Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

В моем отсеке было тихо и свободно от постояльцев. В коридоре я видел суетящихся и скрипящих новенькими ремнями молодых лейтенантов с чемоданами в руках. Сюда пока никого не подселили, и моя кровать была свободна. Но, похоже, комната пустовать будет недолго – все кровати были заправлены свежим постельным бельем. Менять место я не собирался, на нем и расположился. Бачок с водой стоял на месте, и я его, считай, ополовинил. Так меня сушняк придавил. Ох, чую, хлебну я горя из-за отсутствия воды.

Баня была на том же месте. Народа в ней было мало, и я с удовольствием оттянулся в парилке и под душем. Словно заново родился.

По дороге в Арсенал, проходя мимо часового-пограничника, у Тереспольского моста я встретил знакомого лейтенанта-погранца с заставы, что была напротив нас. Его семья тоже отдыхала в нашем лагере, там мы с ним и виделись. Поздоровавшись, переговорили и пошли вместе, все равно в одну сторону. Идти было совсем ничего – только мост перейти и под Тереспольской башней пройти. У двухэтажного здания погранзаставы расстались. Дальше каждый пошел своей дорогой. Как фамилия лейтенанта, так и не вспомнил. Где-то читал, что в крепости было около 600 пограничников, из них около двадцати командиров. Правда это или нет, не знаю, но они встречались в цитадели достаточно часто.

В Арсенале заметно прибавилось командиров. Из разговоров я понял, что они вернулись из-под Жабинки, где проходили командно-штабные учения «Наступление стрелкового корпуса с преодолением речной преграды». На воскресенье были назначены новые учения: усиленной стрелковой роте предстояло обороняться против наступающего батальона. Там же готовили смотр новой техники, и большинство командиров полка должны были к восьми утра прибыть туда.

Мои бойцы тоже накупались, все получили и теперь блаженствовали в казарме. Нагрудники заварили, часть боеприпасов разложили по ранцам. Вызовов из Конторы не было – и можно продолжать отдыхать. До встречи у Самуила Абрамовича еще оставался небольшой запас времени. И была возможность попытаться решить еще одну проблему.

Переодевшись в парадку, я пошел к командиру полка. Опять пришлось ждать под дверями его кабинета – Дмитрий Иванович встречался с прибывшими из училищ молодыми командирами. Ждать долго не пришлось. Вскоре двери кабинета выпустили около десятка лейтенантов во главе с помначштаба.

В кабинете у командира присутствовал и комиссар полка. Схема разговора была примерно такая же, что и в автобате. Дела, лагерь, личный состав и проблемы. На все пришлось давать подробный и точный ответ. Это не у соседей, где можно было отделаться общими фразами. Тут были заинтересованные лица, требовавшие именно конкретики. Выслушав меня, комиссар нас покинул.

– Я правильно понял, ты что-то хотел еще мне сказать?

– Да, – ответил я. И рассказал о возможном нападении ночью немцев.

Полковник Матвеев вдумчиво выслушал меня и не стал отсылать меня к врачам или вызывать караул. Единственное, о чем он меня спросил, так это откуда сведения. И какова их достоверность. Я рассказал о захваченных диверсантах, показал свою карту. Внимательно ее рассмотрев и сверив какие-то данные у себя, командир вернул ее мне. Что-то советовать и предлагать командиру я не стал. Кто я, а кто он? И так хорошо, что он меня выслушал.

– Вот что, Владимир Николаевич. О том, что ты мне рассказал, постарайся больше никому не говорить. Могут не понять и обвинить черт знает в чем. Тебя ведь никто не уполномочивал мне все эти сведения доводить? Спасибо, что нашел возможность мне об этом сообщить, рискуя своим положением и репутацией. Ты поступил правильно. Я подумаю, что можно сделать в этой ситуации. Ты здесь надолго?

– Нам дали возможность сегодня отдохнуть. И приказали находиться тут до вызова в Управление.

– Тогда, возможно, сегодня еще увидимся. Кстати, ты в курсе, что на тебя направили представление о награждении за уничтожение банды диверсантов? – и, видя мое удивление, продолжил: – Тогда разреши тебя первым с этим поздравить. Документы ушли еще несколько дней назад. Так что скоро надо будет ждать решения. А сейчас иди отдыхай.

Подставил я командира, что ни говори. Вот так вечером пришел к нему в кабинет и озадачил, загнав в угол своей информацией. В отсеке меня ждала суматоха заселения. Полковая молодежь потрошила свои чемоданы, подшивала чистые воротнички, начищала сапоги, собираясь в город на танцы. И ни у кого не было оружия. Не получили и не озаботились его получением. Молодежь, что тут скажешь. Одни танцульки и бабы на уме. Мешать я им не стал. Засунув револьвер в карман галифе, захватил с собой глушители, пару пачек патронов и вышел из отсека.

В дежурке была суета пересменки и оба Александра были заняты. Тем не менее мне уделили толику времени, записав мой маршрут на сегодняшний вечер. Заодно поделились информацией, что комиссара, начштаба и комбатов ищет командир. Неужели подействовала моя информация?

С выходом из крепости пришлось задержаться – через Северные ворота в крепость входила пропыленная и уставшая батальонная колонна пехоты со средствами усиления.

Из разговора, состоявшегося между полковником Матвеевым, батальонным комиссаром Аношкиным и капитаном Руссаком вечером 21 июня 1941 г.

– Вот такие, товарищи командиры, сведения принес мне наш лейтенант, – закончил свой рассказ о беседе с Седовым командир полка. – Я хочу услышать, что вы обо всем этом думаете. И как нам поступить.

– Душевное состояние лейтенанта рассматривать будем? Врача приглашать? Я лично считаю, что не стоит, – сказал комиссар. – Я не верю в его сдвиг. Не тот он человек. За эти две недели, что здесь, он не дал повода усомниться в своей умственной деятельности и правдивости. Личный состав и командиры о нем отзываются хорошо. Участвовал в боях, показал себя грамотным и волевым командиром. Лейтенант озвучил и конкретизировал то, что и так уже у всех на устах. Особенно после 17 июня. И то, к чему мы готовились все это время. Разве не так?

– Все так, но что нам делать конкретно? Как я понял, информацией Седов поделился без разрешения сотрудников НКГБ. Именно поэтому я и не стал приглашать сюда Горячих. Командование армии и корпуса доводить до нас информацию не спешит. Хотя известно, что штаб корпуса собирается переезжать на новое место. Косвенно это подтверждает информацию Седова. Ты сегодня присутствовал при встрече с командующим армией, что-нибудь слышал от него? Вот и я тоже. А то, что немцы готовятся, и так видно, не нужно даже на наблюдательный пункт в Тереспольской башне лазить.

– Без разрешения командования мы ничего не сможем сделать, – вставил свои пять копеек начштаба.

– Так уж и ничего? – усомнился комиссар.

– Нет, конечно, кое-что можно. Например, вернуть всех командиров, прибывших сегодня в Брест, в свои подразделения. Мы и до этого кое-что сделали, выведя большинство подразделений в летние лагеря и укрепрайон. Хотя в расположении остается еще куча народа – отпускники, приписной состав, больные, тыловики, ремонтники, врачи и ветеринары – всего человек пятьсот. В большинстве своем они не вооружены, и оружие за ними не закреплено. Кроме того, здесь несколько батарей ПТО и полковушек, пятая и разведывательная роты. Пятая, как дежурное подразделение – от нее караул. У этих с оружием все нормально. Если сейчас поднимем полк по тревоге, то до полуночи успеем вывести всех и все.

– По плану прикрытия в случае провокации мы должны выставить батальон для обороны крепости, – напомнил Руссак. – Если считать всех тех, кто сейчас здесь есть, то выходит как раз численность батальона.

– Это в случае провокации, а если война? – спросил комиссар.

– То батальон выставляет 84-й полк. Мы же выходим в район сосредоточения со всеми своими силами и средствами.

– А как определить, когда провокация, а когда война, в плане не прописано?

– Нет.

– И как тогда быть? У немцев спрашивать, что ли? Война это или провокация на границе?

– Вот как ударят по нам с той стороны, так и узнаешь. А тут еще этот приказ с требованием не поддаваться на провокации! – вместо начштаба ответил командир. – Я вот что предлагаю. Сейчас мы с тобой, комиссар, поедем в дивизию и попытаемся получить письменное разрешение на подъем ночью полка по тревоге. Ты, Виталий Павлович, в наше отсутствие проведешь оповещение всего командного состава, находящегося на отдыхе в городе, о сборе здесь не позднее 20 часов. Всех прибывающих вооружай табельным оружием и отправляй в свои подразделения. Это касается и прибывших лейтенантов. Да и бойцов линейных рот отправить из казармы назад. Нечего им здесь прохлаждаться, пусть в ротах осваиваются. Далее надо будет связаться с комбатами и довести до них требование быть в готовности отразить возможную провокацию со стороны немцев. Если они будут здесь, то разрешаю довести сведения о войне, а не провокации.