Оранжевый цвет радуги - Милена Завойчинская

Лишь знание традиций выбора пары у ниоки да «дружеские» советы Рокхада и Сентара, которые первыми поняли, что к чему, помогли парням из экипажа избежать массы проблем, которые неминуемо возникли бы у них, если бы они попытались взять то, что Акир уже считал своим.

Только ниоки собирался приучать девочку к себе постепенно, давая ей возможность освоиться, перестать его бояться. Хотел, чтобы они узнали друг друга получше. Она ведь очень славная и милая, и командор вполне допускал, что кроме непреодолимого зова, который он к ней испытывал, между ними могут появиться еще и чувства. По крайней мере, рассчитывал сделать со своей стороны все, чтобы Алеся начала испытывать к нему настоящую симпатию, а там и до любви недалеко. С ним-то и так все было понятно. С той минуты, как ниоки встречает свою кахэто, другие женщины для него больше не существуют. Они просто перестают привлекать и интересовать как объект для секса или для общения, выходящего за рамки дружеского и делового.

Акир усмехнулся, вспомнив разговор, который произошел только что в каюте его рыженькой «мышки». Да уж, теперь у него нет причин не пускать на «Грозовую птицу» других женщин. Для него они уже не страшны. Это только Риоту теперь угрожает опасность попасть в такую же ловушку, в какую угодил сам Акир.

Обидно только, что Алеся, похоже, не видит в нем мужчину. Хоть не прячется и не шарахается больше как от чумного, и то хорошо. Акир специально две недели после свадьбы даже не напоминал ей о своем существовании. Давал возможность успокоиться, смириться, признать свершившийся факт. Он даже потакал ее хулиганским выходкам с рисунками, чтобы она, выплеснув на бумагу несколько насмешливое восприятие его и Риота, перестала и в жизни их бояться. Хотя конечно, увидев себя с клыками, рогами и шипами на ее первых рисунках, буквально оторопел.

Никто и никогда еще не смел его так рисовать. Да что там рисовать, вряд ли кто-либо про него даже думал так. Отпрыск великого рода, командор, грозный ниоки… А уж на картинке, на которой они с Риотом возвращались с помойки… Друг с консервными банками, Акир с мышкой в зубах… Как он не расхохотался тогда в голос, одни звезды ведают. Он веселился позднее, в своей каюте, когда показывал рисунок Риоту. Вот уж тот на слова не скупился, возмущаясь такой непочтительности и тому, что у него облезлая шерсть, рваное ухо и – о ужас! – банки на хвосте. Акир тогда показал капитану первые рисунки Алеси, на которых он был изображен с рогами. Риот подумал и решил, что быть котом не так уж и страшно. Это хотя бы смешно и недоказуемо, что на картинке именно они с Акиром. А потом тоже втянулся и начал получать удовольствие от таких ежедневных картинок. Даже просил узнать, есть ли очередной их «кошачий портрет».

Командор улыбнулся, глянув на сегодняшние посиделки двух котов на крыше и прогуливающихся по скату птиц, которые явно дразнили хвостатых охотников. И задумался, что же еще придумать, дабы приблизить Алесю, но так, чтобы не спугнуть. Ведь просто соблазнить эту девочку несложно.

Но хотелось-то большего! Не только официального статуса мужа и жены, не только физической близости (никуда она не денется, все равно рано или поздно окажется в его постели). Хотелось чего-то иного, того, о чем пока можно было только мечтать. Ну да он не торопится…

Глава 19

На следующий день Каррт сообщил мне, что мы уже почти добрались до конечной точки маршрута. Завтра утром выйдем к той самой планете и встанем на орбите. Меня новость обрадовала, так как хотелось на свежий воздух, под открытое небо, увидеть что-нибудь живое… Все же существовать в замкнутом пространстве, пусть и такого огромного корабля, крайне утомительно.

Какое-то время, пока мы с Яшкой ели, Каррт курлыкающе похохатывал над шутками Рокхада, сидящего с нами за одним столиком. Потом они в два голоса пытались донести до меня информацию, каким образом мы умудрились долететь так быстро. Ну я же знала, что даже если лететь со скоростью света, то мы должны были бы добраться до этого оранжевого карлика примерно через миллион лет. А тут месяц пути, и вот мы на месте. Как так вообще?

Что такое гиперпространство, я так и не смогла понять. И каким образом в этом гиперпространстве можно делать гиперпрыжки, для меня было непостижимо. Мужчины сначала пытались описать это на пальцах, употребляли невероятные математические и физические формулы, вещали о каком-то гипердвигателе, но потом смирились с моей непонятливостью и перестали объяснять.

Тогда я поинтересовалась, почему не делают телепортацию с планеты на планету. Ведь на Шандире мы перемещались через телепортационные кабины. И не важно, что я даже приблизительно не представляла, как они работают. Перемещались же! Почему нельзя действовать так же в более глобальных масштабах? Оказалось, нельзя. Только в рамках одной планеты, да и то не все любили данный способ перемещений.

Во многих местах, там, где климат и природа нормальные, а не такие ужасные, как на Шандире, предпочитали передвигаться по старинке – на летающих такси. И мужчины снова начали грузить меня формулами. Потом посмотрели на мои остекленевшие от такого объема информации глаза и…

– Птенчик, не забивай голову! – ласково сказал Каррт. – Лучше р-рисуй…

– …котиков! – продолжил его фразу Рокхад.

Штурман и второй пилот переглянулись и захохотали.

– А вы откуда знаете? – прыснув от смеха, спросила я их.

– Да почти все уже знают, – вытерев слезу, выступившую в уголке глаза, ответил Рокхад. – Это же корабль, Алеся. Думаешь, здесь можно что-то от кого-то утаить или спрятать?

– Тем более если это делаешь ты, – поддержал его «синий птиц». – У нас ведь р-развлечений-то почти нет. А тут такие пр-рекр-расные объекты для наблюдений: ты, твой муж и его др-руг.

Я погрустнела. Быть объектом для наблюдений совсем не хотелось.

– Да не пер-реживай, птенчик. – Сухая птичья ладонь погладила меня по голове. – Мы все на твоей стор-роне. Тем более командор-р стольких пар-рней обломал, женившись на тебе. Если бы не он, к тебе бы очередь уже стояла с пр-редложением р-руки и сер-рдца.

– Ох, не надо мне такого счастья! – вздрогнула я.

И как наяву представила картину: коридор, а у моей двери выстроилась длинная, уходящая вдаль очередь из молодых и не очень мужчин с букетами цветов, сваренных из арматуры и гаек. Живых-то цветов на крейсере нет. Потом издалека показались два ниоки. Риот связкой консервных банок стал отгонять «женихов», Акир шел по освободившемуся пространству с цветочным горшком, из которого торчал кактус. А верхушку колючего растения украшали две большие гайки.