«Красная империя зла». Запад против Сталина - Гровер Ферр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очевидно, что честное обращение к правде не согласуется с целями Снайдера – изобразить польских националистов «жертвами» и посадить советскую власть в одну упряжку с фашистами. Однако именно польские националисты имели много общего с фашистами, такими же расистскими германскими националистами. Советский Союз гордился своим интернационализмом и поддерживал простых трудящихся больше, чем «элиту».
Не существовало никакой «Восточной Польши», которую можно было бы «оккупировать». Польша прекратила существование. Что случилось исключительно по вине польского правительства. Оно отказалось от участия в системе коллективной безопасности и затем покинуло страну, оставив ее без правительства.
Снайдер пишет:
«Советский Союз не имел ни малейшего намерения поддерживать какой-либо институт, утверждавший, что представляет независимую Польшу» (с. 389).
Здесь Снайдер подразумевает, что только капиталистическая Польша, независимо от того, будет ли она антикоммунистической, расистской, антирабочей, недемократической, достойна быть «независимой», в то время как коммунистическая Польша, так или иначе, быть «независимой» никак не может. Такая лингвистическая уловка легко обнаруживает антикоммунистическую предубежденность Снайдера.
Соединенные Штаты никогда не допускали существования у своих границ страны, деятельность которой тщательно не «согласовывались» бы с ними. И Канада, и Мексика сегодня действуют в «тесном согласии» с США, притом что сами они рассматриваются как «независимые». Поэтому здесь вопрос больше не о независимости, а о том, кто собирался встать у руля государственной власти в независимой послевоенной Польше.
Снайдер пишет:
«Советское руководство и НКВД относились к каждой польской политической организации (за исключением коммунистов) как к части антисоветского заговора»285 (с. 389).
Ссылаясь на «операцию “Сейм”», Снайдер умалчивает, что она была направлена против польского политического подполья на территории CССР. Операция «Сейм» была программой НКВД по искоренению националистических польских партий, но только тех, что располагались на Западной Украине, в Белоруссии и Виленской области. То были территории, вошедшие в состав Советского Союза (в случае Виленской области – в состав Литвы) в 1939 году и ставшие частью Советского Союза. Документ на с. 5, процитированный Снайдером, дает точное определение целей операции: выявление польских националистических организаций в указанных областях СССР и внедрение в «антисоветские формирования»286.
Правильнее будет сказать, что лондонское польское правительство и Армия крайова рассматривали каждого еврея и коммунистически ориентированную политическую организацию как часть заговора против них! В действительности коммунисты добивались положительного отношения к себе со стороны Польской социалистической партии и других подобных партий в течение и после войны.
Снайдер пишет:
«Действительно, в некоторых случаях советских партизан настроили против польских бойцов. Партизанский отряд Тувии Бельского, например, принимал участие в разоружении Армии крайовой» (с. 390).
Снайдер поступает нечестно, указывая на разоружение Армии крайовой как на что-то неправильное. Фактически же само лондонское правительство Польши в изгнании приказало распустить Армию крайову, а ее оружие передать Красной армии. Более того, именно Армия крайова относилась чрезвычайно враждебно к Красной армии.
Армия крайова – в высшей степени антикоммунистическая, антисемитская организация, запятнавшая себя убийством евреев и коммунистов. Довоенное польское правительство даже не считало коммунистов и евреев поляками. О том подробно говорится у Кьяри и Либионки – в источниках, которые использует сам Снайдер. В отличие от антисемитской Армии крайовой, командиры советских партизан боролись с любыми проявлениями юдофобии. Примкнуть к ним – единственно разумный путь для советских и еврейских партизан.
Снайдер знает, но скрывает от читателей, что Армия крайова состояла в сговоре с германской армией в борьбе против советских партизан и Красной армии. Немецкий историк Бернхард Кьяри написал об этом в сборнике «Мифы об Армии крайовой», в которой помещена статья самого Снайдера287.
Варшавское восстание: что случилось на самом деле
31 июля 1944 года генерал Коморовский, командующий Армии крайовой, преданной лондонскому польскому правительству в изгнании, отдал приказ о начале восстания в Варшаве против германских оккупационных сил. Варшавское восстание, длившееся с 1 августа по 2 октября 1944 года, привело к катастрофическому разгрому значительно уступавших в силе, а под конец и в численности партизанских сил в городе. Потери среди партизан составили, меньшей мере, 17 000 человек, тогда как нацисты и союзные им войска расстреляли около 200 000 гражданских жителей Варшавы и разрушили 60 % зданий в городе.
В военном отношении восстание было нацелено против Германии, но, с политической точки зрения, против Советского Союза и особенно польских вооруженных сил, воевавших вместе с Красной армией – Войска польского и Армии людовой. Восстание стало частью «операции “Шторм”» польского эмигрантского правительства. План разрабатывался в расчете на захват власти в польских городах при вступлении Красной армии на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины. Последние, например, были захвачены Польшей у Советской России в 1921 году; в ее состав они вернулись в 1939 году после поражения Польши и объединились с Белорусской и Украинской ССР. Польское эмигрантское правительство продолжало считать их частью Польши вплоть до начала 1990-х годов.
Операция «Шторм» разрабатывалась, чтобы поставить советское правительство перед необходимостью выбора: либо признать польское эмигрантское правительство, либо арестовать его уполномоченных представителей, таким образом, дать основания для признания СССР агрессором, а не освободителем. План заключался в том, чтобы войска Армии крайовой скрывалась в городах, ожидая, когда Красная армия начнет операцию по их освобождению от немцев. В промежутке времени между выводом германских войск и прибытием Красной армии Армия крайова должна была захватить правительственные здания. В таком случае Армия крайова встречала бы части прибывающей Красной армии как законные власти, представляющие польское правительство в эмиграции. После отстранения их от полномочий силами Красной армии и замены на лояльные ей польские формирования Армия крайова информировала эмигрантское правительство, чтобы оно заявило официальный протест союзникам. А те, в свою очередь, должны были направить протест правительству СССР.
Операция «Шторм» не принесла ожидаемых результатов в тех городах, где Армии крайова удалось достаточно точно приурочить свой выход из подполья и еще до прибытия Красной армии захватить правительственные здания без особых боев против превосходящих германских войск. В таких случаях союзники не проявляли интереса к осложнению взаимоотношений с Красной армией, которая несла огромные потери и приняла
