Властитель ледяного сердца - Марина Николаевна Александрова

Йолинь легко спустилась с лошади, с каждым днем ей удавалось это все легче и легче, и, точно не замечая никого перед собой, взяла кобылу под уздцы и повела в стойло. Она не умела так запросто становиться своей среди чужих. Не могла просто так улыбнуться кому-то, поздороваться с незнакомцем, завести беседу ни о чем. Все это было слишком личным, казалось оскорбительно неприличным. Предрассудки, пережитки ее прежнего мира, но все это до сих пор довлело над ней. Как бы она ни пыталась убежать от прошлого, но кое-что все же стало частью ее сути, даже больше, чем она сама могла признать.

– Ведьма, – на грани слышимости долетело до ее слуха. Шепнул, точно сплюнул, высокий северянин, не Властитель, просто мужчина довольно зрелого возраста на вид, с густыми волосами цвета льна и темной окладистой бородой.

– Тварь тварь чует, – поддержал своего товарища стоявший рядом мужчина. Все это было сказано очень тихо, но в то же время так, чтобы она могла расслышать, проходя мимо них.

Она привыкла не обращать внимания открыто на сплетни и злые слова, делать вид, что не слышит и не запоминает того, что говорят у нее за спиной. Но, как оказалось, делать нечто подобное, когда по твоим нервам бьют чужие эмоции, очень сложно. Она не сказала в ответ ни слова, лишь посмотрела на двух мужчин, возвращая откатом их собственную ненависть, то, как она ощущала ее, и тут же пошла дальше, заметив то, как стушевались эти двое мужчин под ее взглядом.

– Демоны преисподней, – выругался Дорен, стоило жене их Властителя войти в конюшню, – она точно ведьма! А глазищи-то какие, у меня аж волосы дыбом встали от одного ее взгляда.

– Не зря тварь ее признала, – согласился товарищ.

* * *

– Кто тебе такое сказал?! – рявкнула Веня, стоило Йолинь, устало прикрыв веки, закончить рассказ о возвращении в замок. Она не собиралась ябедничать, просто, придя к мысли о том, что стоит открываться навстречу этому миру, приняла самое трудное решение из всех за последние годы – научиться рассказывать о том, как она живет.

– Веня, – тяжело вздохнула она, чуть улыбнувшись, – какая разница «кто», ведь ты же понимаешь, кто-то озвучивает мысли вслух, а кто-то молчит и думает. Он всего лишь озвучил то, что они думают. Я не жалуюсь тебе, я делюсь с тобой.

– Ишь ты, – фыркнула она, лупанув полотенцем ни в чем неповинный кухонный стол, – в святые решила заделаться? А ну, говори кто?!

Принцесса лишь улыбнулась, а Веня обреченно вздохнула, понимая, что жертв сегодня не будет. Если эта девчонка сказала, что это «конец истории», стало быть, так оно и есть. Ее хоть режь, но она больше и слова не скажет.

– Ты невозможная дуреха, – махнула она на подругу рукой. – Эти мужики, – с силой сжала она кулак, – их надо всю жизнь уму-разуму учить, иначе проку не будет, дуреют враз, – вновь лупанув полотенцем по столу, сказала Веня.

– Твой дедушка предложил выпить вместе, – решив сменить тему разговора, смысл которого свелся бы к тому, что Йолинь стоит раз в неделю охаживать Рика кочергой, чтобы держать его в узде, поделилась принцесса.

– Идиот, что ль? – хмыкнула Веня.

– Почему? – не выдержав, рассмеялась Йолинь.

– Просто… – на миг задумавшись, женщина нахмурилась, а потом вдруг спросила: – А ты хочешь?

– Что?

– Выпить?

– Наверное, – пожала плечами принцесса, – я же согласилась.

Вспомнились те легкие фруктовые вина, что делали на ее родине. То, как приятно и хорошо становилось от них. Почему бы не выпить? Быть может, это поможет немного расслабиться?

– Ну, тогда ладно, – пожала плечами женщина. – Разместим всех гостей и можно будет посидеть, а завтра общий ужин, не до того будет.

Когда вечером Рик все еще не появился, Йолинь решила, что ожидание поможет скоротать приятная компания и неспешная беседа за бокалом вина, потому, спустившись на кухню вместе с Суми, она с радостью обнаружила, что Веня не забыла о планах на вечер. Правда, Крайс тоже пришел. Не дожидаясь особого приглашения, Йолинь села за стол. Странности начались тут же. Во-первых, вместо ожидаемых ею фруктов и легких закусок на стол Веня поставила глубокую миску с кислой капустой, соленые овощи, маринованные грибы. Ничто из перечисленного она не любила и ела лишь зимой, когда свежих овощей совсем не было, а организм нужно было поддерживать. Дальше были три глиняные кружки и один кувшин с чем-то, но точно не с вином. Она решила, что раз так принято, то стоит просто попробовать, а потом и расспросить, что это.

– Ну, – начал Крайс, – давайте выпьем за начало наших общих занятий, – как-то неловко буркнул он, сам толком не понимая, зачем все это затеял? Но, быть может, стоит выпить, и они разберутся?

Веня ловко разлила по кружкам содержимое кувшина, они втроем чокнулись и залпом опрокинули содержимое в рот. Их же примеру последовала и Йолинь.

Мир померк.

– Что с ней? – через несколько секунд после того, как все выпили, наконец спросил Крайс, заметив, что принцесса замерла с кружкой в руке. Взгляд девушки стал каким-то мутным и как будто стеклянным.

– Не знаю, – растерянно ответила Веня, почему-то шепотом, и попыталась толкнуть принцессу, чтобы та пришла в себя, но девушка лишь накренилась и начала падать.

– Вот бездна! – испуганно выругался Крайс, пытаясь подхватить принцессу на руки, которых чуть не лишился, когда рядом с ними клацнули челюсти Суми. – У, гадина, – выругался он.

– Дай-ка я, – попыталась подойти к принцессе Веня, в то время как девушка каким-то чудом все еще удерживала сидячее положение, опершись спиной о стену, но и женщине не удалось помочь подруге. Вредная тварь не подпустила и ее.

– Что делать будем? – как-то испуганно поинтересовался дед у внучки. – Может, отойдет? Ты чё в кувшин налила?

– Твою сливовку, – пожала плечами женщина. – Сам ты отойдешь, – отмахнулась женщина, – Рика нужно позвать. Его Суми побаивается, хоть тварь, а не совсем тупая.

* * *

– Эти два квадрата остаются за вашей группой, – прямо посмотрел Рик в глаза мужчине с густыми темными волосами. Тэль не был его учеником, но жил на землях Грозового Перевала достаточно давно, чтобы Рик мог считать его человеком своей земли.

– Слишком большая территория, мы не потянем, – покачал мужчина головой, как-то просто оценивая свои возможности. Это импонировало Рику. Он любил таких людей. И ненавидел тех, кто мнил себя незаменимым и всемогущим, подвергая риску жизни людей в угоду