Знаем ли мы русский язык?.. - Мария Аксенова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот и стали говорить относиться халатно — с ленцой, нерадиво, небрежно-безразлично, наплевательски, недобросовестно подходить к работе, к выполнению своих обязанностей.
Большинство же названий современной одежды пришло к нам из иностранных языков. «Свитер» — от английского глагола «to sweat» — «потеть». «Пуловер» — тоже англичанин. «Pull over» означает «надевать сверху», «через голову».
«Кофту», с этим странным для русского уха «ф» посередине, мы получили от шведов — «kofta» — или датчан — «kofte» — и произносим это слово очень близко к оригиналу.
«Жилет» явно прибыл из прекрасной Франции. Говорят, первым такую одежду стал носить шут по имени Жиль — отсюда и название. Правда, турки оспаривают у французов пальму первенства на эту замечательную вещицу. Они утверждают, что прообразом жилета была турецкая безрукавка «желек».
А вот фразеологизм от жилетки рукава — уже чисто наш, российский, и означает: шиш с маслом, ни хрена, ни фига, ни шиша, ничего, шиш, пшик, ровно ничего, ничегошеньки, шиш с прицепом, ни черта, ни хрена ни морковки, дырка от бублика, — словом, ровным счётом ничего!
«Жакет», вне сомнений, тоже «француз». В буквальном переводе с французского — «куртка». Англичанин лорд Спенсер укоротил полы жакета, который стал назваться «жакетом-спенсером».
Кроме жакета-спенсера, нам известен и жакет-кардиган. Классический кардиган длинный, чаще прямой, без воротника и лацканов, с накладными карманами, застёгивается на пуговицы. Сейчас, конечно, женские кардиганы поражают воображение разнообразием материалов и кроя. «Кардиган», как и «спенсер», — слово-«фамилия». Кардиганом звали английского лорда и выдающегося генерала, придумавшего эту одежду для своих солдат и офицеров. Они носили кардиган под форменным мундиром для обогрева.
Туфли, конечно, более обыденная часть туалета. Слово мы позаимствовали у итальянцев: «ту́фля» — от итальянского pantofola. Нам полюбилось и слово, да и сама мягкая и стильная итальянская обувь. Вот только в родительном падеже множественного числа мы нередко произносим это слово неправильно. Надо бы запомнить — ту́фли, ту́фель…
А вот высота каблука в Средние века отмеряла социальный статус носителя туфель.
Первые туфли на каблуках появились во Франции в начале XVI века. Мужчинам было удобно гарцевать в них на лошади. Первой дамой, использовавшей каблуки в своём гардеробе, стала небольшого роста королева Екатерина Медичи. Её обувь имела деревянные платформы, завышенные под пяткой.
Мода на каблуки быстро распространилась во Франции. Каблук использовался и в обуви для мужчин высшего сословия. Его высота достигала 6–8 сантиметров. Так каблук начал ассоциироваться с высоким положением в обществе. А вот «король-солнце» Людовик XIV был мужчиной невысокого роста, поэтому и ввёл в моду знаменитый красный каблук, ставший привилегией дворянства, — но ниже тех 10 сантиметров, которые носил он сам.
Высокий каблук с вогнутой задней частью (рюмочка) связан с именем фаворитки французского короля Людовика XV мадам де Помпадур, дамы изящной и приятной во всех отношениях, но роста небольшого. «Да и зачем рост, когда есть каблуки!» — вслед за ней стали считать женщины.
«Не знаю, кто изобрёл каблук, но мы, женщины, его должницы», — сказала как-то Мэрилин Монро, а уж она-то знала, как правильно пользоваться этим красивым и опасным орудием женской привлекательности: американской диве принадлежало около сорока пар обуви от легендарного итальянского кутюрье Сальваторе Феррагамо.
Прочно вошедший в нашу лексику подкаблучник — мужчина, фигурально «пришпиленный» к земле туфелькой жены; синонимы — тюфяк, лопух, рохля и пр.
Представьте себе, и туфли оставили трагический след в истории. В 1784 году в Лифляндской губернии Российской империи вспыхнул мятеж подушной подати. Крестьяне сжигали помещичьи усадьбы и призывали «убивать всех, кто носит туфли и у кого есть пуговицы».
Потому как русскому уху более привычно слово сапоги, как и эта обувь на ногах.
Считается, что обувь, похожая на сапоги, появилась в странах с холодным климатом. Чем богаче и влиятельнее был человек, тем качественнее и красивее была у него обувь. Простой люд сапоги берёг, шагал по жизни босиком, а сапоги нёс через плечо. Пришёл, обулся — и просто господин господином стал.
Выражение сапоги всмятку означает не то, что сапоги действительно кто-то варил, а то, что это — бессмыслица, вздор, галиматья, ерунда на постном масле, ерундистика, колокольня в уксусе, лабуда, муть, несусветица, свинячья петрушка, сорок бочек арестантов, тарабарщина, турусы на колёсах, чепухенция, чепуховина…
Два сапога пара — говорят о людях, похожих по своим качествам, свойствам, которые сто́ят друг друга.
А вот находиться под сапогом — под властью тирана, под гнётом.
Про испанский сапог мы и сегодня вспоминаем с содроганием. Хотя в прямом своём смысле — две доски, между которыми помещается нога допрашиваемого, посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, мышц и голени доставлявшие несчастному страшную боль, — его сегодня не встретишь, но модницы в неудобных туфлях со слезами вспоминают это орудие пытки.
Изготовитель же сапог — сапожник — почему-то оказался в глазах народа профессионалом не очень уважаемым и попал в ряд «неодобрительных» фразеологизмов.
«Пьян как сапожник» — говорят частенько. А когда раньше в кинотеатрах останавливался сеанс, потому что плёнка по недосмотру киномеханика рвалась или горела, зрители свистели и возмущённо кричали: «Сапожник!»
Вот и приговор вынесли, что сапожник без сапог — это о том, кто делает что-либо для других, а до себя руки не доходят.
С лёгкой руки И. А. Крылова появилась фраза: «Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать пирожник» (басня «Щука и Кот») — и пошла гулять в народе, напоминая, что каждый должен заниматься своим делом.
Ну и завершая разговор о сапогах, не могу не отметить, что сегодня они из мужского перекочевали в гардероб женщины и практически весь мир женского пола щеголяет в сапогах на все сезоны и случаи жизни.
По Сеньке и шапка
Вам уже понятно, что в этой главе мы поговорим о мужских головных уборах.
И начнём с известной всем шапки. Но не для того, чтобы всех шапками закидать. То есть без глупой самонадеянности или бахвальства с нашей стороны. Ведь выражение «шапками закидать» в нашем языке — синоним неоправданной бравады.
Знакомая каждому шапка-ушанка — это зимняя меховая, суконная или комбинированная шапка (первоначально мужская), широко распространённый головной убор в России. Ушанка получила своё название из-за наличия отложных «ушей», в поднятом виде связанных на макушке.
Шапка-ушанка ведёт своё происхождение от похожих головных уборов кочевников Великой Степи (в том числе Южной Руси) и, таким образом, является традиционным головным убором для данного региона. Шапки — прообразы шапок-ушанок — использовали скифы, потом жители Монгольской империи, в том числе воины-ордынцы, потом казаки и т. д. Такой тип шапки был очень удобен для кочевника или путешественника, так как позволял носить её в самых разных климатических условиях (перепады температур, сильный ветер и т. д.).
В нашей лексике прочно «прописалась» масса фразеологизмов с участием шапки.
«Тяжела ты, шапка Мономаха» — означает бремя ответственности. Всем известно, что шапка Мономаха — это один из символов самодержавия, коронационный головной убор русских царей.
На призрак сей подуй — и нет его.Так решено: не окажу я страха, —Но презирать не должно ничего…Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!
(Пушкин А. Борис Годунов)Дать по шапке — выгнать, уволить.
А что такое шапочное знакомство — догадаться нетрудно: раньше при встрече с малознакомым человеком просто прикасались к шляпе или слегка её приподнимали в знак приветствия. Сейчас редко кто носит шляпы, да и шапки не всегда, но все понимают, что этот фразеологизм означает поверхностное, беглое знакомство с кем-либо. «Для русского человека шапочное знакомство с графом или князем лучше всяких тесных дружеских отношений» (Гоголь Н. Мёртвые души).
А вот ломать шапку перед кем-то — заискивать, раскланиваться, ставя себя ниже кого-то. «Надо знать, что русский народ даже в самые трудные и тяжкие времена своей истории никогда перед врагом-захватчиком шапки не ломал, но уж на крайний случай брал навозные вилы и порол ему брюхо», — писал А. Н. Толстой.
