Стенка на стенку - Евгений Сухов

– Допустим, я согласен, – выдержав долгую паузу отвечал Юра. – Только можно задать один вопрос?

– Задавай!

– Такое впечатление, что вам обо мне известно больше, чем я сам знаю про себя! Как это?

– У нас надежные каналы информации, – в этот раз без улыбки ответил Филат.

После того разговора прошло месяцев пять. Филат за это время встречался с Юрой четыре раза на автосервисе, куда заезжал якобы сделать незначительный ремонт-профилактику своему джипу «шевроле-блейзер», – и передавал ему конверт с обещанными двумя тысячами долларов. А потом он приехал без конверта, но с инструкциями. Юре предстояло выполнить первое задание.

– Ну, давай. Слон, ни пуха! – напутствовал его Филат, изложив суть дела.

– Почему Слон? – не сразу врубился Юра.

– Теперь будет твое погоняло – Слон, – усмехнулся Филат. – Варяг придумал.

Кто такой Варяг, Юра спрашивать не стал… На следующий день он отыскал на Фестивальной улице нужный дом – крепкую пятиэтажку с балконами на сваях. Он легко взбежал на последний этаж. Ключ был родной – дверь квартиры отворилась безо всякого усилия. У самого окна, на небольшом столике, лежала американская снайперская винтовка «Грендел». Она походила на изящную красотку, которой хотелось обладать.

Юра осторожно поднял винтовку. Она была щедро смазана оружейным маслом: сразу видно, что хозяин «Грендела» – человек аккуратный и большой специалист, раз отдал предпочтение именно этой игрушке. Винтовка была небольшая и легкая, однако убойной силы в ней было достаточно, чтобы сшибить яблоко с расстояния в восемьсот метров.

Он навернул глушитель и подошел к распахнутому окну. На противоположной стороне улицы увидел трехэтажное здание. Без труда отыскал на втором этаже четвертое окно справа. Окно было занавешено, но между шторами имелся небольшой просвет, и через него можно было разглядеть край синего ящика. Юра без суеты разложил складной приклад, установил сошки на подоконнике и приладил винтовку к плечу. Руки привычно ощутили знакомую тяжесть. В прицельной сетке он отчетливо различал каждую царапинку на стенке синего ящика, вот в него-то и предстояло попасть. В магазине было девять патронов – смехота! Специалист такого уровня, как он, вполне может обойтись одним выстрелом.

Юра мягко вжал приклад в плечо, впечатал глаз в окуляр прицела и приложил кончик указательного пальца к похожему на серп спусковому крючку.

Сердце заколотилось в груди. «Ну, Слон, ни пуха!» – шепнул он себе под нос, нажав на металлический серпик.

То, что он увидел в следующую секунду, поразило его воображение: в комнате все вспыхнуло, и мощное сияние слепящей вспышкой ударило в линзу прицела. Раздался сильный взрыв, который, похоже, растряс землю До самых недр.

Взрывом вырвало угол здания и разметало обломки кирпичей на десятки метров.

С минуту Юра как зачарованный смотрел на чудовищный результат своего одного-единственного выстрела, а потом привычным движением сложил сошки. И положил винтовку на стол.

Квартиру он покинул незамеченным: ни на лестнице, ни у подъезда никто ему не встретился.

Вернувшись к себе, он несколько часов провел в тревожном ожидании, постоянно поглядывая на телефон. И лишь поздно ночью телефон наконец взорвался длинной заливистой третью.

– Ты все сделал верно. Слон, – раздался спокойный голос Филата.

– Почему так долго не звонил?

– Дела были, – раздался простой ответ. – Спускайся вниз, я у подъезда.

Слон в который раз почувствовал успокаивающую силу этого голоса.

Рукопожатие Филата оказалось осторожным и в то же время очень сильным. Такому человеку наверняка не составило бы большого труда разломать шейные позвонки пальцами одной руки.

– Я доволен, считай, что боевое крещение прошло удачно, – начал Филат без вступления. – Сработано на высшем уровне.

С тех пор жизнь Юры-Слона стала совсем другой. Наконец-то в ней появилось то, чего ему так долго не хватало: риск, азарт и – огромные бабки.

Позже Слон уяснил, что ремесло киллера не было для него дополнительным приработком, скорее всего, это было частью его натуры, скрытой в глубине души.

Профессионально убивать он научился только через год, когда стал относиться к своему новому бизнесу не как к разовому мероприятию, а как к тонкой квалифицированной работе. Поначалу Слон предпочитал массивные дорогие стволы с офигительной убойной силой. Но потом оценил преимущества легких малокалиберных стволов и лазерных прицелов.

Слон считал себя человеком Филата. Хотя бы потому, что последние два года он работал только на него. Сотрудничество с авторитетным вором его вполне устраивало-это было престижно. Филат – это высокий уровень, а следовательно, и сам Слон поднялся на приличную высоту. Иные убивают за бутылку водки, другие – за жалкий «лимон» в деревянных, которого не хватает даже на ужин в ресторане, и только избранные, такие, как Слон, составляют элитный слой профессиональных киллеров и получают за убийство ровно столько, сколько на самом деле и стоит жизнь его очередной жертвы.

Барон в последний раз окинул взглядом комнату. Сюда он больше никогда не вернется. Жаль! В кармане пиджака лежал авиабилет до Стокгольма. Полгода назад он купил на окраине шведской столицы небольшую виллу с видом на залив. И теперь собрался тайком рвануть туда – залечь на дно.

О своем внезапном отъезде он никому не сообщил. Даже своих телохранителей он сегодня отослал, найдя правдоподобную отговорку. Единственный человек, кто был в курсе его планов, – двадцатисемилетняя сожительница Клава, которая умела ладить с ним, даже когда он находился в самом дурном расположении духа. Клава была с ним уже три года.

Барон решил сполна наградить ее за долготерпение: они расписались три дня назад, а вчера он отправил ее в Швецию обживать новое гнездышко.

Захлопнув дверь. Барон почувствовал вдруг облегчение: прошлая жизнь осталась за порогом дома. Конечно, если дела пойдут так, как он планирует, то уже через год сможет вызвать туда свою бригаду, которая поможет ему ', не только прочно закрепиться в Скандинавии, но и потрепать богатых потомков викингов. Благо, что ехал он не на пустое место – несколько лет назад в Стокгольме осело четверо законных с Алтая, набивших руку на торговле рыбными полуфабрикатами, и каждый из них желал бы видеть его своим компаньоном.

В бумажник Барон аккуратно вложил три кредитные карточки – «Виза», «Америкен экспресс» и «Дайнерс клаб», каждая из которых тянула на полтора миллиона долларов.

В руке Барон держал кейс, где были уложены пара свежих рубашек, носки, бритва и прочая мелочевка не стоящая внимания подозрительного таможенника. Он вполне может сойти за российского командировочного, успешно осваивающего цивилизованный Запад…

Воспрепятствовать его отъезду мог только Варяг, но, судя по последним событиями, держателю российской общаковской кассы сейчас было не до него.

На Варяга развернул охоту сибирский отморозок Колян, и смотрящий России занял круговую оборону в своем хваленом особняке. Говорят, даже вызвал на подмогу Сержанта… Ну пусть его поохотится, злорадно подумал Барон, авось не сразу заметит, что я ноги сделал…

Вечерний воздух дышал прохладой. Барон любил сумерки – то неуловимое время суток, когда день еще не сдал свои позиции и точно замер в ожидании скорого покоя.

Недалеко от подъездной аллеи стоял грузовик «УАЗ». Его большой кузов под тентом загораживал выезд на улицу Чертыхнувшись, Барон выбросил недокуренную сигарету и с улыбкой подумал о том, что это, дай бог, самое тяжелое испытание, которое его ожидает на пути в Стокгольм. Но тут тент распахнулся, и последнее, что он увидел в своей жизни, – направленный в лицо пистолет. Длинный ствол слегка вздрогнул, и раскаленный кусок свинца, обретя долгожданную свободу, вошел Барону в левый глаз и, пробуравив мягкий мозг, вышел через шею, оставив после себя кровавую дыру с рваными краями.

Барон, все еще цепляясь за жизнь, косо сполз на асфальт и уставился уцелевшим глазом на «УАЗ».

Тент запахнулся. Мотор деловито заурчал, и грузовик выехал на улицу.

Послышались сердитые визги клаксонов, и еще через несколько секунд «УАЗ» влился в поток транспорта.

Ровно через сорок минут Слон, оставив «УАЗ» на стоянке перед автосервисом, вошел в темный гараж и сел за стол в углу. Зажег настольную лампу. Вытянул вперед руки. Ладони не дрожали. Хорошо. Они уже давно не дрожат.

Он просидел неподвижно минут десять. Потом придвинул к себе разбитый телефонный аппарат, перетянутый изолентой. Набрав номер, он произнес только одну фразу:

– Принимай заказ!

Глава 35

– Вышла на Невский, – прозвучал из сотового телефона тревожный голос Глеба. – Остановилась у витрины… Что-то разглядывает. Повернулась направо.

Стоит у канала, задумчиво смотрит на воду… Снова пошла.