Однажды в Челябинске. Книга первая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, Никита, нет… Отпусти меня… Я так не могу… Отпусти…
— Тебе так кажется, малышка. Я покажу тебе, что это не страшно, научу тебя… Не нужно меня бояться…
— Нет, я не хочу. Не трогай меня, — хваталась за его руки Светлана.
— Хочешь-хочешь… Не выдумывай… Еще как ты меня хочешь… Еще вчера хотела. Я же видел. Играешь послушную монашку, а сама вся потекла…
— Отпусти, — не унималась она, еще больше раздражая ловеласа. — Я не хотела этого с тобой.
— Поздняк метаться. Развела огонь — его надо гасить.
— Я буду кричать.
— Кричи. Это даже заводит.
— Отстань от меня, — Света сжала пальцы и поцарапала Никиту. — Ты такой же, как и все! Вам нужно только одно! Думаешь, ты идеал?! Посмотри на себя в зеркало, монстр! Ты ничто, если позволяешь себе так обращаться с…
Не успела Света как следует оскорбить Зеленцова, тот со всего маху швырнул ее на кровать так, что девчонка слегка ударилась об стенку. Он величаво сбросил свою толстовку на пол и снял футболку, оказавшись перед ней по пояс раздетым, однако Света не обратила на сие никакого внимания. Еще секунда, и он бы схватил ее за шею, чтобы утопить в постельном белье, но она рывком схватила с тумбочки пилочку для ногтей.
И кто знает, в какую часть тела Зеленцова воткнулся бы этот незамысловатый инструмент, если бы дверь комнаты не содрогнулась от мощного стука, похожего на стройную барабанную дробь на параде. В дверь тарабанил неудачливый парень Светки — Виктор. Никита поначалу посчитал, что там какой-нибудь бугай, который сравняет его с землей. Однако Витя даже при должном старании никогда бы в одиночку не вынес хлипкую дверь, хотя за время пути сюда он хорошенько озверел и не заметил, как взлетел на нужный этаж и наотрез отказался от помощи Серого и Косяка. Укрывшись за углом, те стали истошно трезвонить Глебу, занятому Амирой. Внешне Витя напоминал разъяренного носорога, бьющегося в ненавистную преграду, хотя на самом деле он очень переживал и не мог поверить, что его горячо любимая Света решилась ему изменить. Он стучит, а ему не открывают — неужто ей до фонаря на его чувства?!
— Света! Светочка! Открывай! Не делай глупостей. Я же люблю тебя. Я все прощу! — поначалу он вел себя мягко и снисходительно, но потом сменил пластинку на более жесткую и принципиальную, ведь его игнорировали аж… полминуты (для него пронеслась целая вечность). Поэтому он решил ответить на наплевательское отношение людей, которых он любил (любит), зеркально.
По другую сторону двери, служившей своеобразной дамбой, что сдерживала сильнейшее наводнение, вместо уюта и интима наступила слепая паника. Какое уж тут романтическое настроение, которое вскружило Свете голову вчера? Неужели она реально хотела так себя подставить? Слабая и безвольная и есть слабая и безвольная. А все ее волевые решения приводят к негативным последствиям. Еще пара мгновений, и их застукают.
— Кто это?
— Что же сейчас будет? — скулила Света, прикрыв рот ладонью. Ее глаза засверкали.
— Открывай, — решительно распорядился Зеленцов, накинув одежду, — я любому морду разобью.
— Это мой парень… Господи, какая же я дура…
— Какой еще парень?! Ты не говорила ни о каком парне… А я… я к Амире пришел.
— Ее здесь нет. На кого у тебя тогда встал?! — Светка показала пальцем на штаны Зеленцова. Парень не знал, как реагировать. — Если в тебе есть хоть капля благородства, умоляю, лезь в шкаф.
— Ты шутишь сейчас, да?! — засмеялся почти 190-сантиметровый хоккеист.
Ей сейчас точно не до шуток. Своенравный Зеленцов с секунду помялся, но подчинился, упаковавшись в гроб на ножках со скрипучими дверцами. Света вытерла слезы и отперла защелку — в комнату влетел ошарашенный и возбужденный Витек.
Света освободилась от одного морального давления и тут же угодила под другое.
— Вот, значит, какая ты на самом деле! — начал рогоносец. Не дав Свете оправдаться, Витя продолжил бесноваться. — Так предать нашу любовь, так вонзить мне нож в спину! Это какой нужно быть бесчувственной и конченой змеей?! Я тебе верил, понимаешь?! Считал тебя идеалом красоты, ума, честности и невинности, а ты… крутила интрижки за моей спиной. Говори, где он?!
— Кто?
— Не придуривайся! Парень из столовки. Где он? Давно вы вместе? Он уже спал с тобой? Я хочу знать все, чтобы понять, как низко ты пала и чего ты заслуживаешь. Какой же я слепой долбоящер, что повелся на тебя, а ты… ты ничего не стоишь после этого, — разогнался он.
— Я… я… я не спала с ним.
Витя качал головой:
— Что со мной не так, Света? Ты предпочла обмануть, а не поговорить. Предпочла предать нашу любовь… И ради чего?!
— Витечка… — кинулась она к своему парню.
— Не приближайся ко мне, — он неловко оттолкнул ее, и Света, обессилев, села на пол и расплакалась еще сильнее.
— Прости меня… Прости…
— Глеб прав насчет тебя. Насчет всех вас. С вами хочешь по-хорошему, веришь в лучшее, а вы… заслуживаете другого, — сжал кулаки Витя, злобно разглядывая ревущую Свету, сидящую у батареи. — Я никогда этого не хотел, но, видимо, это единственный способ научить тебя, — злость застелила рассудок Виктора до такой степени, что он сделал следующий вывод: именно Света виновата в его патологическом невезении, провалах и прочих неудачах. Он слепо уверовал в то, что отведет свою оскорбленную душу, если ударит девушку.
В коридоре тем временем шлепал кроссовками Глеб. Буквально несколько мгновений оставалось до последнего этапа его задумки по «спасению» Светланы от необоснованной жестокости Вити. Звонок Серого застал Глеба врасплох. Не достигнув пика, кавалер Амиры впопыхах исчез из ее жизни так же стремительно, как и объявился в ней. Глебу пришлось резво спускаться вниз, пытаясь при этом не забрызгать кое-чем свои трусы. Штаны
