НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений - Фрэнк Герберт

— Откуда вы узнали из какого материала сделан дневник? — спросил я.

Фостер выглядел удивленным.

— Оттуда же, откуда знаю, что окно — из стекла, — ответил он. — Просто знаю.

— Кстати о стекле, — сказал я. — Подождите, вот раздобуду микроскоп, и тогда, может быть, мы получим ответы на некоторые вопросы.

ГЛАВА IV

Двухсотфунтовая сеньорита с большой бородавкой на верхней губе поставила рядом с двумя выщербленными чашками кофейник с черным кубинским кофе и кувшинчик подсоленного молока, бросила на меня игривый взгляд, который будь она лет на тридцать моложе, мог бы еще меня взволновать, и утиной походкой вернулась в кухню. Я налил кофе в чашку, отпил залпом сразу половину, и меня тут же передернуло. На улице у кафе гитара жалобно наигрывала "Эстрелиту".

— Ну что ж, Фостер, — произнес я. — Вот, что я получил. Первая часть дневника исписана какими-то крючками, прочесть ее я не смог. А вот средняя часть, та, которая закодирована обычными буквами, — на самом деле зашифрованный английский текст, что-то вроде резюме того, что произошло.

Я взял со стола листы бумаги с результатами дешифровки, которую я сделал с помощью ключа, микрогравированного когда-то в искусственной царапине на задней обложке дневника, и принялся читать:

"Впервые мне стало страшно. Моя попытка построить коммуникатор навлекла на меня Охотников. Я соорудил щит — какой только смог придумать — и занялся поисками их логова.

Я нашел его: оно оказалось в месте, с давних пор мне знакомом. Это была не постройка, это была шахта, сооруженная людьми Двух Миров. Я хотел проникнуть в нее, но она кишела Охотниками. Я сразился с ними и множество истребил, но в конечном счете вынужден был отступить. Я достиг западного побережья и нанял там смелых моряков, старую посудину и отправился в путь.

49 дней спустя мы достигли берегов этой дикой страны. Здесь жили люди первобытных времен. Я сражался с ними, пока они не познали страх. Тогда я поселился среди них и стал жить в мире. И Охотники не нашли места моего обитания. Возможно, здесь моя хроника закончится, тем не менее я сделаю все, что в моих силах.

Вероятно, в скором времени меня настигнет Переход. Я должен подготовиться к появлению незнакомца, который придет вослед мне. Все, что ему надлежит знать, записано на этих страницах. И я говорю ему:

Запасись терпением, ибо время этого племени сочтено. Не пытайся вновь достичь Восточного континента, жди, и скоро северные мореплаватели в большом числе начнут прибывать в эти дикие земли. Найди среди них самых искусных мастеров по металлу и изготовь с их помощью щит. И только потом возвращайся к Логову Охотников. По моим вычислениям, оно находится на равнине в 50/10000 частях окружности этой (?) к западу от Большого Мелового Плато и в 1470 частях к северу от средней линии и ясно помечено знаком Двух Миров, сложенным из камней".

Я посмотрел на сидящего напротив меня Фостера:

— Далее идут регулярные отчеты о его делах с местными жителями, которых он спешно пытался приобщить к цивилизации. Он считался у них богом. Он научил их строить дороги, обрабатывать камень, познакомил с математикой и так далее. Он создавал все возможные условия, чтобы незнакомец, который должен был прийти после него, знал что к чему и мог продолжить его дело.

Глаза Фостера были прикованы к моему лицу:

— А что представляет собой Переход, о котором он говорит?

— Этого нигде не сказано. Я предполагаю, что он имеет в виду смерть, — ответил я. — И откуда должен появиться этот незнакомец, тоже неизвестно.

— Послушайте меня, Лиджен, — произнес Фостер. В его глазах мелькнуло уже знакомое выражение беспокойства. — Кажется, я догадываюсь, что это за Переход. По-моему, он знал, что все забудет…

— У вас же амнезия, дружище, — прервал я его.

— …и незнакомец — это… он сам. Человек, лишенный памяти.

Нахмурившись я посмотрел на Фостера:

— Да, может быть. Продолжайте.

— Поэтому он и пишет, что все, что необходимо знать этому незнакомцу, находится там же, в дневнике.

— Но только не в той его части, которую я расшифровал, — заметил я. — Там он описывает, как продвигается строительство дороги, сколько золота намыто из новой шахты, но ни слова о том, кто такие Охотники или что происходило до того, как он впервые с ними столкнулся.

— Это должно быть в дневнике, Лиджен. Наверное, в его первой части, которая написана чужими символами.

— Может быть, — согласился я. — Но почему он, черт его подери, не оставил нам ключ и к этому тексту?

— Я думаю, он предполагал, что незнакомец сам сможет вспомнить старое письмо, — сказал Фостер. — Откуда ему было знать, что оно забудется вместе со всем остальным?

— Предположить можно все, что угодно, — напомнил я. — Но может быть, вы и правы, ведь вы лучше знаете, что такое — потерять память.

— И тем не менее, мы кое-что узнали, — возразил Фостер. — Например, о Логове Охотников. Мы имеем указание, где оно находится.

— Если "10000 частей к западу от Мелового Плато" можно назвать указанием, — заметил я.

— Нам известно больше этого, — ответил Фостер. — Он упоминает равнину, которая, по-видимому, расположена на континенте к востоку от…

— Это — если предположить, что он плыл из Европы в Америку, — вставил я. — А если — из Африки в Южную Америку или…

— А фраза о мореплавателях с севера? Она наводит на мысль о викингах…

— Вы, видно, знакомы с историей, — сказал я. — Оказывается, у вас в голове осталось много разрозненных фактов.

— Нам нужны карты, — сказал Фостер. — Тогда мы займемся поисками равнины, лежащей у моря…

— Не обязательно.

— …к востоку от которой находится Меловое Плато.

— А что это еще за "средняя линия"? — спросил я. — И десять тысяч частей… — чего?

— Не знаю. Нам нужны карты.

— Я купил сегодня днем несколько штук, — сообщил я. — И еще дешевый глобус. Я подумал, что они нам могут понадобиться. Пойдем отсюда домой. Там мы сможем расположиться со своими картами. Я уверен, что шансов у нас очень мало, но…

Я поднялся, бросил на покрытый клеенкой стол несколько монет и направился к выходу.

Блошиная нора, которую мы называли домом, располагалась в середине короткого квартала. Мы старались проводить там как можно меньше времени, выбрав для своих долгих ежедневных совещаний кафе "Новедадес" напротив. Под шуршание тараканов мы поднялись по темной лестнице в свою комнату, где было не намного светлее. Я подошел к комоду и выдвинул ящик.

— Глобус… — произнес Фостер, беря его в руки. — Мне пришла мысль, что, возможно, он имел ввиду одну десятитысячную часть окружности Земли.