Охота на зверя (СИ) - Политова Екатерина

— Энид! — завизжала Сэра.

— Ах ты тварь! — пробулькал Данте.

Гаснувщим сознанием я увидела, что Сэра ткнула Данте неизвестно откуда взявшимся ножиком в шею. Таким же ножом, как был у Хуга. Он и ей всучил нож!

Я отключилась.

***

Я слышала сквозь забытье слова Герцогини и Гишша:

— Куда он делся, тот монстр?

— Он не умеет держаться на Теневой Стороне, он утонул, — ответил Гишш. О нет, Шака! Пожалуйста, нет… Я больше не могу. Гишш спросил: — Что делать с Хаоном?

— Брось, где валяется, слепой идиот, его уделала девчонка. Кто же знал, что малютка прячет нож на бедре.

Меня кто-то шлепнул по щеке:

— Очнись, сучка, — я открыла глаза. Не кукла, но Герцогиня. Себ-кукла стоял поодаль, видимо, я повредила какие-то крепления, и его голова жутко болталась, клонясь к левому плечу. Жаль, не отвалилась.

Они опять связали мне руки.

Мой взгляд упал в медицинское кресло поодаль. Но котором Себастьян Сокол смотрел на меня пустым взглядом и пускал слюну. В его груди уже был красный камень, от него тянулись шелковые нити по всему его дряблому телу, они то ныряли под кожу, то опять вылезали наружу. Он запрокинул голову, засмеялся, а потом опять посерьезнел. Рядом стояла аппаратура, о которой говорил Хуг. Оборудование Завода. Около всевозможных мониторов и аппаратов нервно суетился человек в белом халате, он то и дело подходил к Себастьяну, обработать рану вокруг вживленного камня. Рядом с ним на столе лежала моя шпага.

Шелковые нити вокруг Себастьяна Сокола светились, а вот камень в его груди — нет.

Я подавила улыбку. Хотя мне хотелось как громко расхохотаться, чтобы этот чертов бункер обрушился нам на головы.

Герцогиня вцепилась мне в волосы правой рукой, в левой она держала пистолет Данте, и её красивое лицо исказилось от ярости:

— Что с ним? — прорычала она.

— Понятия не имею, — радостно сказала я. Мне было уже всё равно. Если единственный, кого я нашла в этом потоке предательства, сейчас тонул на Теневой Стороне в образе монстра… То я больше ничего не боюсь.

Мария Сокол выпрямилась и повернулась к тене-скелету Гишшу. Я заметила, что его рана на руке от пули Хуга всё ещё кровоточила, и он прикрывал её другой рукой.

— Оторви ей башку, — велела она, махнув рукой на Сэру.

Сэра сидела с окровавленными руками в углу и не отводила злых глаз от Сокол. И в этот момент я поняла, что от старой Сэры ничего не осталось. Гишш щелкнул суставами пальцев и пошел в её сторону.

— Нет, нет, ладно! — выпалила я. — Это рубин, идиоты.

— Нет, это ши-ире, — ответил мне мужчина в белом халате. — Характер показателей указывает именно на это. Они отличны от показателей желтых ши-ире, диапазон излучения Лунина-Мильнера…

Лицо мужчины изменилось:

— Падает?

— Полу-драгоценные камни перенимают это излучение, если какое-то время находятся в прямом взаимодействии с ши-ире. Ты же внимательно читал мою папочку? Раз папку Маркуса у вас украли, должна была остаться моя. Это была как раз последняя страница, Бюро обнаружило это не так давно.

— Но показатели другие! Это не желтый ши-ире!

Верно, это не желтый ши-ире.

— Ты сдала душу своего мужа Заводу, — расхохоталась я. — Отдала всё, чем он был, шелку.

Мария Сокол посмотрела на мужчину в халате, тот сглотнул. Она выстрелила ему в голову. Черт… и попала. А я-то думала, что она не умеет обращаться с оружием.

— Гишш, вырви её камень, пожалуйста, — вздохнула Сокол. — Вы подсунули мне подделку. Но настоящий-то у тебя есть.

До меня вдруг дошло, когда я чувствую их всех.

Когда мне кажется, что я вот-вот умру. Предсмертное спокойствие. Спокойствие. Сэра не может стать кошкой… она в шоке, и её ши-ире тоже.

Себ, брось мне шпагу. Пожалуйста. Себ. Брось мне шпагу. Твоё сердце полно песка ши-ире. Брось. Мне шпагу. Кукла-Себастьян.

Кукла затрясся, шагнул вперед, схватил шпару за клинок и бросил, но она упала, не долетев до меня.

— Себ! В сторону! — рявкнула Герцогиня.

Гишш призвал монстра из тени из-под стола с оборудованием. Но не его ши-ире. Черт! Он еще раньше додумался, как оставлять ши-ире вне моего поля влияния, на Теневой Стороне — часть монстра струилась прямиком из тени.

Я увернулась от когтей, сделала кувырок вперед, схватила шпагу и, обнажив её, встала.

Над головой просвистела пуля, стреляла Сокол. Но вдруг её подбросило что-то черное, и она ударилась об пол.

— Шака! — крикнула я и пропустила удар монстра Гишша. Он разодрал мне спину, я отшатнулась, вонзив горячий баорий в запястье лапы.

— Он не чувствует боли! Давай же! Отдай мне свой камень! — рычал Гишш. Я не могла сосредоточиться на монстре, Гишш кружил рядом, он нападет, как только я остановлюсь.

Монстр прыгнул вперед, в полете зацепляя тени и притягивая из них свою материю, я нырнула под него.

Гишш наверняка ожидал, что я вспорю тому пузо, как я делала это прежде. Монстр вдруг рухнул на бок, оттолкнувшись от земли, и попытался пнуть меня. Я вскочила на его лапу и прыгнула вперед.

Монстр меня не интересовал.

Шпага вошла Гишшу под мышку. Он широко раскрыл глаза и вцепился в мою руку. Я чувствовала, как за спиной вырастает гора монстра, дернула руку, но Гишш вцепился как клещ. Я дернула ещё раз, но потом, отпустив рукоять, метнулась в сторону. И в этот момент монстр Гишша прыгнул на него самого. Тот успел увернуться, ловя ртом воздух, захрипел и вытащил шпагу из раны. Отбросил в сторону.

— Тебе стоило разжечь свой баорий, — проговорил он и двинулся на меня.

Монстр тоже поднялся и обратил на меня свою пустую, безглазую голову. Я усмехнулась:

— Нет, тогда ты бы не истек кровью, — проговорила я, отползая назад.

Гишш засмеялся, но вдруг начал оседать. Опустил голову, из раны во все стороны хлестала кровь. Держать баорий холодным в бою — вот была главная сложность. Один удар. И я так боялась промазать.

— Знакомься, подмышечная артерия… — я поднялась, прижимая руку к ребрам. Рана от когтей на спине отзывалась рваной болью.

Гишш упал на колени, а потом завалился набок.

Над Марией Сокол нависал Легранд, одна рука у него была черная и когтистая, и он прижимал её к шее Герцогини.

— Лотан, милый, — улыбнулась она ему.

Я вскрикнула, когда Легранда пронзил черный шип. Монстр Гишша, почти распавшийся, превратился острый шип, который вошел ему в правый бок и вышел через левый.

Гишш засмеялся и затих, его рука упала на пол, а теневая материя рассеялась.

Лотан упал. Я бросилась к нему.

Герцогиня вскочила, но Сэра успела прежде неё добраться до пистолета:

— Не шевелись! — крикнула она дрожащим голосом.

Легранд кашлял кровью и хрипел. Я поняла, что если его сердце остановится, то остановится и моё тоже. Я умру, я лягу рядом и никогда больше не встану.

Я положила дрожащую руку на его грудь. Шок не проходил. Фантомы других людей кружили вокруг меня. Всех людей. Всех абсолютно, кто был рядом в районе километра. Это было слишком. Они все не были мне нужны. Мне нужен был только один человек.

Как много крови. Я больше не могу это видеть. Пожалуйста, хватит.

— Ты можешь обернуться в Шаку? Сделай это, так у нас будет время довезти тебя до больницы.

Опять какой-то шум. Я взмолилась, чтобы это была помощь, а не враги. У меня больше нет сил драться, но я сделаю это, если потребуется.

— Нет… дай…Лотану умереть, — прохрипел он и поднял вместо обычной руки черную когтистую лапу. — Это надо… убить.

— Что?! Нет! Никогда! — выкрикнула я, вцепляясь в него.

Дверь с грохотом вынесли.

— Никому не двигаться с места! Работает Бюро!

— Стоп… — прошептала я. И всё остановилось. Моё «я» сжалось до размеров семечка. Точки. Я была все эти люди одновременно. И меня не было. Меня нет.

Только я и человек, которому пару дней назад я бы действительно пожелала смерти. Но не сейчас.

— Верни Шеда, пожалуйста, Лотан…

Время в ши-ире идет по-другому. Медленнее. Когда Легранд умрет, Шака будет ещё жить. Когда человек умирает, животное в ши-ире ещё какое-то время существует. Ши-ире таким образом хватается за жизнь. Это было невероятно рискованно. Я хотела, чтобы он стал Шакой, и мы успели довезти Лотана в больницу. Но сам он хотел, чтобы Легранд умер…