Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель - Джек Холбрук Вэнс

На площадь явился наконец Бубах Ангх, нарядившийся воинственно: в кирасе, в гребенчатом шлеме и с мечом. Старейшина тут же пошел поговорить с ним, и теперь принцесса, к вящему раздражению Кугеля, направила ладью прямо к нему.

Он поднялся к ней навстречу:

— Насколько я понимаю, принцесса, ваш приветственный жест относился ко мне?

Принцесса кивнула:

— Не совсем понимаю — что вы делаете здесь, на дальнем севере?

У нее был мягкий, чистый, мелодичный голос.

— Выполняю поручение, — объяснил Кугель. — В Смолоде я останусь ненадолго; мне нужно возвращаться на юго-восток.

— В самом деле! — Принцесса чуть наклонила голову набок. — И какого рода поручение вам приходится выполнять?

— Откровенно говоря, я оказался здесь благодаря проискам мстительного волшебника. В мои собственные планы это путешествие не входило никоим образом.

Принцесса тихо рассмеялась:

— Мне редко встречаются чужестранцы. Не хватает новых лиц, бесед с новыми людьми. Возможно, вы не откажетесь посетить мой дворец? Мы поговорим о волшебстве и о странных вещах, происходящих в последнее время на умирающей Земле.

Кугель неловко поклонился:

— Благодарю за великодушное предложение. Но вам придется пригласить кого-нибудь другого, так как я связан по рукам и ногам обетом целомудрия. Прошу вас не воспринимать это как оскорбление — я вынужден был ответить таким же образом и гуляющей поблизости Юделе Наршаг, и Зококсе, и даже отказаться от общества Ильвиу Ласмаль.

Принцесса подняла брови, опустилась поглубже в пуховую софу и едва заметно усмехнулась:

— Как же, как же! Бессердечный человек, суровый и безжалостный, вы отказываете себе во внимании стольких женщин, умоляющих о снисхождении!

— Именно так, ничего не поделаешь. — Кугель обернулся: к нему подходили старейшина и следовавший за ним Бубах Ангх.

— Возникла пренеприятнейшая ситуация, — сообщил ему старейшина. — Выступая от имени всех обитателей Гродзя, Бубах Ангх заявляет, что они отказываются поставлять в Смолод провизию, пока не будет восстановлена справедливость. Восстановление справедливости, с их точки зрения, заключается в возвращении вами магической линзы Бубаху Ангху, а также в выдаче вас лично карательной комиссии, ожидающей в парке неподалеку.

Кугель напряженно рассмеялся:

— Такая точка зрения свидетельствует об искаженном представлении о вещах! Надеюсь, вы заверили их в том, что лорды Смолода скорее станут жевать траву и уничтожат линзы, прежде чем согласятся удовлетворить столь немыслимые требования?

— Боюсь, что я выразился недостаточно ясно, — слегка повысил голос старейшина. — Насколько мне известно, другие обитатели Смолода предпочитают уступчивость сопротивлению.

Неизбежные последствия становились очевидными — Фиркс снова шевелился, его терпение истощалось. Кугель переместил повязку так, чтобы смотреть левым глазом.

Несколько граждан Гродзя, вооруженные косами, мотыгами и дубинками, ожидали не далее чем в полусотне шагов — судя по всему, это и была «карательная комиссия», о которой упомянул Бубах Ангх. С одной стороны тянулись ветхие хижины Смолода; с другой находилась шагающая ладья, а в ней — принцесса необычайной красоты… Кугель застыл в изумлении. Ладья выглядела так же, как в поле зрения магической линзы: экипаж поддерживали шесть больших птичьих ног, и в нем на розовой пуховой софе сидела стройная красавица, не только не потерявшая привлекательность, но выглядевшая лучше прежнего. Она больше не улыбалась, однако на ее лице застыло выражение холодного ожидания.

Кугель глубоко вздохнул и дал стрекача. Бубах Ангх кричал, приказывая ему остановиться, но Кугель не обращал внимания. Он со всех ног мчался по пустоши, а за ним гналась «карательная комиссия».

Кугель злорадно усмехался. Длинные проворные ноги позволяли ему бежать легко и безостановочно. Его преследовало тяжеловесное, косолапое, флегматичное мужичье. Он мог без труда пробежать два километра, пока крестьяне одолевали один. Задержавшись, он помахал им рукой на прощание. К его испугу и огорчению, он заметил при этом, что шагающая ладья приняла участие в погоне и что от нее отделились две огромные птичьи ноги, уже приближавшиеся к нему частыми скачками. Кугель пустился наутек так, словно за ним гналась сама Смерть, — но тщетно. Заколдованные ноги уже бежали наравне с ним с обеих сторон. Повернувшись, они пинками заставили его остановиться.

Кугель угрюмо поплелся назад; угрожающие птичьи ноги, мелко подскакивая, следовали за ним. Не доходя до окраины Смолода, он засунул руку под повязку и отделил от глаза магическую линзу. Как только его стала окружать «карательная комиссия», он поднял линзу над головой:

— Стойте! Или я разобью линзу вдребезги!

— Нет! Подожди! — закричал Бубах Ангх. — Ты не смеешь! Отдай линзу и покорись заслуженному наказанию!

— Приговор еще не вынесен, — напомнил ему Кугель. — Старейшина еще не решил, кому должны принадлежать обе линзы.

Девушка в ладье поднялась с пуховой софы:

— Решать буду я, Дерви Корем из династии Домберов! Передай мне это фиолетовое стекло — как бы оно ни называлось.

— Еще чего! — заявил Кугель. — Отбери линзу у Бубаха.

— Не получится! — воскликнул сквайр из Гродзя.

— Как же так? У каждого из вас — по одной линзе, и каждый желает приобрести обе? Почему они так драгоценны? И почему их носят на глазах? Ну-ка, отдайте мне обе!

Кугель выхватил шпагу.

— Предпочел бы сбежать, но если приходится драться, я буду драться!

— Я не могу быстро бегать, — признался Бубах Ангх. — И следовательно, предпочитаю драться. — Он снял линзу с левого глаза. — Приготовься к смерти, бродяга!

— Один момент! — сказала Дерви Корем. Из ног под ее ладьей выросли тонкие руки, крепко схватившие Кугеля и Ангха за запястья. Обе линзы упали — та, что принадлежала Бубаху Ангху, ударилась о камень и разлетелась на осколки, а ту, что держал Кугель, колдовская рука выхватила и перенесла к Дерви Корем. Рыбак взвыл от горя и бросился на Кугеля — тому пришлось отступить перед яростной атакой.

Бубах Ангх не умел фехтовать: размахивая косой, он пытался подрубить ею противника так, словно чистил рыбу ножом. Лихорадочная энергия, с которой он это делал, однако, тревожила Кугеля и заставила его не менее энергично защищаться. В дополнение к выпадам и взмахам косы, его беспокоили уколы в печени: Фиркс был раздражен потерей линзы.

Дерви Корем не интересовалась поединком. Ее ладья начала уезжать по пустоши, все быстрее и быстрее. Отмахнувшись шпагой, Кугель отскочил назад, отскочил еще раз — и тут же побежал за ладьей, провожаемый проклятиями обитателей Гродзя.

Лебединые ноги несли ладью неспешной рысью. Задыхаясь, Кугель поравнялся с волшебным экипажем, в отчаянном прыжке схватился за обитый пухом планширь, подтянулся и уселся на борт.

Его ожидания оправдались: Дерви Корем не удержалась и посмотрела сквозь магическую линзу; теперь она лежала в обмороке. Фиолетовая полусфера упала ей на колени.

Кугель тут же схватил линзу и некоторое время смотрел на очаровательное лицо,