Последний Порог - Роберт Сальваторе

Далия не часто была в комнате дроу, она возвращалась поздно ночью и уходила в начале дня. А Дзирт, напротив, проводил большинство своего времени в трактире, если и не в самой комнате. В конце концов, темные эльфы не были обычным явлением во Вратах Балдура, и таким образом, Эффрон мог понять нежелание Дзирта бродить по городу.

Ему было не трудно догадаться, куда Далия уходит каждое утро, и он следовал за ней к Артемису Энтрери.

Любопытно, что он снова не заметил, как она заходит в комнату Энтрери, прямо как в тот первый вечер. Обычно они сидели за столом, который Энтрери стал считать своим (даже прогонял, при помощи нескольких хорошо подобранных слов, любого, кто там сидел, всякий раз, когда он приходил), в общем зале, склонившись над бутылкой Вина Фей.

Один раз, на вторую ночь после того, как он узнал о намеченном окольном путешествии «Пескаря Шкипера», Эффрон применил заклятие призрачной формы, растворился в стене трактира и приблизился к столу Энтрери, чтобы подслушать пару.

Ночь прошла, но они сказали немного, и Эффрон понял, что не может больше оставаться, так как его заклятие теряет силу. Мысленно вздохнув, он решил уходить, но тут он услышал, как Далия прошептала Энтрери: Ты не можешь вообразить себе боль.

— Я думаю, что могу, — ответствовал он. — Разве не по этой причине ты здесь?

— Я думаю, это разные вещи, — промолвила она. — Изнасилование…

— Не начинай намекать на это, — резко ответил человек.

— Я имею в виду беременность, — пояснила Далия.

Что-то в тембре ее голоса заставило Эффрона насторожиться. Далия, насколько он знал, была дерзкой и злой, и даже с Дзиртом, в ее голосе всегда был голод, резкий и грубый. Но не сейчас. Теперь в ее голосе была глубокая трезвость, хотя она выпила больше бутылки Вина Фей, а также глубокое чувство смирения.

И, конечно же, слово «беременность» приковало Эффрона.

— Каждый день думать об этом, — сказала Далия. — Каждый день, знать, что он вернется ко мне, вероятно, чтобы убить меня теперь, когда я сделала свое дело, родив ему ребенка.

Она, безусловно, говорила о Херцго Алегни, подумал Эффрон.

Энтрери поднял бокал и немного его наклонил, чтобы показать свое уважение.

— Я это ненавидела и его ненавидела, — выпалила Далия. — А больше всего я ненавидела младенца.

— Так убила бы, — заметил Энтрери, и Далия вздрогнула, и Эффрон, хотя он едва ее видел со своего места, подумал, что заметил немного влаги в ее глазах, и действительно, по щеке Далии скатилась слеза.

— Нет, — сказала она, а затем быстро призналась: «Да», и ее голос дрожал. — И я это сделала или думала, что сделала.

— Единственное сожаление, которое я когда-либо испытывал, это то, что я сожалею, когда я сожалею, — сказал Энтрери, довольно черство, подумал Эффрон. — Ты не можешь изменить то, что случилось.

— Но ты можешь двигаться вперед, чтобы загладить свою вину.

Энтрери посмеялся над этим замечанием.

— Разве это не то, что ты делаешь сейчас? — обвинила Далия. — Разве не по этой причине ты отправился с нами Порт Лласт?

— Я хотел вернуть свой кинжал.

— Нет, — сказала Далия, качая головой и уже улыбаясь, и поскольку разговор перешел к проблемам Энтрери, Эффрон поспешил откланяться. Он выскользнул из здания в переулок и вернулся к своей материальной форме, но ему сразу пришлось прислониться к зданию, нуждаясь в поддержке твердой стены, чтобы удержать равновесие.

Он попытался понять смысл разговора, который он подслушал, но сам факт того, что там было упоминание о нем, и о том убийственном акте, его подавил, и только усилил его и так возрастающее чувство отчаяния.

Он должен был услышать этот разговор снова, но не между Далией и кем-то еще. Он должен был услышать, что она открыто признает свое злодеяние над ним, чтобы он смог яростно ей отплатить.

Но она собиралась уплыть на несколько месяцев, и в путешествии, она вполне может погибнуть в любом порту по пути, особенно учитывая взрыв, который он предвидел между Далией и Дзиртом. Дзирт вернется во Врата Балдура, если Далия и Энтрери его не убьют, но Далия и Энтрери не вернутся. Их ничего не держит на севере, поскольку они не обладали чувством долга Дзирта относительно Порт Лласта.

Если он ее потеряет, то, возможно, уже никогда не сможет выследить.

А он был так близко!

И поэтому он принял решение. Он помчался вниз к докам, с мошной золота в руке. Затем, завершив свою задачу, он поспешил в определенный переулок, тупиковый коридор, который он придирчиво разведал по маршруту Далии, по которому она, несомненно, будет возвращаться к Дзирту.

Несмотря на поздний час на главном бульваре было несколько человек. Наблюдая за ними, Эффрон начинал волноваться и стал переступать с ноги на ногу. Вдруг они вмешаются и разрушат его хорошо продуманные планы? Что он здесь делает? Даже если он уйдет, то Дрейго Проворный будет его ожидать на другом конце его шага-сквозь-тень, и старый негодяй не будет удивлен.

Он почти отказался от своих планов. Почти, но тогда он сказал себе, что сейчас или никогда, а затем, прежде чем он смог себе возразить, она появилась в конце переулка.

Она рассеянно прошла мимо уличных фонарей, вероятно, она только вылезла из постели Артемиса Энтрери, предположил Эффрон, и это тревожное понятие только заставило его ненавидеть ее еще больше.

Эффрон старался отрешиться от своих мыслей. Он чуть было не упустил момент, понял он. Он все отлично рассчитал и пересчитал, шаг за шагом, и если бы он хотел поймать кого-то, столь же опасного как Далия, то он должен был быть безупречен.

Он сосчитал уличные фонари и считал ее шаги, сдерживая себя до того момента, когда она достигнет назначенного места. А затем он сам пошел к нужному месту, так, чтобы их пути не пересекались.

В нужное время он подошел к противоположной стороне главной аллеи, на одной линии с Далией.

Она была достаточно близко, чтобы увидеть его, и довольно далеко, чтобы его схватить.

Глаза Далии расширились, она явно была потрясена и немного шаталась.

Эффрон намеренно прямо на нее не смотрел и прошел мимо, в переулок. Он бросился бежать, подавив свои страхи, что она не последует за ним. Тифлинг не позволял сомнениям закрадываться в свой ум: он так потряс ее своим присутствием, что она может просто убежать?

Конец переулка повернул направо, вокруг задней части одного здания. Он выглянул на улицу из этого угла, и его сердце подпрыгнуло, когда Далия, осторожно ступая, повернула в переулок. Он видел ее при свете уличных фонарей, но она не могла видеть его. Он это знал благодаря своей дотошной разведке, но, несмотря на интеллектуальную уверенность, его чувства чуть не сломали его снова.