Глубже - Родерик Гордон

Но все эти научные тонкости не волновали миссис Берроуз — ее раздражали создаваемые болезнью неудобства. Опустив ложку в миску с пшеничными хлопьями, она вновь принялась тереть глаза.

Еще прошлым вечером с ней все было в порядке, но когда она проснулась утром под звуки будильника за дверью комнаты, ее ждал сущий ад. Миссис Берроуз сразу почувствовала, как щиплет в пересохших носовых пазухах и как болят покрывшийся язвочками язык и горло. Однако все это перестало иметь значение, едва она попыталась открыть глаза и обнаружила, что приподнять их невозможно. Только после долгого промывания теплой водой над рукомойником в ее комнате под аккомпанемент ругательств, которые смутили бы и бравого вояку, миссис Берроуз удалось чуть-чуть разлепить веки. Несмотря на такое долгое умывание, по-прежнему казалось, будто они покрыты коркой, которую удастся содрать только пальцами.

Теперь, сидя за столом, миссис Берроуз издала печальный стон. Она постоянно терла глаза, но от этого, видимо, становилось только хуже. Утирая струившиеся по лицу слезы, миссис Берроуз зачерпнула щедрую порцию хлопьев и одним налитым кровью глазом снова попыталась прочитать «Радио Таймс», лежавший перед ней на столе. То был новый выпуск, доставленный этим утром, который она сумела похитить из Комнаты счастья прежде, чем у кого-либо появился шанс присвоить его себе. Но толку не было: она лишь с огромным трудом различала крупные заголовки наверху страниц, а уж про более мелкий шрифт телепрограммы и говорить нечего.

— Что за вонючий, мерзкий вирус! — вновь громко пожаловалась она.

В столовой для этого времени суток было на удивление тихо; в любой другой день даже в первые часы завтрака сюда приходило много пациентов.

В раздражении заскрежетав зубами, миссис Берроуз сложила салфетку и ее уголком аккуратно промокнула оба слезившихся глаза. Несколько раз издав глубокое мычание в неудачных попытках прочистить нос, она наконец громко высморкалась в салфетку. Затем, часто мигая, попыталась еще раз сфокусировать взгляд на страницах журнала.

— Никакого толку, ни черта не вижу. Будто в них песка насыпали! — произнесла она, оттолкнув в сторону миску с хлопьями.

Закрыв глаза, миссис Берроуз откинулась на спинку стула и потянулась за чашкой чая. Поднеся ее к губам и пригубив, она громко сплюнула, отчего коричневые капельки разлетелись по всей поверхности стола. Чай оказался ледяным.

— Фу! Какая гадость! — вскрикнула она. — Обслуживание в этом местечке позорное. — Миссис Берроуз с размаху опустила чашку на блюдце.

— Все замерло, — пожаловалась она в никуда, отлично зная, что большая часть персонала сегодня на работу не пришла. — Можно подумать, что война началась.

— И правда началась, — раздался необычно тонкий голос.

Миссис Берроуз приподняла одно распухшее веко, чтобы посмотреть, кто с ней разговаривает. За другим столиком человек в твидовом жакете, лет сорока пяти с виду, короткими и точными движениями макал кусочек тоста с маслом в яйцо, сваренное в мешочек. Как и она, он, казалось, предпочитал оставаться в одиночестве, поскольку сел за небольшой столик в другой оконной нише. Кроме нее и этого посетителя в комнате не было ни одного человека. Последняя пара дней и впрямь выдалась странной: измученный персонал с воспаленными и слезящимися глазами делал все возможное, чтобы помочь пациентам, которые в основном предпочитали сидеть по своим комнатам.

— Хм-м, — протянул незнакомец и кивнул, словно соглашаясь сам с собой.

— Простите?

— Я сказал, война уже идет, — объявил он, жуя кусочек тоста.

Судя по тому, что видела миссис Берроуз, вирус затронул его не так уж сильно.

— А с чего вы так решили? — вызывающе спросила миссис Берроуз и тут же пожалела о сказанном.

Незнакомец был подозрительно похож на «коммивояжера»-профессионала, сгоревшего на работе и теперь находившегося тут на излечении. Приходя в себя, пациенты такого типа становились на удивление высокомерны и невыносимо пафосны — в этой фазе выздоровления игнорировать их было сложно.

Миссис Берроуз нагнула голову, взмолившись про себя, чтобы он оставил ее в покое, сосредоточившись на яйце. Увы, ей не повезло.

— И мы — на стороне проигравших, — продолжал он, жуя. — Вирусы постоянно атакуют нас. Глазом моргнуть не успеете, как для всех нас все будет кончено.

— Что вы такое несете? — пробормотала миссис Берроуз, не в состоянии сдержаться. — Что за чушь!

— Напротив, — нахмурившись, ответил ей незнакомец. — Поскольку планета так сильно перенаселена, мы получаем оптимальную ситуацию, в которой вирусы могут смутировать во что-то действительно смертельное, причем в два счета. Идеальный очаг размножения.

Миссис Берроуз подумала, не стоит ли ей тут же направиться к выходу. Она не собиралась торчать здесь и выслушивать болтовню этого старого сумасшедшего, и кроме того, окончательно потеряла аппетит. Плюсом этой таинственной эпидемии было то, что на сегодня вряд ли назначат какие-либо мероприятия, а потому она могла надежно окопаться перед телевизором, причем никто не станет возражать против телепрограмм, которые она выберет. Даже если она мало что сможет увидеть — наверняка все услышит.

— Мы все сейчас страдаем от одной довольно-таки противной глазной инфекции, но ей понадобится не так много времени, чтобы перетасовать пару генов и превратиться в убийцу. — Незнакомец взял солонку и потряс ею над яйцом. — Попомните мои слова, однажды что-то и впрямь жуткое появится на горизонте, и всех нас скосит, как серп скашивает колосья, — объявил он, осторожно промокая уголки глаз носовым платком. — Тогда мы отправимся туда же, куда некогда ушли и динозавры. И все это, — он широким жестом обвел рукой комнату, — и все мы окажемся довольно короткой и незначительной главой в истории мира.

— Как вы меня подбодрили. Похоже на дешевую научную фантастику, — насмешливо ответила миссис Берроуз, поднявшись на ноги и начав пробираться от столика к столику, чтобы выйти в коридор.

— Это малоприятный, но весьма вероятный сценарий нашего окончательного исчезновения, — ответил ей незнакомец.

Последняя фраза окончательно вывела миссис Берроуз из себя. Ее и так донимали слезившиеся глаза, не хватало еще выслушивать всякую чепуху.

— Ну да, так мы все обречены? А вы-то откуда знаете? — презрительно спросила она. — Вы что, писатель-неудачник или что-то вроде того?

— Да нет, вообще-то я врач. Когда меня тут нет, я работаю в Сент-Эдмунде — это такая больница, может быть, вы о ней слышали?

— Ох, — пробормотала миссис Берроуз, замерев на ходу и повернувшись туда, где сидел незнакомец.