Навстречу Империи: Начало (СИ) - Алексий Малеев

— Возможно, я знаю, — сказала Аастия. — Я уже была в подобном месте. Попробуйте в первом случае двадцать два, двадцать два и шесть.

Не раздумывая, я принялся крутить колесики с цифрами, составляя нужную комбинацию. Когда на месте оказалась шестёрка, за дверью ощутимо щелкнуло.

— Это хороший знак? — спросил я у дриады.

— Очень хороший, — подтвердила она. Ирсинд же в это время разбирался со второй панелью, выставляя количество колонн во второй комнате, количество пауков и число монстров, получившихся из них. Но, неудачно, всё обнулилось, в том числе и на первом замке, а за дверью обозначился звук запираемого засова.

— Что? Почему? — не понял инженер. — Не тот принцип?

— А что ты ввёл? — спросил у него Ордрин.

— В смысле «что»? двадцать два, двадцать два, шесть, всё как положено, — ответил инженер.

— Но ведь пауков было двадцать три, — заметила Кернисс.

В глазах Ирсинда проступило удивление, но он ввел нужное число. И — о, чудо — всё получилось. С третьей панелькой проблем не возникло, щёлкнул замок, на место колесиков с цифрами выскочили панели с пятью углублениями: два для колец, два для амулетов и один под корону с очень характерными зубчиками. Я достал из своего инвентаря бижутерию, найденную в тайниках, и по очереди вставил всё на свои места. Дверь открылась.

— Как-то слишком просто… — еле слышно пробормотал я, но, тем не менее, был услышан.

— Что именно, лорд? — спросила Аастия.

— Всё. Замки эти, цацки. Где сложность? Её нет.

— Это вы так думаете, лорд. Когда я была в подобном данже, наши не смогли найти все «цацки», не было у нас ни инженера, ни взломщика, ориентированного на поиск тайников.

— А как же вы прошли тогда?

— Лордесса просто потянула ручку двери, она и поддалась, — пожала плечами дриада. Воистину, всё гениальное — просто.

Ну а мы, выстроившись начальным порядком, пошли дальше. Данж ещё не закончился.

Глава 13

За дверью нас ждал ещё один коридор, но этот был совсем другим. Многочисленные статуи в нишах, украшенные барельефами с животными стены, искусно выполненные летучие мыши на потолке. Всем этим великолепием можно было бы долго наслаждаться… если бы на наших глазах оно не начало вдруг оживать. А ожив, не поперло бы на нас всей массой. Благо, сконцентрированы они были не на одном месте, а на протяжении всего коридора, а умерев — тут же исчезали, а то этот насыпной вал смёл бы нас самое большое за пару минут. Да и по силе нападавшие чем-то особо выдающимся похвастаться не могли. Десяток орков с разного рода колющие-режушими инструментами, дюжина троглодитов со своими неизменными копьями, полсотни гоблинов практически без ничего, десятка три чёрных, самых слабых в игре, волков и примерно столько же лис, ну и не поддающаяся счету орава летучих мышей размером с хорошо откормленную кошку. Что характерно, практически всех волков задавили в своём искреннем желании добраться до нас гоблины, те даже понять ничего не успели, но, поняв, оставшийся десяток накинулся на трусливых остроухих. В общем, нам досталось совсем не то, что предполагалось разработчиком. Баг это или какой-то просчёт при разработке нам думать было некогда, на нас пёр враг. И больше всего сложностей доставили не орки, легко разбираемые Топорщиками и Ордрином, не мыши, докучавшие магам и огребавшие от нас с Драйдом и Бураном, не троглодиты, оплетённые травой и корнями дриады и потихоньку добиваемые вспышками феи, а лисы, очень вёрткие и многочисленные. Били их всем миром, буквально кто чем мог, но самыми эффективными оказались дроу: Кернисс подчиняла лис, а Саттир метким выстрелом в голову с критов добивал их. Когда лисы кончились, существенно понизив всем жизнь, а колдунам ещё и сведя ману почти в ноль, гоблины и волки уже сами почти убили друг друга, мы лишь закончили это дело.

— Как говорят бессмертные, потная катка вышла, — сказал Ирсинд, когда вспышка Мундиарии оборвала жизнь последнему гоблину. Яркая вспышка тут же озарила коридор, статуи в нишах вновь стояли на своих местах, вернулись на стены барельефы, а на потолок — мыши. Но нападать никто не спешил, более того, на противоположном конце появилась дверь, до этого момента напрочь отсутствовавшая. Та, через которую мы сюда вошли, исчезла.

— С маной всё плохо, да? — спросил я, подивившись выражению Ирсинда, но ничего не сказав на это. Пока.

— Я пуста и ни на что не способна, — ответила Кернисс.

— Я тоже, даже ауру поставить сейчас не могу, — вторила ей дриада. — Если данж не кончится в скором времени, естественное восполнение не поможет.

Фея согласно кивнула, а вот инженер молча достал из сумки три пузырька с жидкостью классического светло-синего цвета и протянул дамам по одному, не забыв и про себя.

— Я так понимаю, акция одноразовая? — спросил я гнома.

— Увы, да, больше у меня нет. Аастия права, долго мы так не продержимся, — ответил он.

— Будем надеяться, скоро всё закончится. Отдохнём немного, что-то я умаялся ничего не делать.

На меня посмотрели, как на идиота, забавно получилось, если честно. Но на привал согласились все, тем более, что дриада включила другую версию своей целительской ауры, меньшей площади и срока воздействия, зато более комплексную, помимо жизни восстанавливающую ещё и бодрость, а также снимающей лёгкие дебафы, которые были у многих. Сколько же у неё аур? Жаль, нельзя посмотреть…

Как и всё хорошее, отдых неминуемо закончился и мы медленно пошли вперёд, к противоположной двери. Почему медленно? Потому что опасались нового оживления декора, на каждый шорох все вздрагивали и готовились приголубить особо ретивого врага самым убойным, что есть в арсенале. Даже несчастный случай чуть не произошёл: Саттир, вероятно, услышал что-то позади себя и обернулся с уже взведённым арбалетом, споткнулся и невольно нажал спусковой крючок; Мундиария едва увернулась.

Но и плохое тоже имеет свой конец, дверь, как бы далеко ни была, всё-таки оказалась перед нами. Замка не было, открывалась наружу, поэтому, толкнув её, мы вошли. И оказались в предбаннике, отделяемым от остального огромного помещения без колонн, но с куполообразным потолком зелёной линией, которую один из Топорщиков едва не пересёк. Он уже занёс ногу, черта стала стремительно багроветь, но я среагировал вовремя и втянул его обратно. Троглодиты, целым морем заполнившие пространство за линией, даже не поняли ничего и продолжили слоняться из стороны в сторону, забавно огибая своих собратьев, препятствия и странные провалы в полу. Всё это смотрелось бы забавно, если бы не их количество: слепышей было много, очень много.

— Нас сомнут, — высказал Ирсинд вслух очевидную мысль. — Живым отсюда выберется разве что лорд.

— Назад не повернуть, — сказала Мундиария, — дверь заперта.

— Зато там призывно распахнута, — указал Ордрин на противоположную стену. — Осталось только в неё войти.

— Легко сказать, — взял слово я. — Из всех нас без проблем это сможет сделать лишь одна единственная фея…

— Я не буду этого делать!!! — тут же возмущённо отозвалась она. — Я вас не брошу!!!

— Никто и не требует, — успокоил я её. — И уж тем более не заставляет. Но решать что-то надо.

Все задумались. Первая мысль стоять тут и потихоньку расстреливать зелёных слепышей осыпалась прахом болта Саттира, мгновенно сгоревшего при пересечении невидимой стены, имеющей туже границу, что и линия на полу. Шар Кернисс и Стрела Ирсинда постигла та же участь. Идти в лобовую на открытом пространстве не хотелось никому, здесь не узкие проходы лабиринта, а открытое пространство, ничто не помешает троглодитам ударить нас со всех сторон и зажать в круг, четыре Топорщика не выдержат подобного, а следом за ними падут и остальные. Чёрт, похоже, мы попали…

Ирсинд, по обыкновению, принялся копаться в своей сумке. Возможно, пытался найти хоть что-то, что может спасти нас, а может быть это его стандартный ритуал для успокоения. В первое верилось с трудом — если бы что-то и было, он сказал бы сразу. В конце концов, кому как ни ему знать, что он туда положил? А вот второе очень даже может быть, мир прописан достаточно хорошо, НПС не выглядят стандартными куклами на скриптах, самым продвинутым из них вполне могли прописать сложный характер и всё из него вытекающее. А то, что Ирсинд продвинутый, видно хотя бы по уровню его интеллекта. Гениями просто так не становятся.