душе Себу-ханум: "Да накажет ее Аллах! - думал он. Себа виновница моего несчастья. Ведь это она, проклятая рабыня, сводила меня с Махтаб-ханум!"

От стыда Хюсамеддин не смел поднять на Гатибу глаз.

Она подошла к нему, взяла его за руку и примирительно сказала:

- Друг мой, я позвала тебя не для того чтобы упрекать в былых грехах. Я позвала тебя затем, чтобы мы вместе подумали о нашем будущем. Хочешь ли ты выслушать меня? Скажи

правду, осталась ли в твоем сердце хоть частица былой любви ко мне?

Хюсамеддин прижал к своей груди руку Гатибы.

- Клянусь твоими прекрасными глазами, Гатиба, я люблю тебя как прежде! Моя любовь будет жить, пока бьется это сердце.

- Я знала это, потому и осмелилась позвать тебя во дворец. Мы оба молоды, и надежда пока не захлопнула перед нами своих дверей. Подадим же друг другу руки и будем действовать. У нас довольно обширное поле деятельности. Теперь мы можем вершить делами не только в Гяндже, но и во всем салтанате. Ты должен знать, я добьюсь у атабека согласия на твой переезд в Хамадан.

- Ты хочешь увезти меня в Хамадан как пленника? Думаешь этим самым спасти своего отца эмира от моей мести?

- Вовсе нет. Ты поедешь в столицу не как пленник, а как славный полководец. В Хамадане я буду доверять только одному тебе, только на тебя буду полагаться. Что касается моего отца, ты не имеешь права сердиться на него, Не дай я сама согласия, он бы не посмел насильно выдать меня за атабека. Это нечестно - мстить другим за допущенные тобой ошибки. Ты один виноват во всем! Если бы твое письмо к Махтаб не попало в мои руки, я бы никогда в жизни не вышла замуж за атабека Мухаммеда, хотя бы даже меня приехал уговаривать сам халиф багдадский. Отвечай, ты веришь мне?

Колебание Хюсамеддина длилось мгновение.

- Да, верю! - воскликнул он.

Гатиба ласково улыбнулась.

- Я хочу наградить тебя. Ты примешь мою награду? - спросила она.

- Щедрость прекрасной Гатибы безгранична!

Молодая мелеке протянула Хюсамеддину свои губы. Он, как безумный, впился в них.