Криминальная история христианства - Карлхайнц Дешнер

Царь Бахрам I, конечно, особенно подстрекаемый мастером магии Картиром, ожесточенно боролся против всех немадзакистскйх вероисповеданий, бросил Мани за преступления против зороастристской религии в тюрьму царского города Бет-Лапат (Гунди-Шапур), где он умер в 276 г. (Его последователь Сисинний столетие спустя был по приказу царя распят на кресте). Бахрам II (277–293 гг.) тоже приказал убить свою жену — христианку Квандиру и с помощью жрецов преследовал христиан и манихейцев, вскоре, однако, только последних Христиане же, примерно с 290 г, когда папа стал первым епископом в столице Ктесифоне, обрели на долгое время спокойствие. Положение не изменилось и после того как наследник Бахрама II Нерсес (293–303 гг) в результате наступления зятя Диоклетиана Галерия (297 г) — важнейшее внешнеполитическое событие тех лет — по мирному договору 298 г потерял пять мессопотамских провинций и к тому же вынужден был признать римский протекторат над Арменией, имевшей в качестве буферного государства между обеими великими империями стратегическое значение.

Армянский царь Трдат (Тиридат) III, дважды изгонявшийся персами, дважды возвращаемый с римской помощью, во время гонений Диоклетиана тоже преследовал христиан в Армении, которые там появились, видимо, очень рано. В длинном послании Диоклетиан напирал на армянского царя, а тот с покорной услужливостью уверял, что выполнит требования, ибо он знает, кому обязан троном. Но затем царь обратился в другую веру и стал, за десятилетие до Константина, «Константином Армении», которая первой в мире страной коллективно приняла христианство.

Этот поворот был делом Григора Просветителя, апостола Армении Став христианином в Цезарее, Григор, после отвоевания Трдатом Армении, начал проповедовать новую религию. При этом он приобрел влияние на сестру царя Трдата Хосровидухт, в конце концов и на царя тоже типичный пример — церковники всякий раз, однако, прячутся за женщинами, за сестрами, супругами, метрессами князей, чтобы их самих прибрать к рукам, так «обращены» были целые народы.

Побуждаемый своей сестрой, царь Трдат наконец посылает Григора во главе посольства в Цезарею, где местный епископ Леонтий сделал его епископом и духовным главой Армении. Теперь и Трдат вместе с супругой Аршхен стал христианином и повелел «единым предписанием» (церковный исторический писатель Созомен) всем верноподданным принять ту же веру, что и он первое официальное введение христианства в государстве, причем дата с начала IV столетия до сегодняшнего дня оспаривается, не в последнюю очередь потому, что не была замечена почти всеми церковными историками Римской империи.

Сколь ни странным это может быть, сколь ни спорной остается пока дата, твердо установлено, что возвышение христианства до государственной религии началось в Армении одновременно с мощным преследованием язычников.

Григор, защищаемый и поддерживаемый царем, разрушал со своими монашескими ордами храмы и заменял их христианскими, наделенными большими земельными участками церквами. В Аштишате (прежде Артаксата), выдающемся центре языческой культуры, «удивительный Григор» (Фауст Византийский) уничтожил храмы Вагангна (Геркулеса), Астлик (Венеры), Анаит и построил роскошную христианскую церковь, новую «национальную святыню» Армении. И рядом Григор воздвиг себе дворец. Он стал архиепископом, первым после царя, стал «католикосом», титул, который приняли верховные епископы Персии, Эфиопии, Иберии, Албании, — многозначительное слово, которым (первоначально) обозначали главу высшего финансового ведомства Григор Просветитель, которого армянская церковь почитает как мученика, внесенный папой Григорием XVI и в римский мартиролог (праздник 30 сентября), весьма позаботился, однако, о себе и близких владение, которое досталось католикату, считалось частной, даже семейной собственностью Его (младший) сын Ариштак (325–333 гг.), позднее участник собора в Никее, был им, отцом, посвящен в епископы и стал его непосредственным преемником как католикос. И этот высокий сан, который делал армянского католикоса руководителем двенадцати епископств и духовным главой страны, оставался наследственным в семье Григора до тех пор, пока она не вымерла с католикосом Сагаком (390–438 гг.), а он не перешел в руки ближайших родственников из дома Мамиконянов.

Характерно, что поначалу христианство получило опору лишь среди знати, — очевидно, в совершенно поверхностном виде — при дворе этика новой религии не играла никакой роли. Мотивом для христианизации народа для царя было не что иное как недоверие, враждебность к персам Здесь сходились армянские и римские интересы Римляне должны были постоянно принимать во внимание стратегически важное положение страны и ее постоянна лавирование между великими империями Объединение состоялось, и подобно христианскому Риму христианская Армения тоже вела одну войну за другой.

Византийский писатель Фауст, написавший в 400-е гг. многословную историю Армении, сообщает в дюжине глав об этой резне, причем сообщает о 29 победах за 34 года. Если бы можно было поверить христианскому автору — можно и не верить, — то персы неоднократно приходили со 180 000, с 400 000 солдат, нередко с 800 000 и 900 000, даже с четырьмя и пятью миллионами. И хотя христиане иногда сражались в соотношении 1 к 10, даже 1 к 100, они раз от разу уничтожающе побивают превосходящие силы персов, причем даже грабят и убивают женщин и детей… «Во всяком случае, — нахваливает в 1978 г Месроб Крикорян, ведущий священослужитель армяно — апостольской церкви, — христианской религии в Армении и всем армянам в мире придавали большое значение, так как она не только тогда придавала армянской культуре новый и прекрасный облик”. Фауст, конечно, подчеркивает каждый раз заново. «Армяне покончили со всем персидским войском», не позволили «ни одному из них уйти», не оставили «в живых ни женщин, ни мужчин», «уничтожили все персидские войска», «устроили всеобщую кровавую расправу».

Новый и прекрасный облик.

Живо вспоминаешь о Ветхом Завете, о побоищах и разбойничьих походах израилитов «Армяне вторглись на территорию Персии». «Они нагрузили себя множеством драгоценностей, оружия, предметов украшения и большими трофеями, покрыли себя безмерной славой и стали безмерно богатыми». Они превращали страну «в пожар и пустыню». Но время от времени они действовали (одни или с языческими персами) и против христианского Рима — не менее успешно, само собой, — они опустошали, сообщает Фауст, в течение «шести лет подряд землю греческой области», «покончили со всеми греками и убивали таким образом, Чтобы никто из них не мог ускользнуть», чтобы «не было меры и числа, насколько они обогатили себя сокровищами».

При этом сражаются, само собой разумеется, всегда вместе с Богом, полагаются на Бога, побеждают с Богом, «великое счастье победы» приходит от Бога, берут штурмом персидский лагерь, «полагаясь на Бога». С царем отправляемся на поле сражения католикос, «великий архиепископ Армении» «Они увидели кровавую расправу над разбитыми войсками Земля пропиталась зловонием от трупов. Так царю Санесану и его армии отомстили за св. Григора ибо из них тоже никто не остался».

Конечно, на службе Богу теряли и собственных героев. И католическая церковь была той, что успокаивала, усмиряла, подстрекала, допустим, «великого архиепископа Вартана», сына опять же «великого архиепископа Григора». После особенно болезненных потерь, прежде всего «из высшей знати», патриарх Вартан утешал всех, царя и его войско, как сказано с образной обстоятельностью, «которые с огромной умиротворяющей печалью, с обильным слезами плачем, непомерными стенаниями сокрушались о потере ушедших сравнительно с оставшимися».

Так как пробил час князей церкви, уже прозвучали те самые слова, которые пронеслись через все столетия: «Утешьтесь во Христе; так как те, кто умер, умер прежде всего за Отечество, церковь и дар Божественной веры, за то, чтобы Отечество не завоевали и не опустошили, церковь не лишили святости, мученники не были презренны, чтобы святые слуги не попали в руки проклятых и безбожных, святая вера не изменилась, дети крещения из-за пленения не попали в различные стаи идолопоклонников… Мы не оплакиваем их, но мы почитаем их по заслугам, мы издаем относительно героев законы для всей страны навечно, чтобы каждый непрестанно хранил о них память как о героях Христа, учреждаем праздник и будем радоваться…».

Католикос Вартан предписал теперь ежегодно отмечать память павших — «орудий Христа», «героев Христа», что могло служить лишь подражанию примеру павших воинов, он также распорядился всех, «кто подобно им, умер за Отечество, поминать у Божьего святого алтаря в день жертвенной смерти, и когда будут оглашены имена святых, тогда огласить и их”. Святые и герои почти на одном уровне, на уровне так называемой почести алтарей. Ибо, сказал он, «как евреи и маккавеец Матафий и его братья, они пали на войне».