Фея любви, или Выбор демонессы - Мария Николаева

— Крисса! Да приди ты в себя, наконец! — Нил уже кричал. Я вопросительно подняла брови, попутно стряхивая с ладони сероватый прах, оставшийся от куста клубники. Хм, а вот это точно было что-то из ассортимента дроу. — Помнишь, до чего довели игры предыдущей Кирины?

Разумеется, я помнила. Теоретически я даже могла воскресить в сознании все воспоминания и мысли своей предшественницы — и такой дар в хранилище эльфийских родов был. Правда, вот с его «цветом» я определиться не могла.

— Крисса, — осторожно позвали меня, мягко-мягко, нежно; а если к этому прибавить еще и прикосновение ласковое, едва ощутимое… Подняв мой подбородок и касаясь его подушечками пальцев едва-едва, Нил заставил меня посмотреть ему в глаза. — Помнишь, о чем мы собирались поговорить?

Я чуть заторможенно кивнула. Туман в голове стал менее густым. Впрочем, эйфория все еще не покинула до конца.

— Пришла в себя? Отлично. Сбрось в статую лишнее и постарайся больше не отключать голову. Уж больно пугающе это выглядит со стороны. — И Нил отступил в сторону, пропуская меня к светящемуся силуэту хрустальной богини. На этот раз я не стала швыряться в нее заклинаниями, а просто сжала протянутые ладони.

Думать сразу стало легче.

Проклятье! Никогда не подумала бы, что от избытка магической энергии бывают такие проблемы.

— Очухалась? — хмыкнул Нил, едва я отпустила руки богини.

— Да. И готова продолжать разговор.

— Чтобы ты снова сорвалась и устроила здесь представление?

— Нет, чтобы ты наконец услышал хоть одно мнение, отличное от твоего собственного! — припечатала я.

Несколько мгновений мы молчали, сражение шло на уровне взглядов. Нил смотрел на меня, как бесконечно мудрый учитель на ребенка. Но авторитетом меня не задавить. Он это понял и, кажется, сдался.

— А кто, если не я, Крис? — отвернувшись в сторону, спросил этот дурной альв. — Ты ведь и сама хочешь увидеть наш город парящим в небесах.

— Думаешь, мало желающих на твое место? — вспомнив про тех, кто эту кашу и заварил, спросила я. Если горстка крылатых сумела отыскать этот город под водой, если они так жаждут вновь поднять его в небеса, пусть сами и жертвуют собой. Какое они имеют право возлагать на алтарь своих желаний чужую жизнь?

— Дело не в желаниях, а в возможностях. А таковые есть лишь у двоих. Я или Валь — вот и весь выбор. И уж поверь, мне уйти проще.

Это оспорить я не могла. В отличие от Валя, привязанного к Тейризу не только обязательствами перед своей молодой семьей, но и королевством, Нил располагал собой.

— Почему только вы? — устало спросила я, пытаясь понять, нащупать хоть какой-нибудь выход. Медея бы не стала настаивать на этой миссии для меня, если бы этого выхода не было, верно?

— Особенность дара в том, что только мужчины нашей семьи наследуют способность общаться с миром.

Ложь. Если бы главным критерием был пол, Медея никогда бы не снизошла до меня. А значит, надо просто открыть ему глаза. Убедить.

— С чего ты взял, что это так? — негромко поинтересовалась я. В этот момент почему-то вспомнился Милион — испуганный, уверенный, что совершенно не контролирует свой дар. — Кто вам вообще дал право делить способности по половому признаку? — с горечью произнесла я. Впрочем, если честно, я не была уверена, что эти слова — мои. Слишком много всего оказалось намешано внутри, быть эльфийским медиумом — это еще то удовольствие. — Что ты, что магистр — кто вам это сказал?

— Ты не понимаешь, Крис. В случае Мила все просто — лишь дарующие жизнь имеют право ее отнимать безнаказанно. Только женщины на самом деле знают ее истинную ценность. Природа мудра, она не принимает ненужных решений.

— Бред. В случае с детьми — согласна, в юности девочки мягче, эмоциональнее. Но даже в таком случае твое утверждение спорно, многое упирается в воспитание, в царящую вокруг атмосферу. Для взрослых же все эти разграничения и вовсе не имеют смысла.

— Но это реальность. Так есть. Это видение нашего мира!

— Значит, оно неверно!

— Не тебе судить.

— А кому?!

Вот теперь я завелась окончательно. Как объяснить тому, кто не желает слушать, что все не так, как ему видится? Что этот город принял меня в первую ночь, а его до сих пор остерегается? Как показать реальность такой, какой ее вижу я? Почему для него, запутавшегося и потерявшегося, ничего не стоит впустить меня в свой мир, а я, обладая такой силой, теряюсь? Почему меня наполняет лишь бессильный гнев, а не чувство сродства с окружающим пространством?

Бездна! Я ведь всего лишь хочу, чтобы этот слепец узрел наконец этот мир не через призму своего надуманного проклятия. Хотя бы раз. Хоть разочек…

— Уверена?

Медея. Она все-таки пришла. Появилась за моей спиной, легко коснулась плеч, склонилась над самым ухом. И шепнула — тихо-тихо, словно надеясь, что я не услышу.

И зачем только явилась? Поглумиться?

— Нет. Засвидетельствовать новую сделку. Если хочешь.

Цена?

— Ты знаешь.

Я горько усмехнулась. Так вот ради чего все это было! А я-то еще думала, чем заслужила столь высокое внимание… Забавно! До слез смешно!

— Прекрати истерику! — одернула она меня, словно по щеке ладонью хлестнула.

Я недоверчиво коснулась лица. Нил, заметив этот жест, недоуменно нахмурился. Он все еще ее не видел. Медея же золотым туманом вилась вокруг него, нежно и трепетно касаясь то волос, то лица, изредка ее пальцы касались его груди. Сейчас я не видела алой нити, что, по словам самого альва, привязывают крылатых раз и навсегда к предназначенному им человеку. Но я знала, что она там есть. Тонкая, готовая в любой миг порваться.

— Твое решение? — Оторвав взгляд от своего любимого ребенка, она посмотрела на меня.

Я тяжело вздохнула. Нил, услышав это, вопросительно чуть приподнял брови.

Как будто у меня был выбор.

— Раз ты настолько упрям, у меня просто нет иного выбора. Я покажу тебе свой мир, — решительно произнесла я и начала напевать когда-то услышанную от Медеи песню. В тот далекий миг я действительно была счастлива. Она подарила мне его — и этот мотив-откровение. Ведь все так просто, когда… — От сердца к сердцу — тонкие нити. От сердца к сердцу — алая прядь…

Что ж, покажем одному великовозрастному дурню, что он рановато себя хоронит. Тем более так забавно наблюдать за божеством в тот миг, когда оно осознает ошибочность своих суждений. Это прекрасно, когда глаза, не видевшие прежде красок мира, наконец удивленно распахиваются…

Наверно, это того стоит. Да, точно, это стоит целого мира.

Глава 15