Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники - Уилбур Смит

Опустившись на свое место, он почувствовал необходимость снова посмотреть на зрителей. И похолодел, увидев еще одну пару глаз, бесцветных и внимательных, как у готового к прыжку леопарда, сосредоточенных на лице его отца.

В переднем ряду галереи расположился Неторопливый Джон. В своем пуританском черном костюме и широкополой шляпе, прочно сидевшей на голове, он походил на проповедника.

— Не смотри на него, — негромко велел сэр Фрэнсис, и Хэл понял, что отец тоже остро ощущает взгляд этих необычных блеклых глаз.

Как только зрители уселись и затихли в ожидании, из дверей соседней комнаты показался Ван де Вельде. Садясь в кресло, он широко улыбался, и парик его был надет чуть набок. Он негромко рыгнул, показывая, что хорошо пообедал. Потом посмотрел на пленников с таким благожелательным выражением, что Хэл ощутил прилив надежды.

— Я обдумал свидетельства, представленные суду, — без всякого предисловия начал губернатор, — и хочу с самого начала сказать, что на меня произвело впечатление то, как обе стороны излагали свои доводы. Полковник Шредер был образцом лаконизма…

Он чуть споткнулся на двух последних словах и снова рыгнул. Хэлу показалось, что до него донесся запах тмина и чеснока.

Затем губернатор отечески взглянул на Якобуса Хопа.

— Защитник действовал восхитительно и искусно защищал безнадежное дело, и я отмечу этот факт в документах Компании.

Хоп наклонил голову и покраснел от удовольствия.

— Однако! — Губернатор посмотрел прямо на подсудимых. — Обдумывая доводы сторон, я принял во внимание слова минхеера Хопа о том, что пираты действовали по каперскому патенту, выданному королем Англии, и что когда они напали на галеон Компании «Стандвастигейд», они не знали о прекращении военных действий между воюющими странами. Но неоспоримые свидетельства противной стороны вынудили меня полностью отвергнуть эти заявления защиты. Соответственно я нахожу, что все двадцать четыре обвиняемых повинны в пиратстве в открытом море, грабеже, похищении и убийстве.

Моряки молча смотрели на него со своих скамей.

— Хотите ли вы что-нибудь сказать, прежде чем я произнесу приговор? — спросил Ван де Вельде, открывая серебряную табакерку с нюхательным табаком.

Заговорил сэр Фрэнсис, и его голос ясно прозвучал во всем зале:

— Мы военнопленные. Вы не имеете права заковывать нас, как рабов. А также судить нас и выносить приговор.

Ван де Вельде заложил по понюшке в каждую ноздрю и чихнул, забрызгав сидящего рядом секретаря суда. Тот закрыл ближайший к губернатору глаз, но его перо продолжало летать по странице.

— Кажется, мы с вами уже обсуждали это. — Ван де Вельде насмешливо кивнул сэру Фрэнсису. — Теперь я объявлю приговор пиратам. Сначала — четыре негра. Пусть вперед выйдут следующие обвиняемые. Аболи! Матеси! Джири! Киматти!

Эти четверо были скованы попарно. Стражники подняли их на ноги. Они прошли вперед и остановились перед помостом. Ван де Вельде строго посмотрел на них.

— Я принял во внимание, что они невежественные дикари и от них не следует ожидать поведения, достойного благонравных христиан. Хотя ваши преступления взывают к небу и требуют возмездия, я склонен проявить милосердие. Приговариваю вас к пожизненному рабству. Вы будете проданы аукционером Голландской Вест-Индской компании за самую высокую предложенную цену, и деньги, полученные от этой продажи, поступят в казну Компании. Уведите их, сержант!

Когда осужденных выводили из зала, Аболи взглянул на Хэла и сэра Фрэнсиса. Лицо его оставалось бесстрастным, но глаза посылали весть от сердца.

— Теперь займемся белыми пиратами! — провозгласил Ван де Вельде. — Пусть выйдут следующие обвиняемые. — Он прочел по списку, который держал в руке: — Генри Кортни, офицер, помощник. Нед Тайлер, боцман. Дэниел Фишер, боцман. Уильям Роджерс, матрос… — Он прочел все имена за исключением сэра Фрэнсиса Кортни. Когда сэр Фрэнсис встал вслед за сыном, Ван де Вельде остановил его. — Не вы! Вы капитан и предводитель банды разбойников. На вас у меня другие виды. Пусть оружейник отделит его от остальных пиратов.

Тот быстро вышел из глубины зала с кожаной сумкой, где лежали его инструменты, и снял кольца с цепи, которая связывала отца с Хэлом.

Сэр Фрэнсис один остался сидеть на скамье, а Хэл прошел вперед и присоединился к другим морякам, стоявшим под возвышением. Ван де Вельде разглядывал их лица, начиная с одного конца и медленно перемещая взгляд вдоль всего ряда.

— Никогда не видел такой шайки головорезов. Ни один честный мужчина или честная женщина не могут чувствовать себя в безопасности, пока вы на свободе. Вы годитесь только на виселицу.

Он взглянул на Хэла. В голову ему пришла неожиданная мысль, и он взглянул на Канюка, сидевшего рядом с прекрасной Катинкой.

— Милорд! — окликнул он. — Могу я поговорить с вами наедине?

Оставив пленников стоять, Ван де Вельде тяжело встал и вышел в соседнюю комнату. Канюк поклонился Катинке и последовал за губернатором.

Войдя, он увидел, что Ван де Вельде выбирает кусок с серебряного подноса на столе из полированного желтого дерева. Набив рот, губернатор повернулся к Канюку.

— Мне пришла в голову неожиданная мысль. Если я отправлю Фрэнсиса Кортни к палачу, чтобы тот добился от него, где находится пропавший груз, не следует ли так же поступить с его сыном? Конечно, Кортни все ему рассказал или даже взял с собой, когда прятал сокровище. Что вы думаете, милорд?

Канюк с серьезным видом потянул себя за бороду, притворяясь, что обдумывает вопрос. Он давно гадал, когда этот толстый боров придет к такой мысли, и заранее подготовил ответ. Он знал, что может твердо рассчитывать на то, что сэр Фрэнсис, как бы его ни пытали, никогда не расскажет, где спрятано богатство. Он слишком упрям для этого, и единственное, перед чем он может капитулировать, это спасение сына.

— Ваше превосходительство, думаю, вам не стоит беспокоиться, что кто-то из живых знает о тайнике, кроме самого пирата. Он слишком алчен и подозрителен, чтобы поверить другому человеку.

Ван де Вельде смотрел с сомнением; он задумчиво выбрал на подносе еще один пирожок. Пока он жевал, Канюк обдумывал самые убедительные доводы на случай, если губернатор решит еще поспорить.

Сам Канюк не сомневался в том, что Хэлу известно, где сокровища с «Стандвастигейд». Больше того, он был почти убежден, что большая добыча с «Хеерлике Нахт» спрятана там же. В отличие от отца младший Кортни не выдержит допроса Неторопливого Джона, и даже если он окажется крепче, чем считал Канюк, отец сломается, увидев сына на дыбе. Так или иначе это приведет голландцев к сокровищу, а этого Канюк хотел в самую последнюю очередь.