Князь: Зеркало Велеса. Заклинатель. Золото мертвых (сборник) - Александр Прозоров

Где-то с километр он не замечал впереди ничего странного и уже хотел повернуть обратно, как вдруг увидел улетающее вверх небольшое темное облачко. Будто в огонь сырая дровина попала. Новик надбавил ход и еще метров через триста заметил свежий человеческий след. Вскоре ощутился и запах жареного мяса, послышались бодрые голоса. Андрей повернул на звук и спустя минуту увидел впереди, между соснами, огонь. На округлой поляне сидели трое безусых пареньков, любуясь греющейся на вертеле птичьей тушкой. Чуть дальше, в кустах орешника, темнел зев заснеженного сарая. Похоже, литовские дезертиры обитали здесь уже довольно давно.

– А ну-ка, ребята, – скомандовал новик, выходя на поляну. – Завязывайте с обедом. Сматывайте манатки и пошли со мной. Давайте, шевелитесь.

– А кто ты такой? – спросил один из вскочивших ребят.

– Я сын здешнего боярина, Андрей Лисьин. Так что пошли, гулянки кончились.

– Есть другое предложение. Положи-ка шубейку свою, пояс, сапоги сними и штаны. И можешь проваливать, пока мы с утра добрые.

Из шалаша вылезли еще беглецы. Четверо. В сапогах, валенках, двое в зипунах. Нищие литовцы такую одежку позволить себе не могли – значит, кого-то уже успели здесь ограбить. Первый из диких литовцев, в расстегнутом на груди зипуне, небрежно поигрывал мечом. Еще два клинка поблескивали за ним. Причем там, похоже, имелись и щиты. Итого – семь к одному…

– Ладно, – кивнул Андрей, вылезая из лыж. – Снимать так снимать.

Он скинул из-за спины бердыш и предложил разбойнику:

– Начнем? – И рывком устремился к нему.

Литовец вскинул меч, но широкое лезвие бердыша легко смахнуло клинок в сторону. Зверев кольнул вперед, в ребра слева, крутанулся, опасаясь троицы у костра. Те вынули ножи, но пока не приближались.

– Бей его! – Литовцы из шалаша ринулись вперед.

Андрей боком скакнул вправо, за крайнего из них, на пару секунд оказавшись с ним один на один – остальные бандиты остались у литовца за спиной, а троицу у костра новик видел боковым зрением.

Разбойник правильно прикрылся щитом, над верхним краем диска выглядывал кончик клинка. Значит, понизу ударить не мог. Зверев перехватил бердыш у обуха и косицы, резко выбросил вперед и тут же двинул влево. Сталь глубоко вошла в деревяшку, потянула ее с собой, в сторону, приоткрывая дезертира. Повернув бердыш вертикально, новик резко стукнул вниз, подтоком в ступню, одновременно выворачивая клинок из щита. Литовец вскрикнул от боли, всего на миг потерял бдительность – и Андрей чиркнул верхним краем бердыша ему по горлу, отскочил, перехватывая оружие у подтока, широко махнул вправо. Троица с ножами шарахнулась назад, у одного на груди открылся порез. А новик отбежал обратно и снова пошел по кругу, стараясь держаться так, чтобы ближний литовец постоянно находился между ним и вторым врагом.

Еще эта троица у костра…

Он ощутил движение за спиной, резко ударил назад подтоком. Послышался вскрик – и тут литовец спереди тоже рванулся к нему, метясь в область ключицы. Андрей сделал шаг навстречу, вскидывая оружие вертикально. Меч звякнул об огромный полумесяц, они сошлись с дезертиром в упор, глаза в глаза. Но если меч остался где-то у Зверева за спиной, то острие бердыша прижималось бандиту к лицу.

– Все! – предупредил новик и дернул оружие вниз, отводя древко назад.

Отточенная сталь заскользила противнику по лицу, вспарывая кожу и надрезая кость. Тот, роняя оружие, завыл, попятился, закрыв лицо руками, а Андрей снова крутанулся, отгоняя возможных противников за спиной. Двое отскочили, а один, стоявший на колене, оказался слишком занят раной у себя на бедре. Тяжелый бердыш, стремительно режущий воздух, легко отсек ему руку чуть выше локтя и прорубился сквозь тело сантиметров на десять в глубину.

– Вот, проклятье!

К этому новик совсем не стремился. Но назад ведь не пришьешь…

Оставшиеся дезертиры, двое с ножами и один с мечом, продолжать схватку не спешили, держась от Андрея в трех саженях. А вот бедолага со вспоротым лицом вдруг дико взвыл, подхватил меч и кинулся вперед, склонив голову набок, чтобы кровь не заливала единственный глаз:

– Убью-у!

Новик подбил его клинок вверх, тут же сделал ответный укол и отступил в сторону. Литовец, уже мертвый, упал возле костра.

– Вы мечи подберите, – предложил Андрей, – если с ножами страшно. Я подожду. Пусть все будет по-честному.

Трое – не семеро. В том, что он справится с троими, Зверев ни на миг не сомневался. Даже если они возьмут щиты.

– Кто такие?! А ну, бросай! Бросай все!

На поляну выбежали с копьями Пахом, Вторуша, Мансур и сам боярин Василий Ярославович. Дикие литовцы с некоторым даже облегчением побросали свои клинки. Для них сражение окончилось без крови.

– Ух ты, – присвистнул Вторуша, бродя между трупами. – Как это ты их так осадил, Андрей Васильевич? Мы ведь задержались токмо лыжи надеть, да рогатины подхватили. Когда успел? Чем так ловко?

– Да вот, – поднял перед собой бердыш Зверев. – Вот так и так колешь, вот так издалека рубишь, вот так в упор режешь, а так от стрел прикрываешься.

– Дозволь, новик, глянуть?

Холоп взял новенькое оружие, покрутил в руках, кольнул, перехватил у обуха и косицы, снова за конец ратовища, пару раз взмахнул:

– Глянь, и изгиб на острие, как у сабли. Василий Ярославович, им ведь и с коня рубить сподручно. Вот бы и мне такой в поход ратный? Как его ни возьми – хоть издалека, хоть рядом, – а в руку ложится приятно. Баланс чуть сдвинут, но коли двумя руками, то и вовсе незаметно.

– Дай… – Боярин забрал оружие, тоже немного поиграл. Пожал плечами. – С саблей проще. Она легкая, быстрая, носить удобнее. А эту за спину вешать придется. Для сшибки коротковата. На длинное ратовище насадишь – баланс потеряется.

– Коли в сече удобна, Василий Ярославович, то можно и поносить.

Боярин снова взмахнул невиданным оружием, пожал плечами:

– Ну, коли не лень таскать, то скажи Малюте. Пусть скует. А пока гоните этих татей к саням. Вот кто нам ныне их до усадьбы потащит. Вовремя попались, вовремя…

О дальнейшей судьбе взятых в лесу то ли татей, то ли просто беглых людишек Андрей не узнал. Поначалу не поинтересовался, а потом закрутились новые события. Ведь на медведя, как скоро выяснилось, боярин отправился не просто так. В усадьбе с привезенного зверя холопы сняли шкуру, потом принялись срезать мясо и тут же, не внося в дом, пересыпать солью, специями, поливать каким-то соусом – и под присмотром Василия Ярославовича укладывать в кожаные мешки.

– За десять ден дойдет, – увязав в два мешка почти четверть туши, решил боярин. – И мыслю я, штуку эту твою хитрую тоже надобно нам прихватить. Пусть люди посмотрят.

– Куда прихватить, батюшка? – не понял новик.

– Как куда? В Москву, Андрюша, в Москву. Пора за выслугу свою серебро от казны получить. Ну, и тебя показать. Новик ты или нет? Со мной поедешь, сын!

Приют худородных

Выехали, разумеется, еще затемно, на десяти конях. Боярин с новиком, Вторуша, Никита и шесть вьючных лошадей. Или заводных – как посмотреть. Везли на них дорожные припасы: ячмень, вино, пироги – и кое-какое добро. Но сильно не нагружали, так что скакуны легко могли идти и на рысях.

Свои земли Василий Ярославович знал наизусть, мог ориентироваться среди лесов и ручьев в полном мраке. Да и заблудиться или попасть в яму на речном льду трудновато. Поэтому по Окнице и Линнице путники промчались, несмотря на ночь, широким шагом и на шлях выехали, когда небо только-только начало светлеть. Повернули направо – и сразу перешли на рысь. Самый неприятный аллюр, при котором, как кажется, седло не просто дергается снизу, а специально метится: как бы хорошенько поддать тебе деревянным сиденьем по мягкому месту. Желаннее всего на рысях – просто встать на ноги. Но невозможно же стоять на ногах всю дорогу! А путь получился не малый. Ровно десять дней вышло – хотя и мчались они ходко. Сорок минут рыси, двадцать – широким шагом, потом опять рысью. Ночевали на постоялых дворах, так что времени на уход за лошадьми или еду почти не тратили.

Десять дней на рысях! В конце второго дня Андрей мог спать только на животе. К концу третьего – ходил, расставив колени в разные стороны. К концу четвертого – начал потихоньку сходить с ума и думал лишь об одном: когда все это кончится?

На четвертый день селения уже перестали прятаться от дороги, выставляя свои подворья на любование проезжающим. Постоялые дворы тоже попадались уже не только возле городов, но и на перекрестках, в деревнях, а то и просто на длинном однообразном переходе. Время от времени в стороне от дорог встречались монастыри – обнесенные могучими каменными станами, с высокими башнями, смотрящими на прихожан разрезами множества бойниц, и города – с золотыми куполами храмов и широко раскинувшимися посадами. На созерцание красот у путников не оставалось ни времени, ни желания. Во всяком случае, у Зверева. Его спутники, может, все это уж наизусть помнили.